Сергей Арсеньев - Студентка, комсомолка, спортсменка (сборник) Страница 6

— Продавщица мороженого в буфете…

Глава 7

«Товарищи! До отправления поезда номер 481 Москва — Новороссийск осталось пять минут. Просим пассажиров занять свои места, а провожающих — выйти из вагонов».

Я с родителями сижу на нижней полке плацкартного вагона и жду отправления поезда. Баба Рита машет нам рукой с платформы. Вот поезд тронулся с места и начал постепенно набирать ход. Поехали! Я вообще первый раз в жизни еду на поезде. До этого как-то не доводилось. Живём-то мы в Москве, до сегодняшнего дня покидать город мне было не нужно.

Родителям на заводе профсоюз выделил две путёвки в дом отдыха на Чёрном море, недалеко от Новороссийска. И вот мы едем на курорт. На целых двенадцать дней, не считая дороги.

Мама достала из сумочки огурец, выдала его мне, а сама принялась суетиться, наводя уют. Поправила занавески на окне, расстелила на столике чистую тряпочку, развесила вещи по вешалкам. На боковых полках рядом с нами едут две каких-то толстых тётки, а вот одна из верхних полок свободна. Никто её не занял, так что мы пока едем тут втроём.

Радостное возбуждение начала пути. Родители переоделись в дорожную одежду, переодели меня, и мы сразу сели ужинать. В дорогу мама сварила целую курицу и полтора десятка яиц. Ещё есть огурцы. И хлеб. Яблок-бананов нет. Для яблок ещё не сезон — всего начало июля, а бананы в СССР сейчас жуткий дефицит. У нас тут на дворе лето 1966 года, и мне, соответственно, идёт шестой год.

Проходил проводник, собрал билеты, выдал постельное бельё. Темнеет, после ужина ляжем спать. Мама довольная — в кои-то веки едет на юг. С её слов понял, что это у них с папой всего второй раз. Один раз они ездили, когда мне было полтора года, но я тогда ещё слишком мелким был.

А вот папа, похоже, не слишком доволен. Хмурится. Кажется, я догадываюсь, в чём дело. Нет нужной компании. Поллитру-то он с собой взял, я видел, только в одиночку он пить не станет, а пригласить некого. Толстые тётки в качестве компании его не заинтересовали, а мама у меня не любительница. Вот он и хмурится. Одна надежда на пустую верхнюю полку. Может быть, кто по дороге подсядет.

Наконец мы поужинали и стали укладываться. Перед сном я ещё умыться в туалет сходил. Ну, и не только умыться, понятно. Кстати, с неожиданной проблемой столкнулся.

Когда я во времена своего прошлого детства ездил в поездах дальнего следования, то был мальчишкой. Соответственно справить там нужду проблемой для меня не было. А вот сейчас это проблема. Стоя я не могу. Вернее, могу, но всё оболью. Садиться на ужасно грязное сиденье голым задом не стану ни за что. В позе орла я падаю. Там есть ручка, за которую можно держаться, но рассчитана она на взрослых. Я до неё не достаю. Позвать на помощь маму? Ну уж нет! Я большая девочка, сама справлюсь.

Немного подумав, способ я нашёл. Сняв с себя юбку и трусы, я повесил их на вешалку рядом с полотенцем, а сам залез на унитаз ногами. В таком виде я уже могу писать стоя. Вот так! Не хуже, чем у мальчишки получилось! Гордый своей победой, я оделся, умылся, почистил зубы и вернулся к родителям. Спать пора…

Пару раз за ночь я просыпался на каких-то остановках, но в целом спал хорошо. Я и в прошлой жизни всегда хорошо в поездах спал. Равномерный стук колёс меня успокаивает. Проснулся я утром, когда родители уже встали и оделись. Папа сходил за чаем, после чего мы уселись завтракать. Нужно доесть остатки курицы, пока она не испортилась.

Вскоре после завтрака поезд въехал в Воронеж. Тут долгая стоянка, минут сорок. Все втроём мы выбрались из вагона проветриться. Несколько человек с чемоданами ждут на платформе. Это новые пассажиры нашего поезда.

Я немного погулял вокруг, после чего мама загнала меня обратно в вагон. Она опасается, как бы я случайно не отстал от поезда. Всё-таки я же, по её мнению, пассажир неопытный. Впервые так далёко еду. Ну, я девочка послушная. По пустякам никогда не спорю. Так что я шустро забрался внутрь и пошёл к нашему месту. А мама осталась, обещала купить мне и себе мороженое. Папа же побежал в станционный киоск за свежей газетой.

Когда я вернулся к своей полке, то обнаружил, что на ней сидит какой-то молоденький лейтенант с небольшими усиками и новыми погонами. Пассажир верхней полки?

— Здравствуйте, — вежливо здороваюсь я с ним.

— Здравствуй, девочка. Это твоё место?

— Да. Я с родителями еду на юг.

— Я тоже на юг, в отпуск. Понимаешь, неделю назад лётное училище окончил! Погоны дали. Теперь вот в отпуск еду. Отдохну — и на службу! У меня билет на верхнюю полку.

— Понятно. Мы до Новороссийска едем. А вы?

— Я тоже. Не возражаешь, если я пока тут на твоей полке посижу?

— Сидите, конечно.

— А родители твои где?

— Погулять вышли. Мама мороженое обещала купить.

— О, мороженое! Тоже хочу! Эх, не успею! Поздно. Ладно, может, потом где ещё по дороге будет.

— Конечно будет, не расстраивайтесь. А вот и мои мама с папой идут.

В купе входят мои родители и с любопытством смотрят на лейтенанта. Отец явно доволен, теперь ему есть с кем сесть вечером поговорить. Лейтенант встаёт и поправляет свой парадный китель. А мой папа, улыбаясь, протягивает ему руку и говорит:

— Приветствую нового попутчика. Мальцев, Пётр Сергеевич. Токарь завода «Серп и Молот». А это моя жена Елена и дочка Наташа. Впрочем, с Наташей вы уже познакомились.

— Так точно. Очень приятно, Пётр Сергеевич. Разрешите представиться, лейтенант Дудаев, Джохар Мусаевич…

Глава 8

Ну как же так? Как же так получилось, что мы вдруг стали врагами? Почему? Что за безумие поразило нашу страну?

Ведь нормальный же человек! Улыбается, смеётся, шутит. Рассказывает забавные истории из будней своего лётного училища. Подарил мне красно-синий карандаш и какой-то офицерский блокнот. А кем он станет четверть века спустя? Что привело его к этому?

Я сижу с ногами на своей полке, делаю вид, что читаю газету, а сам потихонечку смотрю на будущего президента Ичкерии. Нормальный человек. Вовсе не монстр.

Наконец мне надоело смотреть на лейтенанта, и я вернулся к прерванному чтению. Я недавно признался родителям, что умею читать, и теперь папа покупает газеты на двоих — себе и мне. Зато я больше не рву газеты после прочтения. Родители, конечно, жутко удивились тому, что я вдруг научился читать. Я объяснил им это тем, что четыре года очень часто и подолгу «играл в газету» и постепенно, сам того не заметив, научился читать. Сам. Никто меня этому не учил.

Глупое, конечно, объяснение. Но родители вроде бы поверили. Они же у меня доверчивые. Простые рабочие. У мамы даже среднего образования нет. Ещё более удивительным для моих родителей было то, что именно я хотел читать.

Я читал газеты, журналы и… «Материалы XXIII съезда КПСС». Эту книгу я случайно увидел в книжном магазине, куда мама завела меня, чтобы выбрать вместе со мной детские книжки. Раз уж я читать научился. В итоге никаких детских книг мы не купили, зато купили «Материалы XXIII съезда КПСС». Хотя мама долго сопротивлялась и не верила в то, что я стану эту книгу читать. А я действительно её читаю, причём внимательно. Жутко скучно, челюсть чуть свихнул, зевая. Но нужно читать. И я должен не просто прочитать, а понять, что там написано. Чуть ли не выучить наизусть. Ведь мне скоро в школу…

…На страницу открытой книги, которую я держу в руках, падает чья-то тень, и незнакомый мне детский голос говорит:

— Привет.

— Привет, — поднимаю я на него глаза. Мальчишка. Примерно моих лет. Стоит на песке рядом со мной и смотрит на меня. Я же сижу на расстеленном на пляже диванном покрывале и читаю.

— Девочка, как тебя зовут?

— Наташа.

— А меня Дима. Давай дружить.

— Хм… Ну, давай попытаемся. — В конце концов, мне нужна тренировка. Действительно, мне скоро в школу. Я ведь уже порядком подзабыл, как нужно общаться с другими детьми. Моё прошлое детство окончилось давным-давно.

— Мы с мамой приехали из Ленинграда. А ты откуда?

— Я с родителями из Москвы. А твой папа где?

— Папа не смог поехать. Он в плавании. Мой папа — помощник капитана!

— Ого! А мой — токарь на заводе.

— А где твои родители?

— Купаться пошли. А меня не взяли, говорят, что сегодня вода слишком холодная.

— Меня мама тоже сегодня в воду не пускает, — грустно вздыхает Дима и садится на покрывало рядом со мной.

— Где твоя мама?

— Вон она сидит, — показывает пальцем. — Говорит, иди с девочкой познакомься, будете вместе играть. Ты во что любишь играть?

— Э-э-э… В куклы, — пускаюсь я на хитрость, надеясь, что у Димы кукол нет.

— Это понятно. Девчонки все в куклы играют. А мне в куклы неинтересно. Я в войну люблю играть. И чтобы наши фашистов победили!

— А я не люблю в войну. Я ведь девочка.