Александр Афанасьев - Исток зла Страница 6

Что такое «велрод»? Великобритания в области вооружения шла всегда своим путем, и этот путь был хоть и не всегда правильным, но всегда оригинальным. Оружейники, работающие на САС, взяли североамериканскую гражданскую винтовку «Рюгер 77–44» под сорок четвертый револьверный патрон «Магнум», уложили в гражданское «тактическое» ложе с откидным прикладом, установили магазин на десять патронов вместо четырех, большой интегрированный глушитель — и получилась бесшумная винтовка патруля. Бесшумная — это значит совсем бесшумная. Любое пехотное оружие, пусть и с установленным на него глушителем, дает шум от работающего механизма. А здесь перезарядка осуществлялась почти бесшумным ручным затвором, никаких движущихся частей в винтовке не было, звук выстрела гасил глушитель. В результате на обычном шумовом фоне звук выстрела из такой винтовки не был слышен и с пяти метров.

К тому времени, как патрульные собрались, и усташи, и поляки выстроились на некоем подобии плаца. Вооружены они были изрядно — шесть пулеметов на сорок человек, гранатометы. Поляки отличались от хорватов тем, что они были в гражданском. Вот только после перехода по лесу во что превратятся гражданские шмотки?

— Кто командир? — спросил Миддс.

Высокий, заросший бородой человек, с тесаком на поясе и с запрещенным[8] шевроном U, прикрытым клапаном кармана, шагнул вперед.

— Я, поглавник[9] Петач.

— Воинское звание?

— Поручик… — неохотно признал Петач.

— Тогда — слушать мою команду, поручик. Карты с маршрутом выдвижения вам в штабе выдали?

— Так точно, получили.

— Готовьтесь к выдвижению. Вот этот… — первый сержант с презрением ткнул пальцем в тесак, — металлолом приказываю снять, вместо него раздайте еще патроны. Лишним не будет. Мы выдвигаемся через час. Вы — через два часа.

— Простите?

— Вопросы, поручик?

— Разве вы не идете с нами?

— Мы — разведывательная группа, будем вести разведку маршрута на большом удалении от вас. Рации на прием, при обнаружении противника мы сообщим вам. При боеконтакте — бой не принимать, выставить арьергардный заслон и отходить к границе.

Поручик улыбнулся при последних словах. Вот вояки…

— Так точно.

САС

На самом деле — пограничная зона не была сплошным лесным массивом, как это многие представляют[10]. Лесной массив был, его высадили специально, в тридцатые годы, как естественное укрепление против пехоты и тогда еще несовершенных танков. Но с тех пор прошло уже семьдесят лет, за лесным массивом никто не ухаживал с сороковых годов, когда появился десант и десантные планеры, и стало понятно, что лес для стремительного наступления не преграда. Лес же, высаженный в оборонительных целях и ставший гражданским, жил своей жизнью. Какие-то деревья досрочно завершили ее, будучи сраженными молнией или погрызенными древоточцами, на том месте, где они когда-то были, подрастала молодая поросль. Где-то лес разросся и захватил больше территории, чем это предусматривалось, рядом с деревнями его рубили и вывозили на дрова и топливные брикеты (делали это незаконно). Его никто не прореживал и не чистил, поэтому в лесу скопилось много валежника. В лесу контрабандистами были протоптаны тропы, оборудованы схроны, блиндажи, где хранились спирт, оружие, наркотики, прятались разыскиваемые. Некоторые блиндажи — писк моды последнего времени — были оборудованы минами-ловушками, но далеко не все. Во-первых, мог подорваться и свой, поляк, тем более шмыгающий по лесу ребенок, а за это придется держать ответ. Во-вторых, казаки постарались довести до сведения королей приграничья, что если подобное появится, то живыми таких контрабандистов никто брать не будет. Так что на оборудование схронов фугасными закладками решались только самые отмороженные.

Сразу же после пограничного леса шла сельская местность — холмистая, с полями, с перелесками, с богатыми приграничными поселками и пунктами дислокации казаков, занимающими господствующие высоты и за многие годы неплохо обжитыми и укрепленными. Единственно, что не строили казаки в таких пунктах, — это постоянное каменное жилье. Ну не строили — и всё тут, жили в палатках и сборных модулях.

Патруль вошел в лес с той стороны границы, когда уже совсем стемнело. САСовцы не знали, наблюдает за ними кто-нибудь или нет, ходили слухи, что у русских есть глаза и по эту сторону границы, поэтому они высадились с трактора с прицепом, неспешно ползущего по рокадной[11] дороге. Прицеп трактора был накрыт сверху брезентом, рачительные австро-венгерские фермеры так возили сено. На одном из поворотов, когда трактор был вынужден сбавить скорость, брезентовый полог чуть приподнялся, и четыре фигуры в черном скользнули в перелесок. Тракторист — он давно так «подрабатывал» — поехал дальше, как будто ничего и не случилось.

— Построиться!

САСовцы приняли некое подобие строя.

— Идем колонной по одному. Дистанция… на удаление прямой видимости. Все команды подаю рукой. Африканец — ты первый. Фрукт — в хвост. Попрыгали.

Ни звука.

— Пошли!

Когда Африканец сорвался с места, небо над головами британцев раскололось, ослепительная вспышка ярости Божьей разорвала воздух и первые крупные капли дождя упали на исстрадавшийся от суши лес. Дождя здесь не было десять дней…

Казаки

— От, бисова погода… Только вышли — и на.

Сотник посмотрел на небо — тучи влекло в их сторону, низкий, нахмурившийся небосвод то здесь, то там разрезали ослепительные хлысты молний. Поднимался ветер.

Плащей они не взяли, только коврики, чтобы лежать не на земле, но, если пойдет гроза, не говоря уж о ливне, они просто утонут на позиции.

— Отходим? — Чебак с надеждой смотрел на командира.

— А ты что — сахарный[12]? Что-то не заметно.

— Зараз утонем, — смутился Чебак.

— Выплывем.

— Может, хоть натянуть что повыше?

— Ветром сорвет, — вступил в разговор Соболь, на минуту отвлекшийся от установленной на бруствере неглубокого окопа «Кобре», — и видно будет. Как парус хлопать станет.

— Оно так…

— Эх, хорошо тем, кто в бэтээре сидит. Крыша над головой.

Сотник думал о другом — бэтээры подошли, он в этом убедился лично. Другой вопрос — а смогут ли они пройти по раскисшему от дождя полю и занять позицию для огневого налета? Пусть они полноприводные, но всё же гражданское шасси, да еще и перегруженное дополнительной броней и пулеметной башенкой. Если у них из средств поддержки будет только «Кобра», этого будет маловато, пусть она и ствол дерева навылет пробьет.

Хотя почему только «Кобра»? У них два пулемета — на Востоке этого обычно оказывалось достаточно.

Но ведь на Востоке и леса такого нет. Лес — не лучшее место для боя…

— Зараз остаемся. Чебак, коли тебе не хрен делать, как языком чесать, возьми лопату, выкопай, куда воде стекать.

Примерно через десять минут, когда дождь уже пошел, они засекли движение.

— Левее, восемьдесят метров. Одиночная цель, — доложил Певцов, он отвлекся от пулемета и вел наблюдение через тепловизор.

— Взять на прицел.

— Идет со стороны позиций. Прячется.

— При подходе на дальность броска гранаты — доклад!

— Есть. Семьдесят метров… шестьдесят… Есть сближение!

— Кто там есть?! — крикнул сотник, это было не так опасно, потому что дождь приглушал звуки. — Стрелять будем!

— Божедар! Божедар се, не пуцайте, казаки!

— Давай к нам по-тихому!

Через пару минут к ним в окопчик свалился мокрый как мышь молодой серб. Сотник, не говоря ни слова, достал фляжку.

— Хвала… О, це добре… Што такое?

— Горилка. Самогон. Спичку поднесешь — зараз загорится.

— Це добре. Радован спрошает — уходить с положая?

— А сам что разумеешь? Если когда и пойдут — так только в такую ночь. Ни биплы не летают, ни по дорогам не пройдешь.

— То так.

— Вот и скажи ему — мы остаемся. А сами — как знаете.

САС

К тому моменту, как патруль пересек границу, разыгралось всерьез…

Собственно говоря, на это они и рассчитывали, метеорологи обещали дождь, облачность всю ночь, нелетную погоду. После инцидента, когда при переходе группа была обстреляна неизвестными в пограничной зоне, правила безопасности ужесточили. Теперь предписано усилить разведку по маршруту следования, перед переходом использовать данные аэрофотосъемки для изучения предстоящего пути, больше работать с данными агентуры. Относительным нововведением стало прослушивание переговоров контрабандистов — по ним можно было узнать оперативную обстановку на границе в целом и в зоне перехода — конкретно.

Обрушивающиеся на лес струи дождя пробивали кроны, падали на землю, собирались в низинах и овражках, где воды уже было по щиколотку. Почва в этом районе глинистая, поэтому вода не впитывалась, а развозила верхний слой и делала передвижение по залитому водой лесу не самым приятным занятием.