Миссия в июнь 1939 года (СИ) - Егоров Юрий Страница 56

— Лаврентий, ты видишь — это, без сомнения, она, — тот снял пенсне и кивком головы подтвердил. — Значит, потусторонние силы присутствуют и могут даже проникать в наш мир, убивая людей. Без сомнения, эти силы от дьявола.

Вождь встал и не спеша прошелся по залу, закурив папиросу, он подошел к Артему, стоящему у киноаппарата:

— Там сидит женщина, и нехорошо курить рядом с ней, давай постоим вместе здесь, — его грузинский акцент сейчас особенно хорошо прослушивался. — Скажи, товарищ Соколов, а вы там, в 2039-м году, в Бога верите? Только честно, лжи и вранья я здесь каждый день помногу слышу.

— Верим, товарищ Сталин, на православную религию в нашей стране опирается государственная идеология. СССР у нас — это прежде всего православное государство.

— А почему? — удивился вождь. — А как же коммунистическая идеология, ведь у вас там, судя по названию, тоже социализм?

— Православие мы относим к мировоззрению, в том смысле, что все создано Богом-творцом. Коммунистическая идеология лишь указывает один из путей решения возникающих задач — это исполнительная производная, и она у нас не одна: в нашем СССР советская власть опирается на 3-партийную политическую систему.

Сталин понимающе кивнул и улыбнулся:

— Я так понимаю, вы допустили во все сферы частную собственность, но как же вы могли? Ведь задачи коммунистов сводятся как раз к борьбе против всякой частной собственности — это сказал Маркс еще в XIX веке.

— Во-первых, коммунистическая идеология, как я только что сказал, не является для нас главенствующей. Во-вторых, постулат Карла Маркса из «Манифеста коммунистической партии» не является для нас сейчас актуальным. В-третьих, наше государство социалистическое, а значит, в нем должна присутствовать частная собственность, пусть не везде. И вот возможный предел частной собственности, допустимые ее границы сейчас очень волнуют наших ученых-теоретиков и экономистов: как добиться максимальной эффективности во всех сферах жизни государства и общества, при этом не погубить социалистический общественный строй? Где оно — это разумное сочетание государственного и частного? Чтобы не допустить ошибки в выработке дальнейшего курса развития страны, меня послали в ваше время, как говорится, нам нужно сверить часы с эталоном, а эталон — это Сталин.

Вождь вынул из левого кармана френча круглую табакерку и затушил в ней папиросу, он увидел, что все в зале повернулись на своих стульях и смотрят на него:

— Знаете, что? Давайте будем уважать наших товарищей и сядем рядом с ними, а стулья поставим полукругом, чтобы и дискутировать было удобно и экран было видно, ведь Вы нам еще много должны показать. Хорошо?

— Хорошо, товарищ Сталин.

Когда сели, вождь продолжил:

— А какое место в мире занимает у вас Советский Союз по внутреннему валовому продукту, и как сочетается частная собственность с государственной?

— Наш СССР занимает первое место почти по всем показателям, оставив всех далеко позади. Частная собственность допущена только в торговле и сфере услуг.

— Так чего же вы опасаетесь?

— В начале второго десятилетия наш военно-морской офицер, капитан-лейтенант Русичев Сергей Владимирович был перемещен через пространственно-временной континуум во 2-е Земное измерение, и выяснилось: там СССР развалился именно в результате непродуманного внедрения во все сферы частной собственности, причем начало этого процесса было положено сразу после… — Артем замялся и сделал паузу. — Могу я говорить откровенно?

— Конечно, можете, — ответил Сталин. — Мы же большевики, чего нам бояться? Нам нужна только правда.

— Сразу после Вашей гибели в 1953 году.

Наступила гробовая тишина, было даже слышно, как пищит комар, неизвестно как оказавшийся здесь, в цокольном этаже, а на стене тикают механические часы. Берия не выдержал и, расстегнув верхнюю пуговицу гимнастерки, спросил Артема:

— Вы так посмотрели на меня, будто там, в этом вашем 2-м измерении, товарищ Сталин погиб по моей вине.

Артем спокойно смотрел наркому в глаза:

— Помните, когда мы предварительно встречались, Вы спросили: «Какова дальнейшая судьба руководителей страны?» Я ответил, что расскажу на встрече у Сталина. Так вот полюбуйтесь: сейчас вы увидите, чем кончил тот Берия.

Артем запустил видеокамеру, сделанную под зажигалку, притушил свет, и на экране все увидели человека с небритым лицом, в гимнастерке без погон и петлиц, с опухшими от бессонницы глазами, он с ужасом смотрел на вошедшего в мрачную комнату генерала с пистолетом в руке. Человек бросился на колени и стал обнимать ноги генерала, дрожащим голосом прося пощады. В человеке все без труда узнали Лаврентия Павловича — бывшего всемогущего шефа НКВД. Генерал был непреклонен, и через минуту раздался выстрел… Артем отключил видеокамеру, дав всем в зале опомниться.

Томительно тянулись минуты, никто не решался первым заговорить. Видя сложившуюся ситуацию, всю дальнейшую ответственность на себя взял комиссар Шмелев:

— Товарищ Сталин, Лаврентий Павлович, не нужно ставить под сомнение все то, что нам только что поведал и показал Артем Кондратьевич. Не забывайте, он не просто так появился в нашем мире, ему нужна правдивая информация, ради нее он добивался встречи с Вами. К тому же не забывайте, он уже совершил здесь настоящие подвиги: спас вот эту прелестную женщину от придурка-маньяка, не дал погибнуть моему сыну, разоблачил убийцу из команды Ежова, уничтожил сущность из потустороннего мира, которая могла еще много погубить наших людей. Лучше расспросите его о том великолепном ночном выстреле, которым он сразил вампира наповал.

Слова комиссара были сказаны вовремя и внесли необходимую разрядку, взгляд вождя вновь стал добрым:

— И правда, товарищ Соколов, как же Вам удалось так быстро уложить эту тварь, с которой не справились люди Лаврентия?

Тема вынул сзади из-за ремня пистолет и передал Сталину:

— Здесь в обойме не хватает двух серебряных пуль, одну из которых показывал Вам Лаврентий Павлович, а остальное было делом правильного времени выстрела. Мы с Нетой договорились, что она должна остановиться перед моей ямой и дать вампиру поднять руки, чтобы схватить ее, в этот момент я выскочил из укрытия и поразил сущность в правый бок, не защищенный рукой, пуля попала ему прямо в сердце. Второй выстрел, как я уже говорил, был просто контрольным.

Вождь с восхищением рассматривал пистолет, который только еще поставлен на вооружение РККА и уже таким чудесным образом зарекомендовал себя:

— Скажите, товарищ Соколов, а что Вы можете вообще сказать об этом оружии, Ваше мнение о нем, как офицера?

— Пистолет превосходный, только вы не забывайте, он изготовлен в 1952 году, ваши же экземпляры имеют существенный недостаток: у них слаба убойная сила, и пораженный человек не сразу падает, что психологически тяжело действует на стрелявшего — это мнение фронтовиков.

— Так-так, — произнес негромко вождь, — нужно будет позвонить наркому вооружений, пусть порох заменят, или что там еще нужно будет сделать? Но это не сейчас. Скажите, товарищ Соболева, Вам, наверное, было очень страшно, как же Вы решились выманить на себя эту тварь, ведь она могла легко загрызть Вас? — Сталин смотрел на женщину с восхищением.

— Если честно, то было очень страшно, товарищ Сталин! Но погибнуть могла не только я, а все мы, кто был там в ту ночь, и еще много людей после, если бы не Тема, я полностью доверяла ему после того, как он сорвал с меня этого негодяя Селиванова, почти уже задушившего меня. Тема был великолепен, товарищ Сталин, — это незабываемые минуты!

Вождь глубоко вздохнул:

— Это хорошо, что Вы так уверены в Вашем муже, товарищ Соболева, значит, и мы теперь не будем сомневаться в нем, — вождь вновь встал и не спеша прошелся по ковровой дорожке у стены, затем закурил, обдумывая дальнейшие вопросы. — Скажите, товарищ Соколов, значит, на Земле есть два мира, как Вы выразились — пространственно-временных измерения, в каком из них живете Вы и в каком живем мы, или наши миры совпадают?