Николай Андреев - Рыцари Белой мечты (Трилогия) Страница 59

— Именно, Кирилл Владимирович, — Сизов попросил контр-адмирала обращаться не по уставу. Излишний формализм ещё никому добра не приносил…

— Я разберусь с этим, — судьба подбросила Кириллу ещё один шанс.

Через считанные минуты Сизов уже выходил из непрезентабельного здания, в котором находилось контрразведывательное управление Ставки. За ним следовало несколько сотрудников контрразведки. Кирилл решил тряхнуть стариной. К тому же ему было известно, куда этот Руссов направился.

В ресторане царила не самая весёлая атмосфера. Лишь пять или шесть столиков были заняты задумчивыми офицерами, ещё два три облюбовали гражданские, кажется, снабженцы, приехавшие улаживать какие-то дела в Ставке. А у самой сцены располагались те двое, за кем и пришёл Сизов.

Кирилл Владимирович переоделся в "штатское". Тёмный френч, лёгкий плащ, широкополая шляпа, выражение "по форме "радость " на лице. Таких двенадцать на десяток в присутственных местах и университетах. Никто на него особого внимания не обратил: чиновник решил прокутить жалованье, и что с того? Может, пофорсить решил, потому и приоделся пошикарней. В Ставку такие приезжали часто, надеясь получить протекцию или подольститься к начальству, найти местечко потеплей, поближе к гигантским доходам от снабжения армии. Сизов сел за пустующий столик на пути между "целью" и выходом из ресторана.

А тот самый Руссов и ещё один "объект" сидели за столиком около сцены, выпивая один стакан шампанского за другим. Внезапно он напрягся, лицо его покраснело, кулаки сжались, и Герман стал буянить. На пол полетели бокалы, отчего ресторан наполнился звоном разбивающегося стекла, а из уст Германа полилась бессвязная речь. Началась суматоха. Несколько офицеров и прислуга подлетели к столу, надеясь утихомирить разбушевавшегося посетителя, а тем временем "объект" направился к выходу, надеясь незаметно скрыться.

На самом деле, это ему удалось: Сизов и не думал препятствовать. "Объект" оказался на улице — и почувствовал, как ему в спину упёрся ствол "браунинга".

— Guten Tag, Herr Spion den grossen Deutschland, — издевательским тоном произнёс Кирилл Владимирович. — Думаю, обойдёмся без лишнего шума?

К "объекту" спереди подошли трое агентов контрразведки, тоже в штатском. На лицах их застыло такое выражение, что, похоже, немцу совсем расхотелось думать о побеге.

— Вы правы. Шуметь незачем. Но, надеюсь, Вы поделитесь тем, как Вы смогли меня так быстро найти? — не двигаясь, ответил "объект" совершенно без акцента.

— Может быть, может быть…

Немногочисленные прохожие многозначительно поглядывали на странную компанию, видимо, поняв, что тут дело нечисто. Четверо "штатских" кольцом окружили пятого, высоко поднявшего голову и с гонором поглядывавшего на своих конвоиров. Надо отдать должное агенту "Великой Германии", держался он на высоте. Сизов заочно похвалил вражескую разведку, подобравшую человека, даже внешне похожего на славянина. Похоже, шпион был из сохранившихся в Пруссии потомков полабских племён.

Кирилл решил лично допросить арестованного шпиона: почувствовал, что это дело можно и нужно использовать в интересах целой страны.

— Итак, похоже, с документами у Вас выше всяких похвал. Василий Исаевич Квасов, родились в…

— В Варшаве, в семье присяжного поверенного Исаия Николаевича Квасова и урождённой польки Олександры Мацеевской. Учился…

И этот гад ещё улыбался при рассказе!

— А своей настоящей биографии не желаете рассказать? — ухмыльнулся Кирилл. — Знаете, для общего развития.

— Для общего развития? А, понимаю, — кивнул этот русоволосый, подтянутый, кареглазый "объект". Высокие скулы, чуть-чуть косые глаза, ямочка на подбородке, не пропадающая с лица многозначительная полуулыбка. Немец играл на нервах Кирилла. Ну да ладно, он же, наверное, и не предполагает, что Сизов бывалый уже. Очень и очень бывалый. Да и разведка далеко шагнула после Первой мировой, а такого теоретического запаса за спиной у немца нет. — Я не имею никакого желания рассказывать о себе. Думаю, что Вам не надо причины этого рассказывать?

Какой-то словоохотливый попался, явно не самый опытный человек. Лучше бы он отмалчивался, было бы труднее его поймать на слове и составить психологический портрет.

— Можете оставить их при себе, как пожелаете. Что ж…тогда Вам известно что-либо об Ордене Иисуса Сладчайшего?

— Орден Игнатия Лойолы? — ба, да немец ещё и кое-что знает из истории.

— Именно. Думаю, Вам предстоит познакомиться с несколькими приёмами их работы. Разумеется, для общего развития, — Кирилл решил тоже поиздеваться над полабом. — Знаете, был такой магистр их Ордена, Смершем звали…

Полаба хватило ровно на двадцать семь минут. При "расширении кругозора" немца присутствовали люди из управления контрразведки Ставки, наблюдая с большим вниманием за Сизовым. Они всё порывались спросить, откуда Великий князь. А вот Кирилл даже не вспотел, только обрадовался тому, что смог размяться. Приятно было осознать, что не всё забыто, не всё, был ещё порох в пороховницах

А вот на немца было жалко смотреть. Их просто к такому не готовили…

Выяснилось, что зовут "Василия Исаевича" Конрадом Линдербахом, и что он совсем не из юридической семьи. Но это, конечно, были мелочи. Кирилл смог узнать, что полаб работает в Ставке не в одиночку, правда, "объект" пока что не выдал всех имён, адресов и явочных квартир. Но к этому как раз всё шло…

— Что ж, господа, оставляю этого Василия Линдербаха в ваших распростёртых объятиях, — Кирилл взглядом показал, чтобы один из контрразведчиков вышел вместе с ним из комнаты.

Едва закрылась дверь, Сизов начал быстро пояснять, что требуется от этого полаба.

— Попробуйте его завербовать, заставить или склонить на нашу сторону. Мы должны использовать его, чтобы выйти на всю их сеть в Ставке и, возможно, на некоторых фронтах. Кто знает. Работайте в этом направлении, обещайте что угодно, угрожайте чем угодно, но нам нужны все сведения, которые он только может дать. Используем его, используем всех, на кого он нам укажет, но так, чтобы германец не знал, что они уже играют не только за них. Каждое утро и каждый вечер — кто-то из вас должен напрямую мне докладывать о проделанной работе. Привлеките все наличные силы, все средства. Просите всё, что понадобится, любые средства. Но только завербуйте всю их сеть. Выжмите всё. Понятно?

Контрразведчик вытянулся как струна. Этот землю будет рыть — достанет, хоть в Китае найдёт ниточки. Надо запомнить. Да и с этого момента на Сизова присутствовавшие при допросе поглядывали с уважением, к которому примешалась толика страха. Просто…он вытворял совсем не для слабонервных трюки…

Кирилл вздохнул: а вот здесь "методы кардинала Смерша" не применишь. Представители союзнических миссий попросили Главковерха принять их. Интересно, о чём будут говорить? Наверное, подумают, что раз ушёл Гурко, резко отказавший в наступлении русской армии прежде союзных, то что-нибудь да изменится в позиции по этому поводу. Зря надеются, ой зря…

В Ставку всё-таки смогли добраться послы от Франции и Великобритании. Морис Палеолог, этот горделивый орёл, всегда свысока поглядывавший на русский народ и ни во что ни ставивший способности русского солдата, кричавший, что на Западном фронте погибают сливки французского общества, самые учёные люди Республики, убеждённый, что необходимо создать новое правительство во главе с Рузским или Родзянко, был несколько ошарашен ходом событий в Петрограде в предыдущие дни. Он совершенно не ожидал, как и Бьюкенен, что вперёд вырвется до того почти незаметный Великий князь Кирилл Владимирович, а начавшуюся было революцию удастся подавить с таким малым напряжением сил. Палеолог, близкий друг французского президента Пуанкаре, немало сделавший для удержания России в войне, приехал в Ставку, чтобы убедиться в том, что русская армия продолжит войну.

Лорд Бьюкенен прибыл вместе со своим французским коллегой. До того едва постоянно требовавший либеральных реформ и введения конституции, убеждённый, что стоит Николаю только заявить с балкона Казанского собора о начале новой эры, как народ успокоится и с удвоенной силой возьмётся за продолжение войны. Сэр Джордж Уильям только волновался насчёт экономического положения России…и постоянно пытался надавить на правительство, чтобы империя отказалась от обещанных ей Проливов и Царьграда.

Два человека, два представителя держав, использовавших Россию как плотину, о которую разобьётся германская армия, а её народ как пушечное мясо, игравших в слишком сложную игру и исподволь поддерживавших переворот в стране, — вот как смотрел сейчас на этих двоих Кирилл. Морис и Джордж несколько вальяжно вошли в кабинет Главковерха — но тут же сконфузились.

За спиной Сизова стоял тот самый ординарец, правда, на этот раз без пулемёта — зато с автоматом Фёдорова. И в глазах этого солдата не было ни малейшей толики уважения к вошедшим. Как и в глазах Кирилла. Рядом сидел и Николай Николаевич Юденич, решивший хранить молчание и просто наблюдать за разворачивающимися событиями. Сизов решил, что полезнее будет, если союзники увидят регента и его ставленников туповатыми солдафонами, которыми легко можно будет управлять при должном подходе.