Николай Андреев - Рыцари Белой мечты (Трилогия) Страница 52

Многие не удержались от того, чтобы податься вперёд. На лбу у Гучкова выступил пот. Гурко едва не улыбнулся, сыто, как кот: думал, что его всё же ждёт наград. Бубнов сжал кулаки. Лицо Алексеева побледнело, а глаза закатились. Все застыли в напряжении.

Кирилл посмотрел на листок бумаги, до того сжимаемый им в руках, перевернул его, поднял глаза и начал с замершим сердцем говорить.

— Итак, — Сизов вздохнул, набирая побольше воздуха в лёгкие, он всё же боялся, что голос его может подвести. — Балтийский флот выходит из-под оперативного подчинения командующего Северного фронта и переходит под контроль Ставки.

В силу усталости от напряжения, перенесённого им в последние дни, генерал от инфантерии Николай Владимирович Рузский направляется на лечение в Кисловодск. Главнокомандующим Северным фронтом назначается генерал-лейтенант Лавр Георгиевич Корнилов, начальником штаба Северного фронта назначается генерал от инфантерии Алексей Николаевич Куропаткин.

Бывший командующий войсками в русско-японскую, Куропаткин уже когда-то занимал должность главнокомандующего Северным фронтом, но не справился со своей задачей. Ныне же он находился в Туркестане в качестве генерал-губернатора.

А вот с Корниловым было всё намного интересней и сложней. Не так чтобы вернейший слуга царю, но зато — отец солдатам, собиравший вокруг себя текинцев и кавказцев, лично ему преданных. Популярнейший среди солдат командир — и проигравший практически все сражения, которыми руководил. Из казачьей семьи, любитель простора, воли — и сторонник железной дисциплины в армии. Северному фронту как раз и нужен был такой командующий. Значительных операций там не планировалось, зато дисциплина…Про это слово там, похоже, давным-давно забыли…

Молчание, кажется, стало даже хуже, чем гробовым. Кирилл подумал, что ещё чуть-чуть, и услышит стук сердец находившихся в помещении людей. Он всё-таки сделал то, чего от него никто не ожидал. И — никто не мог не подчиниться, тем самым они просто нарушили бы субординацию, фактически объявили бы мятеж. А на это Ставка не пошла даже в известной Кириллу истории.

Интересно, кто-нибудь понимал, за что на самом деле Кирилл снимал Рузского с должности? Что нынешний командующий Северным фронтом был далеко не самым здоровым, все хорошо знали. Но удар в спину тому, кто практически возвёл на престол Алексея, а вместе с ним — Кирилла? Это, конечно, было подло. Но Рузский имел слишком тесные связи с Гучковым, лидер октябристов наобещал ему очень и очень много. Александр Иванович вообще не стеснял себя какими-то рамками, стараясь на свою сторону перетянуть Ставку, и это военному министру при Кирилле удалось. Но Сизов-Романов хотел ослабить влияние Гучкова, потихоньку начинать у него выбивать опору из-под ног, а ещё — вызвать прямое, выраженное хотя бы в словах противодействие Александра Ивановича. Военный и морской министр мог с лёгкостью критиковать невоенные реформы, но начни он препятствовать регенту и Главковерху в делах армейских — появится повод снять его с должности. К тому же в Ставке он мог бы опереться только на знакомых из генералитета, но не на "общественные круги".

Да и Сизов хотел доказать, что готов на самые решительные действия не только в подавлении мятежей "гражданских", но и — "генеральских". Пускай поволнуются!

— Место трагически погибшего вице-адмирала Адриана Ивановича Непенина с сего дня занимает начальник дивизии подводных лодок Балтийского флота контр-адмирал Дмитрий Николаевич Вердеревский, Алексей Михайлович Щастный заступает на должность его флаг-капитана …

"Воинская сила может быть сохранена лишь при единой и сильной власти в центре, которая и возродит таковую же на местах, не предусматривая, будет ли это власть существующего правительства, или другая, составленная из представителей рабочих партий. Мы настаиваем на необходимости сильной и единой власти, которая бы взяла на себя ответственность за судьбы Родины".

Вердеревский подписался бы под этими словами в марте, если бы Кирилл не смог направить историю в немножко иное русло, а первого июня стал бы командующим Балтийским флотом. Такие люди нужны были Сизову. На месте Вердеревского мог оказаться другой человек, Максимов, за финское происхождение носивший кличку Пойка. Говоривший с ярким, сочным чухонским акцентом, живший с полной беспринципностью и желанием сделать карьеру, толкавший речи перед матросами о революции, равенстве и братстве, умерший в тишине и забвении…

— Генерал от инфантерии Михаил Васильевич Алексеев, — Кирилл не смог не взглянуть в глаза Алексееву. В них ничего, кроме усталости и ощущения удара в спину не читалось. — По болезни направляется на лечение в Крым, в Ливадию, где для него перед приездом будут подготовлены все условия для лечения. — Генерал от кавалерии Василий Иосифович Ромейко-Гурко назначается генерал-губернатором Туркестана. Генерал от инфантерии Владислав Наполеонович Клембовский назначается командующим Казанским военным округом.

Это был ещё удар, но не в спину, а ниже пояса — по сторонникам Гучкова и Думы, сторонников давления на власти, участников заговора против Николая II. Клембовский и Ромейко-Гурко уже видели на своей голове лавры победителей, предавших Верховного Главнокомандующего — и способных предать нового, Кирилла Владимировича. Не должны офицеры были лезть в политику. Не должны были. Пускай они тоже имели свои причины желать смещения Николая II, но не во время войны, не обезглавливать армию и страну…

— На место начальника штаба Верховного главнокомандующего назначается генерал от инфантерии Николай Николаевич Юденич. Его место командующего Кавказской армией с сего дня займёт генерал-лейтенант Александр Сергеевич Лукомский. Начальником штаба Кавказской армии с сего дня назначается генерал-лейтенант Иван Георгиевич Эрдели. Наместником Кавказа с этого дня является генерал от кавалерии Гуссейн, Хан Нахичеванский. Великому князю Николаю Николаевичу, который, к сожалению, после зимы несколько занемог, предложено отправиться на лечение в Крым, в любое из мест полуострова по его выбору.

Лукомский, Лукомский, Лукомский…Кирилл не знал, кого поставить помощником Юденича в Ставке. Но…вспомнилось…

Добровольческая армия…Деникин требует аполитичности от подчинённых, пытается снизить напряжённость между офицерами по поводу указания провести молебен по погибшему императору и его семье…И как гром среди ясного неба — Лукомский, который "демократам" заявляет, что те не знают, насколько сильны монархисты в Добровольческой армии. Он не боялся говорить о своих взглядах, не боялся пойти против Керенского. Не должен бояться и сейчас…

Гуссейн, от чьего имени пришла в известной Кириллу истории телеграмма Николаю с заверениями поддержки. Хотя…сам чёрт не мог понять, кто именно её составил: начальник штаба Нахичеванского, Винекен, пару дней спустя пустивший себе пулю в лоб, либо сам хан. Однако же, пусть с Кавказом разбирается уроженец этих мест, он уж как-нибудь найдёт путь между сотнями кланов и десятками "заинтересованных" лиц. К сожалению, за ним нужно будет приглядывать, вдруг начнёт только об интересах своей семьи заботиться, но что делать, что делать…

— На места помощников начальника штаба Верховного главнокомандующего назначаются генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер и генерал от кавалерии Фёдор Артурович Келлер.

Пускай Миллер был лютеранин. Но кто ещё заставит одуревших от нахлынувшей свободы снять красные банты? Он лично пошёл их снимать, на виду у будто бы сошедших с ума нижних чинов. И выжил, он выжил — хотя могли поднять на штыки, могли пустить пулю в лоб — или спину. Не пустили. Выжил лютеранин…

Да, может, не были Миллер и Келлер великолепными штабистами, стратегами, но они знали, за что, а точнее, кого воюют. Сейчас, в этом хаосе, Кирилл хотел опереться на верных людей, окружить себя достаточным количеством офицеров, на которых смог бы положиться. Да и всё равно почти те же "телодвиженья" произошли бы в Ставке. Но Сизов не хотел ждать, просто не мог, он подталкивал события, пинком их подгонял.

— Главнокомандующий Юго-Западным фронтом генерал от кавалерии Алексей Алексеевич Брусилов назначается Главным инспектором кавалерийских училищ. На его место назначается генерал от инфантерии Владимир Николаевич Горбатовский. Генерал-лейтенант Духонин Николай Николаевич утверждается на должности начальника штаба Юго-Западного фронта…

Луцкий прорыв, потом ставший известным как Брусиловский. Едва не окончившийся полным крахом, когда Брусилов приказал останавливаться наступающим частям. Ошибся. Испугался. Луцкий прорыв. Едва не окончившийся грандиозной победой, едва не похоронивший, не отправивший в небытиё австро-венгерскую армию: остальные фронты просто не поддержали наступления. "Генерал-демократ", ратовавший за продолжение войны и демократизацию армии, известнейший за свои таланты полководца — и предавший своего Верховного главнокомандующего, сошедшийся с Думой. Удар в спину. Отказавшийся поддержать Белое движение, принявший сторону большевиков, заявлял потом, что хотел вырвать из рук Ленина армию и тем самым победить "зеркальное отображение монархии" — РСДРП (б). Единственный из командующих фронтами, кто не закончил Академии Генерального штаба, вырвавшийся наверх благодаря тому, что "голос ставил Николаю" — был его начальником во время службы наследника престола в гвардии, эту самую гвардию поставивший на колени. Да, неоднозначным был Брусилов, но главное, что Кирилл просто не мог на него положиться в этой войне. Да и за измену престолу должно последовать наказание, взяли моду, монархов не уважать…Хотя время было не для шуток…