Андрей Саргаев - НИКОЛАЙ НЕГОДНИК Страница 6

Но как бы хорошо ни было, солнце, уже наполовину спрятавшееся за лес, покрывающий правый, гористый берег Шолокши, заставило озаботиться поиском ночлега. Приглядели издалека поляну, будто специально созданную для усталых путников. Сбегающие к воде деревья в этом месте расступались, мягкая травка сама звала прилечь, а в неглубоком овражке, шагах в десяти, журчал чистейший ручей.

Лодка со скрипом вползла носом на песок, и Тимоха первым выскочил, оглядываясь по сторонам. Не увидев ничего подозрительного, накинул причальный конец на валяющуюся тут же коряжину и ушел на поиски дров, благо после недавнего половодья их должно быть в изобилии в прибрежных кустах. И очень скоро его довольная физиономия показалась из-за старой ветлы.

- А я землянку нашел! Вон там, на маковке. И печка есть.

- А клопы?

- Не знаю. А нужны?

- Стой, я пошутил, - пошел на попятную Николай. - Веди, показывай. Кстати, Тимофей, а у тебя прозвище есть какое? А то что это мы все по имени да по матери…

- Ага, есть, - домовой смущенно вытер нос рукавом. - По маме мы Сусанины будем, а по папе - Гобсеки.

- Древний, однако, род. Как бы не старше Рюрика.

- Старше…, и намного.

Найденное пристанище давало сто очков вперед любой гостинице в захолустном районном городке. Во-первых, здесь не было тараканов. А во-вторых, настоящая русская печка, пусть и глинобитная, не даст стучать зубами в холодные майские ночи, когда при ночевке у костра один бок постоянно пригорает, а другой мерзнет и покрывается инеем.

- Пойду я лодью нашу поглубже в кустах припрячу, - сообщил Серега. - А не то попрут к утру, народец здесь ушлый попадается.

А после сытного ужина, когда все улеглись и уютно замурлыкал котенок, свернувшийся калачиком под боком, Николай долго не мог уснуть, все ворочался на широкой лавке. Мысли о доме в голову лезли, шуршание листвы и шаги наверху чудились. И в подтверждение этого в запертую дверь землянки кто-то принялся сильно и уверенно колотить.

- Кого еще черти по ночам носят? - спросил Шмелев, недовольный тем, что пришлось вылезти из-под теплого мехового одеяла. Оно было найдено тут же.

- Погоди, не открывай, - предостерег Серега. - Вдруг это княжьи люди?

- И не собираюсь, - Коля ногой проверил прочность полена, служащего запором, и крикнул: - И что это за дятел к нам долбится?

В ответ послышалась отборная ругань в несколько голосов, видимо ночной гость пришел не один. Но хриплый бас перекрыл бестолковый гвалт и прорычал:

- Это моя землянка! Проваливайте отсюда, пока целы. А за беспокойство и топтание земли придется заплатить. Здесь все мое, и лес, и дороги, и горы вот эти.

- А ты что за птица?

- Я не птица, я Савин. Слышал про такого?

За спиной присвистнул удивленный волхв. Он не раз уже слышал об этом знаменитом разбойнике, который отирался в окрестностях Славеля, обирая подвернувшихся купцов до нитки, и славился своей жестокостью. И еще у него была шайка такого же отребья, что не погнушается у нищего дырявую монетку отобрать и старушку-процентщицу топором по голове стукнуть.

Но Шмелев таких мелочей не знал, а потому ответил просто:

- А мне кажется, что ты обычный дятел. И лес этот дятлов, и горы дятловы…

- Открывай, говорю! - опять закричал разбойник.

- Дай поспать спокойно, придурок. Утром приходи.

- Открывай!

Тимоха выдавил бычий пузырь из маленького, в ладонь всего, окошка под самым потолком землянки и прокомментировал:

- Уже хворост собирают. Сейчас к дверям навалят и подожгут.

- Может, попробуем пробиться? - предложил волхв, доставая из мешка кольчугу. Другую он протянул Николаю.

- Бесполезно, - откликнулся домовой, - там четверо с луками.

- Так в темноте….

- В пяти-то шагах, какая разница?

- Да чтоб их лешие задрали и раком поставили, - в сердцах сплюнул Шмелев. - И что им от нас нужно?

- Может быть денег?

- А они у нас есть?

- Совсем чуть-чуть. А вот тут много, - Тимоха показал кривым пальцем в земляной пол. - Целый сундук закопан.

- Откуда знаешь?

- Чувствую, у меня же наследственные способности. Ой…, - тут домовой увидел в окошке что-то совсем страшное, так как испуганно замолчал.

На поляне опять послышались крики, но на этот раз быстро замолкавшие, а порой и переходившие в жуткий хруст и хрипы. Приникший к отверстию от вылетевшего сучка, Николай сквозь дверь разглядел неведомо откуда появившиеся лохматые тени, орудующие громадными дубинами. На попытки сопротивления тени внимания не обращали, а потому очень скоро на полянке перед землянкой повисла тишина, в которой громко стучало сердечко перепуганного котенка.

- Это кто? - спросил Шмелев, ни к кому конкретно не обращаясь.

Серега, тем не менее, отозвался:

- Лешие это. Сейчас и за нас примутся.

Но мрачное пророчество не сбылось - самый здоровый леший, похожий на полковника спецназа, одетого в маскхалат-лохмашку, повесил дубину за спину и крикнул:

- Готово, командир.

Волхв подтолкнул Николая в спину:

- Тебя зовут.

- А может тебя?

- Нет, слышишь, каким мудреным словом назвали?

Коля пожал плечами и поднялся по земляным ступенькам на поляну. Главный леший вытянулся и отрапортовал:

- Хведор Лешак сотоварищи по вашему приказанию прибыл! Противник уничтожен, потерь нет. Вот только…, вот только вторую часть мы не поняли… Как их нужно было ставить?

- Постой, по какому такому приказу?

- По самому прямому, - обстоятельно объяснил "полковник". - Я командирский голос и за десять верст услышу.

И тут до Николая стало доходить:

- Я Савину говорил….

- Ну да, мы так и сделали… Только как же их ставить нужно…

- А почему вы решили, что я могу приказы отдавать?

Лешего вопрос изрядно удивил.

- Так ты же командир.

- Кто такое сказал?

- Зачем же говорить, и так знаем. У нас, у леших, это в крови. Как услышали голос, так всем и понятно - вот командир.

- И много их у вас?

- Да отродясь не бывало, ты единственный.

- Так почему же я?

- Ну, так объясняю, - терпеливо повторил Хведор. - Как услышали, так все и поняли.

- Ладно, махнул рукой Николай, - располагай своих бойцов на поляне. Скоро солнце уже взойдет, завтракать будем. Вот только бы покойников прикопать.

- Это мы мигом, - согласился леший и отдал распоряжение. А потом заметил Тимоху, суетившегося у расстеленной на траве скатерти. - Батюшки, и племянничек здесь! Слушай, Тимофей, тебе мой самобраный мешочек не попадался?

Из записок Николая Шмелева

" До сих пор голова болит, как вспоминаю про нашу встречу с лешачьим спецназом. Почему они вдруг решили объявить меня своим командиром, и сам не пойму. Но командование пришлось принять. А что еще остается делать, когда дюжина диких рож с надеждой смотрит в будущее и вслух мечтает о свершении великих подвигов? По их рассказам выходило, что я непременно обязан победить всех на свете врагов, восстановить всемирную справедливость, и в обязательном порядке перебить всех орков, троллей, гномов, гоблинов и прочую нечисть. Ну разве что цветочных эльфов трогать не будем. Польза от них большая - огурцы в огородах опыляют.

Все это произносилось под громогласные тосты и славословия, так как по старинному обычаю требовалось задать пир по случаю славной победы над разбойниками. Впрочем, сей пир моментально сполз до уровня банальной корпоративки на природе, разве что без самодеятельного стриптиза.

Видимо под влиянием изрядно выпитого я и произвел реорганизацию своей маленькой армии. Хведор получил почетную фамилию - Лешаков, и был официально удостоен высокого звания полковник. А потом долго пришлось прутиком на песке рисовать погоны, петлицы, и прочие, нужные в военной жизни мелочи .

И затянулось тогда наше пированье аж до следующего утра. Но, как выяснилось, не без пользы. Новоиспеченный полковник дело свое знал туго, и отправил двух бойцов на задание, которое и было выполнено точно и в срок. Попросту сказать - смотались до Славеля пешим ходом и стащили еще пару лодок. Так создавалась наша Речная Флотилия."

Лодьи легко и неторопливо скользили вниз по течению. На передней держал свой вымпел объявленный Верховным Главнокомандующим Николай Шмелев. Местные рыбаки неизвестной принадлежности и народности попрятались на берегу, едва только завидев сию армаду. Их можно было понять - на двух посудинах разместилась целая банда лихих леших, горланивших песни и глушивших дубинами неосторожную рыбу. Именно ради нее черный котенок решил продолжить путешествие на коленях у полковника.

За исключением этого фонового шума на Шолокше царила тишина. Из подступавших прямо к воде зарослей доносилось пение соловьев, им было абсолютно наплевать на лешачьи крики. Серега прислушался к птичьему щебету.

- Кукушка-кукушка, сколько мне жить осталось?

- Дурак ты, хоть и волхв ученый, - ответил ему вместо кукушки Шмелев. - Такие вопросы нужно дятлам задавать.