Константин Калбазов - Бульдог. В начале пути Страница 6

— Вот где ты прав, Виктор, там прав.

В этот момент раздался щелчок зажигалки и в ноздри ударила вонь табачного дыма. Подышал свежим воздухом, раскудрить твою в качель. Нет, сам Буров тоже курил, вот только когда ты настроился на такой лад… Когда вокруг такое блаженство…

— Умеешь ты все испортить, Виктор.

— Так Сергей Иванович, мне же внутри‑то нельзя…

— Ладно, проехали. Счастливого дежурства.

Буров, несмотря на свою комплекцию, легко сбежал с крыльца и направился к своей машине, одиноко маячившей на стоянке перед администрацией. Пяти–годовалый черный мерседес встречал его весело подмигивая застывшими и сбегающими каплями воды. Ему уже давно намекали, да и в лоб говорили, что машину нужно бы поменять. Не солидно, главе города ездить на старой машине. Это она‑то старая! Прослужила пять лет без проблем и еще столько же прослужит и мяу не скажет, только масло меняй. А что до престижности… Да пошло оно все. Не перед кем ему выпендриваться.

Дважды пискнув и моргнув, сработала сигнализация. Авто глухо отозвалось сработавшим центральным замком. Дверь легко подалась, едва он ее потянул. Салон озарился вспыхнувшим освещением. Какая‑то тень мелькнула за декоративным кустарником, обрамляющем газон.

Мысленно он успел среагировать, и уже уходил в перекат. Одновременно бросил руку к кобуре, где покоился изготовленный к бою «макаров», только сними с предохранителя. Успел подумать и о том, что у охранника на крыльце только дубинка, балончик и электрошокер. Если с рукой все было в порядке и она без труда вспомнила все, что и как надлежит делать, то погрузневшее тело никак не успевало отреагировать на возникшую опасность. А в том, что это опасность, он ничуть не сомневался, об этом вопило все его существо.

Выстрел! Пуля прошила тут же обрушившееся стекло двери и ударила в грудь. Бурова слегка повело в сторону, от толчка. Грудь обдало обжигающей болью. Он отшагнул на пару мелких шажков, назад и в сторону, что уберегло его от второй пули, вжикнувшей рядом, прошив рукав костюма. Но голова совершенно ясная. Рука с пистолетом вскинута.

Выстрел! А вот его противник на ногах не устоял. Его словно кувалдой приложило и опрокинуло на траву. Выстрел! Вторая пуля бьет в бок. Сергей буквально чувствует как она проламывается сквозь не выдержавшее напора ребро. Гадство! Еще один!

Его разворачивает и он видит набегающего на него мужчину худощавого телосложения. На голове капюшон, из‑за чего лица не разглядеть. Надо же, даже масками не озаботились, совсем страх потеряли! А с другой стороны, ты поди еще рассмотри то лицо, капюшон большой, лицо полностью скрыто тенью. Мужик бежит вытянув руку с пистолетом в сторону Сергея и снова нажимает на спуск. Ствол озаряется резкой вспышкой. Пуля с противным свистом пролетает рядом с ухом. Расстояние не более пяти–шести метров. И все же мимо.

Буров все еще продолжает держать пистолет в вытянутой руке. После попадания в бок, его разворачивает в сторону второго нападающего и оружие само собой наводится на цель. Ему остается только нажать на спусковой крючок. Убийца словно наткнулся на непреодолимую стену и тут же завалился на спину, мелко засучив ногами.

Вроде все. Господи как больно‑то. Где там охранник? Ага. Понятно. Нет, ну а чего собственно ты ждал. Хорошо если не сбежал, а сейчас названивает в ми… Тьфу ты. В полицию и скорую. Ну и что делать? Лечь и ждать помощи? Вариант. Вот только не очень правильный. Если Виктор сейчас не долг свой исполняет, а наложил полные штаны. Сдохну. Как есть сдохну. А вот хрена вам всем! Я вам еще покажу, раскудрить вашу в качель.

На заплетающихся ногах он сделал четыре шага и тяжело повис на все еще распахнутой двери. Ключи четко выделялись темным пятном на светлом сидении. А не глупость? К черту! Если останется, то точно сдохнет. Пистолет стукнулся о влажный асфальт, а освободившаяся рука потянулась к ключам. Потом с большим трудом ему удалось втиснуться за руль.

Авто тут же отозвалось заурчавшим двигателем, едва он провернул ключ. Хорошо все же, что коробка автомат. Помнится он хотел механику, но в наличии была только автомат. Можно конечно и заказать, но придется подождать, а ждать категорически не хотелось. Взял то, что было. Потом попривык, а вот теперь в тему получается, потому как если бы механика, то ему нипочем не справиться.

В очередной раз мысль о совершаемой глупости мелькнула когда он уже тронулся в путь. Но Сергей Иванович опять решительно отмел ее в сторону. Он конечно может и не дотянуть, все же около километра ехать, но если останется, один хрен кранты. А жить хотелось неимоверно. Несмотря на то, что он не особо много времени уделял развлечениям, жить он любил и наслаждался каждым прожитым днем.

Пока ехал припомнил, что в свете фар мелькнуло лицо второго нападавшего, того что выскочил из кустов на стоянку и там же завалившегося на спину. Лицо знакомое. Он видел этого парня в окружении Аванесова, хотя и не помнил как его зовут. Да что там не помнил, он никогда и не знал его имени. Так, мелкая шестерка, а может и родня какая. Ираклий Павлович вообще отличался тем, что всячески поддерживал родственников и на руководящих должностях у него так же были близкие. Значит, все же посмел. Ладно, дай только Бог доехать, а там еще посмотрим кто–кого.

В больницу или скорую? Они расположены на смежных территориях, отделенные друг от друга мелким заборчиком. Нет. Лучше в скорую. Конечно там может не оказаться ни одного экипажа, но в приемном покое точно не будет хирурга на месте. Опять же, врачи скорой помощи куда привычнее действуют в экстремальных ситуациях и решительнее своих коллег из больницы.

Дорога совершенно свободная. Когда никогда мелькнет встречка. Поздно уже. Город практически полностью погружен в сон. Красный сигнал светофора. Да кто на него смотрит. Машина проскакивает пустой перекресток. Еще немного. Вот и станция скорой помощи. Шлагбаум закрыт. Но это не преграда, это рассчитано на законопослушных водителей. Пластик разлетается на мелкие куски и черный автомобиль влетает на просторный двор.

Буров еще успевает нажать на тормоза. Заметить, что машина замерла. После чего его накрывает темнота и он заваливается на пассажирское сидение.

— Что это!?

— Совсем охренели, барзота!

— Твою мать! Маша, вызывай ментов!

— Они сейчас уже полиция.

— Да один хрен!

Возмущению собравшимся покурить на холодке работникам скорой помощи не было предела. Подумать только, какой‑то нахал перепив, протаранил шлагбаум и влетел прямиком во двор скорой помощи. Конечно пьяный, а какой еще‑то. Ни один в трезвом уме не станет так делать. Нет, с наглостью все нормально, но портить машину, снося шлагбаум, даже пластиковый.

— Погоди, Валера.

Самый старший из присутствующих, медленно вынул сигарету из рта и близоруко сощурившись глянул на машину. Водитель уже пропал из виду, увалившись на соседнее сидение, но что‑то бывалому медику не понравилось.

— Парни, а ведь это машина Бурова.

Подал голос водитель по имени Генадий, самый молодой на станции представитель мужской половины. Он работал в экипаже самого старого врача, осадившего коллегу. Но с другой стороны молодой это конечно относительно. Без стажа вождения водителем на станцию скорой помощи не попадешь, требования они существуют чтобы их исполнять, какой бы знакомый ни был.

— Генка, тащи ящик!!! Живо!!!

Едва распахнув дверь авто, тут же закричал врач. Потом сунулся в салон чтобы извлечь раненного наружу. В каком бы тот ни был состоянии, он уже успел навредить себе настолько, что вряд ли тут много испортишь. Благодаря большому стажу и девяностым, с их разборками в криминальном мире, у него был достаточный опыт работы с огнестрельными ранениями. Так что, он не растерялся, был собран и внимателен. Тем не менее, нужно было быть очень осторожным…

— Ну что там, Всеволод Борисович? — Выйдя на крыльцо, поинтересовалась дежурная сестра.

Говоря это, она не сводила взгляда с пятерых мужчин, бегом направляющихся прямиком через ограду на территорию больницы. Глупо задействовать машину и ехать в объезд, когда до приемного покоя не больше сотни метров, через боковую калитку.

— Бог весть, Машенька, — нервно отбросив в сторону окурок, ответил старший смены, — По всему, он должен был уже умереть, а он… Ты позвонила в реанимацию?

— Обижаете. Их уже встречают.

— А в полицию?

— Ага. Всеволод Борисович, а он выживет?

— Надежда, она умирает последней. Нет. Не в этом случае. Хорошо если вообще донесут. Но с другой стороны… «Бульдог» он и есть «бульдог», характер у него не подарок, а в мире всегда есть место чуду.

— Значит, только чудо.

— Только чудо, Машенька. Так, хватит тут торчать. У тебя телефон трезвонит. Марш на место.

ГЛАВА 2