Владимир Поселягин - Офицер Красной Армии Страница 56

Несмотря на неожиданный и сокрушительный удар, немцев оказалось всё же много. Десяток солдат успели покинуть последние машины, преодолели забор и атаковали одну из позиций. Где завязалась яростная рукопашная схватка.

Надо сказать, взвод Лучика и он сам были переброшены недавно с Дальнего Востока и в боевых действиях участия еще не принимали. Так что, для них это был первый бой.

Вскочив на ноги, разряженный автомат бултыхался на боку, пока злой Борисов пытался сменить диск, я достал из кобуры пистолет и, проломив телом соседний трухлявый забор, оказавшись в центре схватки, открыл огонь по фигурам в форме мышиного цвета. Выстрелив четыре патрона, я оказался на земле — меня подсекли сильным ударом по ногам. Дело спас разъярённый Борисов, который открыл огонь из автомата и добил оставшихся противников. На этом бой закончился и уже были слышна перекличка десантников, которые начали осматривать тела перебитых немцев и технику.

С кряхтением встал я крикнул:

— Доклад!

— Цели уничтожены, потерь нет!

— Цели уничтожены, один легкораненый!

— Цели уничтожены, потерь нет, — расслышал я ответ Лучика.

— Цели уничтожены, двое раненых, один тяжело, — закончил доклад сержант Суриков.

— Осмотреть тела немцев, собрать вооружение и боеприпасы, осмотреть технику.

Бойцы рядом тоже осматривали себя, снимали с немцев амуницию и выносили на улицу вооружение. Присев у тела бойца, в груди которого торчала рукоятка немецкого штыка, я пробормотал, щелкнув ногтём по рукоятке:

— А вот и первые потери.

Вдруг десантник открыл глаза и тяжело задышав, посмотрел на меня.

— Санитара!!! — заорал я вскакивая.

Через полчаса наша колонна из двух грузовиков набитых десантниками и трофеями, подчищенного бронетранспортёра, который особо не пострадал, в сопровождении трёх мотоциклов выдвинулся из села и направился в сторону Чернигова. Тот боец, что получил ножевой удар в грудь, прожил ещё десять минут и тихо умер. Эта была первая потеря в подразделении, поэтому пребывавшие в некоторой эйфории бойцы тяжело встретили эту потерю. Парни служили в этом взводе не один месяц и хорошо знали друг друга.

Капитан и штурман умели водить машины, а мне нужны были все бойцы, поэтому лётчики сидели в кабинах и управляли грузовиками, остальные были распределены по машинам и мотоциклам.

Пользовался я той же схемой что и при действиях мангруппы, поэтому бойцы были одеты в немецкую форму. Большей частью те, кого можно было рассмотреть снаружи. Формы было много, даже слишком, немцев взяли спящими, так что она не пострадала.

Лучик одел форму офицера, мне размер не подошёл, а я получил с нашивками фельдфебеля. Вот она мне подошла.

Выехав с второстепенной дороги на шоссе, по которой двигалась колонна в противоположную от нужной нам сторону, поэтому мы выехали на трассу и погнали к Чернигову. Через полчаса мы догнали какую-то колонну, но это были не снабженцы. Грузовики транспортировали зенитки.

Десантники на передовых мотоциклах уже были предупреждены, поэтому, не обгоняя, мы пристроились в хвост этой колонны, и так ехали порядка трёх часов. К обеду после моста через речку колонна свернула, а мы последовали дальше.

Среди взятых трофеев было достаточно продовольствия. Ввиду того что у десантников при себе был только суточный рацион, основной упор делался на боезапас, трофеи радовали, на несколько дней можно не думать о продовольственной проблеме. Время было обыденное, поэтому мы решили встать и подкрепиться. Однако на следующем перекрёстке стоял регулировщик, который взмахом палочки отправил нас в глубину леса.

— Берём его, — скомандовал я.

С последнего грузовика спрыгнуло двое бойцов, и быстро скрутили регулировщика, сняв с него карабин и отобрав жезл. Пока тройка бойцов проверяла опушку леса, мало ли кто там прячется, бойцы пытались допросить немца, а я велел отогнать технику подальше по дороге в глубину леса. Может хоть жестами пояснит, что находится в той стороне, что туда всех направляют. Однако немец оказался и не немцем вовсе, а что ни на есть настоящим литовцем, который нас отлично понимал, что выяснилось, когда он облил нас потоками брани. Воодушевлённые бойцы с энтузиазмом продолжили допрос. Один из бойцов, что телосложением по суше надев каску регулировщика, побежал к перекрёстку, чтобы заменить его. В отличие от настоящего регулировщика, наш отправлял всех немцев дальше. Не хрен им делать в этом лесу.

— Ну что там? — нетерпеливо спросил я, заметив, как ко мне направляется Лучик.

— Похоже наши, товарищ майор. Эта сволочь сказал, что был обнаружен сгоревший остов севшего на вынужденную транспортника. Он дымом себя и выдал. Немцы там всё осмотрели, определили, что наши ушли. Сейчас по их следам идут егеря. Пленный не знает точно, но вроде наших загнали в этот лес и отжимают к озёрам. У него приказ направлять все боевые подразделения по этой дороге. Там дальше должен стоять ещё один регулировщик, рядовой Шульге.

— Отлично, грузимся. Идем следом за немцами. В случае нужды, ударим им в спину. Всех регулировщиков берём на нож. Выдвигаемся, — скомандовал я.

Наша колонна, ревя моторами грузовика, бронетранспортёра и стрекоча глушителями мотоциклами, двинули дальше, оставив в кустах тело литовца.

Буквально через пару километров на следующем перекрестке не особо накатанной лесной дороги, нас направили дальше. С последнего мотоцикла дважды сухо щёлкнул выстрел из бесшумного пистолета и мы, не останавливаясь, проехали дальше. Чем дальше мы углублялись в лес, тем лучше было слышно перестрелку. Правда, я бы не сказал что активную. Скорее она была вялая.

— Просвет впереди, похоже, опушка, — сказал капитан, притормаживая следом за впередиидущим бронетранспортёром.

Я сидел в кабине первой машины, которой он управлял, вторая и один мотоцикл следовали позади нас. Кивнув, я ответил:

— Вижу. Передовая разведка остановилась, двинули пешком осматривать, что там впереди. Встань тут, подождём.

Через минуту прибежавший разведчик доложил мне и подошедшему от второй машину Лучику, что впереди была поляна, где под охраной небольшого количества 'гансов' стояла техника немцев, порядка десяти машин, плюс три единицы бронетехники. Видимо боевые подразделения ушли пешком.

— Отлично, — кивнул я, и машинально потёр зудевшую рану, она у меня в последнее время часто чесалась. — Будем брать. Снайпера на деревья на опушке, остальным приготовиться. Сержант Суриков с пятью бойцам зайдут к немцам с правого фланга, младший сержант Денисов с пятёркой бойцов с левого. Мы же будем действовать с центра.

— Атакуем? — деловито поинтересовался Лучик.

— Ещё чего, мне не нужны потери, и так в одной машине уже шесть раненых. Нет, всю работу должны сделать снайперы. Не зря же у нас их четверо. Мы пошумим, они под нашей стрельбой и ликвидируют охрану, а Суриков и Денисов закончат работу, проведя зачистку стоянки машин. Всё, парни работаем, лейтенант, командуй, в этом бою ты играешь первую скрипку, я только наблюдаю.

— Есть, — козырнул Лучик, и начал отдавать распоряжения.

Через пару минут у машин остались только мы с Борисовым да лётчики, в бой ушли даже легкораненые десантники. Через минуту загрохотал автомат, ему завторили пулемёты. В стрельбе было сложно различить хлопанья снайперок, но я расслышал их.

Сидя на подножке грузовика, я с некоторым отстранением разглядывал деревья, что нас окружали, внимательно вслушиваясь в стрельбу. Как вдруг заметил, что слева от нас шевельнулась ветка и под ней мелькнул рукав такого знакомого десантного комбинезона.

— Сержант замри, нас сейчас убивать будут, — тихо сказал я, убирая руки от оружия.

23 мая. 18 часов 26 минут.

Москва. Кремль. Кабинет Сталина.

— Товарищ Сталин, к вам нарком НКВД товарищ Берия по срочному вопросу, — прозвучал в селекторе голос Поскрёбышева.

Мельком посмотрев на селектор, Сталин продолжил слушать доклад генерала Василевского заместителя начальника Генштаба. Внимательно дослушав доклад он, он обвёл взглядом присутствующих офицеров Генштаба и Политуправления, после чего спросил:

— У кого будут вопросы к товарищу Василевскому?

— Разрешите, товарищ Сталин? — встал Мехлис. — У меня есть вопросы к товарищу Василевскому по Украинскому фронту. Как продвигается наступление на Харьков?

— Думаю, — медленно сказал Сталин, не сводя взгляда с Мехлиса, — генерал Василевский подготовит более подробный доклад к следующему нашему совещанию.

— Так точно, товарищ Сталин, — кивнул тот, собирая листы доклада в папку.

— На этом совещание считаю законченным, попрошу всех выйти, — велел Сталин и пока командиры шурша папками и негромко переговариваясь, потянулись к выходу, он встал и прошёл к окну разглядывая небольшой парк и подъездную площадку, где стояло десяток автомашин высших сановников и военачальников Союза.