Сергей Жилин - Август Хромер Страница 54

– Меня многие не рады видеть, – глухо ответил я.

Престарелого Гамильтона всего покрыло морщинами от широкой улыбки:

– Можете мне верить, я являюсь исключением!

– Ещё бы, сэр Рокфеллер, Вы же так рассчитываете на мою эксклюзивную помощь.

– И защиту! – добавил Гамильтон, воздев палец к небу, – С вашим присутствием я буду чувствовать себя спокойнее!

А следовало бы наоборот…

Двери в большой зал открылись, и люди повалили внутрь занимать места. Пристроившись в хвосте хаотичной очереди, мы с магнатом-пенсионером неторопливо поплелись за всеми.

– Как движется расследование? – Рокфеллер устало потёр висок, – Отчёты детектива Фер не внушают оптимизма…

– Дело не так просто, – не стал привирать я, – Забудьте о том, что мы раскроем его быстро. К тому же эта ваша мисс Фер постоянно действует мне на нервы!

Гамильтон призадумался и звучно цыкнул:

– Думаю, тут дело в ваших характерах: Салли – одиночка, чего уж говорить о вас. Вам не достаёт опыта работы в команде.

– Знаете, сэр, мы с моим другом Истерианом отлично работаем в дуэте уже три года и не испытывали за это время трудностей с взаимопониманием.

– В общем, эту проблему стоит решить и как можно скорее, – потеряв интерес к вопросу, Гамильтон махнул рукой, – А что касается условий соглашения? Всё устраивает?

Как же ловко этот гад дёргает за струны терпения! Довести меня банальным вопросом, пожалуй, никто иной не сможет!

– Не в моих это привычках, но я хотел бы обсудить вопрос вознаграждения, – буркнул я, чуть наклонив голову в сторону уха старичка.

– Я вас слушаю, Август.

– Вы были со мной нечестны, сэр Рокфеллер, и утаили информацию о существовании третьего артефакта, – почти по слогам выговорил я, осторожно толкаясь с окружающими, – Так что я вынужден изменить свои требования: за расследование дела вы отдадите мне все три артефакта, а не два, как оговаривалось раньше.

– Да вы, Август, знаете, чего хотите, – рассмеялся банкир, – Они так важны для вас?

– Вы не представляет насколько…

Гамильтону всё весело, но кривляться и разглагольствовать зря он не стал и почти сразу же согласно кивнул:

– Я согласен, Август, три, так три.

Совсем скоро толпа разделила нас, чему я искренне рад. Остаться одному сейчас самое главное, чтобы выпустить накопившийся пар. Салли, Бьюло и Гамильтон – все они словно сговорились подпортить мне день.

Через минуту хаос и толчея закончились, все уселись на свои места. Меня закинуло в середину правого прохода, Истера и Салли я, как ни старался, разглядеть не смог. На трибуне зашевелились ведущие церемонии.

Первым, если смотреть слева направо, идёт его могущество мэр. Нильс Чернуца стоит, освещая просторный зал простодушным выражением доброго лица. Лопоухий хамелеон всем своим видом даёт понять, что с ним всё в порядке, а значит, с Гольхом тоже. Каким бы выродком не был Нильс, он чертовски умело способен врать людям в лицо и заговаривать зубы.

Вторым, тем кто стоит посередине, оказался солидный господин в золотистом пиджаке. Блондин с лицом натурщика – это директор Дома Культуры, трижды заслуженный драматург, покровитель многих музыкантов и художников, мастер красивого слова Эдл Тринидат. Скучная личность.

И вот ещё последний, но, пожалуй, самый важный человек из всех трёх. Здоровый, как медведь, широкий, мощный и волевой человек. Политик со стойкими убеждениями, человек дела, уверенный и честный. Вечно небритый Нектор Саммарлейн, негласный глава Парламента, который каждый год лично вручает золотые камни.

Мэр выдержал паузу, за которую собравшиеся должны были закончить рассаживания по местам и частые шепотки. Нильсу даже не пришлось прочищать горло, чтобы начать свою часть праздничной речи:

– Дамы и господа! – толстячок приветственно развёл руки в стороны, – Начало октября, время церемонии вручения памятных наград выдающимся гражданам Гольха! Важнейшая традиция не только не сдаёт своих позиций, но и расширяется.

– И сегодня мы рады видеть у нас большое количество лауреатов премии и гостей, – подхватил блондин Тринидат, – Среди гостей немало членов Парламента, министры, деятели культуры, науки и многие другие. Отрадно, что церемония награждения продолжает пользоваться интересом. С нетерпением ждём всех вас каждый год.

Директор Дома Культуры сорвал умеренные аплодисменты. Когда хлопки стихли, слово взял Саммарлейн. В довесок к грозной внешности голос члена Парламента похож на рёв медведя:

– Церемония крайне важна для нашего города. Поощряя активную плодотворную деятельность, мы даём людям стимул и заряд продолжать трудиться на благо Гольха. А всем жителям мы тем самым предлагаем включиться в движение по преобразованию города к лучшему. В этом году мы имеем одиннадцать человек, удостоенных чести повесить себе на шею золотой камень. Сложно переоценить их вклад в жизнь столицы.

– На два человека больше, чем в прошлом году, Нектор, – взял своё слово Нильс, – Будем надеяться, что тенденция к увеличению лауреатов сохранится!

Ещё одна волна сухих аплодисментов, выдаваемых собравшимися в дань святой традиции.

– Итак, – красавец Эдл достал из-за спины чемоданчик с медалями в виде драгоценных камней, гранёных лишь наполовину, – Мы начинаем! Прошу вас, сэр Чернуца!

Мэр достал из ниоткуда список награждённых и зачитал первого:

– Сэр Оливер Рашас, член попечительского городского совета, участник многих благотворительных мероприятий. Именно по его инициативе был реконструирован Мост Серебряных Шпилей. Реконструкция длилась два года и закончилась минувшим месяцем. Гольх и все его жители благодарны вам, сэр Рашас, прошу подняться и получить вашу награду – золотой камень!

Под шелестящий звук рукоплесканий на подиум поднялся благородный мужчина средних лет в скромном чёрном смокинге. После крепких рукопожатий с мэром, директором Дома Культуры и членом Парламента Оливер встал перед Саммарлейном, и тот надел ему на шею увесистый золотой кругляш. Получив еле слышные слова благодарности ещё и от Эдла и Нектора, сэр Рашас вернулся на своё место.

Мэр продолжил:

– Миссис Глаудж Пеке, заслуженный посол Альбиона, уходящая в этом году на вынужденный отдых. После долгих лет безупречной работы она получает знаковую награду – золотой камень! Просим вас, миссис Пеке.

Старушка слишком медленно поднималась на подиум, и мне не захотелось больше смотреть на церемонию. В самом деле, что может быть интересного в том, как людям раздают свинцовые бляхи, крашенные под золото?

Нигде не видно Истера. Обычно дылда выделяется даже в сидячем положении, но сейчас никак не могу найти его. Ряды здесь расположены на одном уровне, а не по наклонной, так что с последних, наверно, не видно совсем ничего. По той же причине невозможно окинуть взглядом ряды перед тобой.

Надеюсь, товарищ не бросит меня здесь одного.

Неподалёку от меня, в нише стены, притаился сантиб. Молодой парень то и дело на меня косится, но моментально отводит взгляд.

Внимание к церемонии я вновь подключил уже тогда, когда добрая половина награждённых получила свои камни.

– Сэр Адам Негинв, заслуженный потомственный оружейник, создатель принципиально новых видов оружия, призванных встать на вооружение нашей армии, готовой к любой агрессии со стороны соседей. С его талантами Альбион в полной безопасности. Прошу получить вашу награду – золотой камень!

Ммм, даже донголец удостоен премии! Худосочный оружейник в фирменном бледно-сиреневом сюртуке казалось бы сломается под тяжестью медали, но темнокожий оружейник выдержал. Но на его спичкообразные ноги смотреть всё равно жутковато…

– Сэр Чили Сеттер, меценат, спонсор. Он оказал существенную финансовую помощь работам сэра Негинва, пожертвовал средства абсолютно бескорыстно, – Нильс остановился и оглядел первый ряд, где сидят все лауреаты. Сверившись с составом присутствующих, мэр на ходу изменил речь, – Сэр Элиот Вэтэрли, прошу подняться и получить награду.

На подиум заспешил толстолицый носатый человек, выделяющийся довольно низким ростом и выдающейся бородавкой под губой. В руках официальный представитель держит серый котелок – Элиот большой фанат этого головного убора. Его пухлая ладонь поочерёдно пожала руки ведущим и сжала золотой камень. Одевать его на шею Вэтэрли, как и полагается по правилам приличия, не стал. Ему почти не аплодировали.

– Сэр Гамильтон… – проронил было мэр, но договорить ему не дали.

Я мог бы удивиться колоссальной проницательности Рокфеллера, если бы не был сильно отвлечён громыханием взрывов и шумом выстрелов – в здании уже идёт бой…

Грохоты выстрелов нарастают и приближаются, очевидно, атакующие стремительно пробиваются сквозь кордоны сантибов и экзорцистов. Скоро они уже должны распахнуть двери и устроить жатву.