Аркадий Казанский - Свидетельство Данте. Демистификация. Ваше Величество Поэт. Книга 3. Рай. Серия «Свидетели времени» Страница 6

Если сумрачному свету причина скважность, то эта неплотность пронизает планету насквозь, и тогда придётся признать планету не сплошной, а слоистой с промежутками между слоями.

О первом бы гласили достоверноЗатменья солнца: свет сквозил бы здесь,Как через все, что скважно и пещерно. 81

Так не бывает. Вслед за этим взвесьСо мной второе; и его сметая,Я домысл твой опровергаю весь. 84

Это можно наблюдать при солнечных затмениях, когда Луна загораживает собою Солнце. При наличии скважности Луны, свет будет проникать сквозь неё, но мы этого не наблюдаем.

Коль скоро эта скважность – не сквознаяТо есть предел, откуда вглубь лежитЕе противность, дальше не пуская. 87

Отсюда чуждый луч назад бежитКак цвет, отосланный обратно в окоСтеклом, когда за ним свинец укрыт. 90

Так что скважность не сквозная. Если же представить себе скважность, как смесь толстых и тонких листов, то и это не может объяснить пятен на Луне, так как свет, дойдя до дна, отразится, и вернётся обратно неизменным. Это очень наивное рассуждение, но куда более прогрессивное, чем понятие скважности.

До изобретения способа изготовления зеркал путём покрытия стекла серебряной амальгамой, стекло покрывают расплавленным свинцом, получая свинцовое зеркало, так же хорошо отражающее свет, но менее долговечное.

Ты скажешь мне, что луч, войдя глубокоЗдесь кажется темнее, чем вокруг,Затем что отразился издалека. 93

Чтоб этот довод рухнул так же вдругТебе бы опыт сделать не мешало;Ведь он для вас – источник всех наук. 96

Следующий довод, выдвигаемый ею в споре, касается довода изменения силы света расстоянием. Для опровержения его, она предлагает поэту сделать следующий опыт, ведь опыт – источник всех наук.

Возьми три зеркала, и два сначалаРавно отставь, а третье вдаль попять,Чтобы твой взгляд оно меж них встречало. 99

К ним обратясь, свет за спиной приладьЧтоб он все три зажег, как строй светилен,И ото всех шел на тебя опять. 102

Хоть по количеству не столь обиленДалекий блеск, он яркостью своейДругим, как ты увидишь, равносилен. 105

Теперь, как под ударами лучейОснова снега зрится обнажённойОт холода и цвета прежних дней, 108

Таков и ты, и мысли обновлённойЯ свет хочу пролить такой живой,Что он в глазах дрожит, воспламенённый. 111

Основная мысль опыта заключена в том, что если количественную характеристику света – яркость ещё можно объяснять скважностью или плотностью, то качественную характеристику – разность цветового спектра объяснить этим уже нельзя.

Итак, говорит Беатриче, теперь, когда твоя мысль освобождается от холода и цвета прежних дней, как освобождается и обновляется земля от тающего снега под ударами лучей Солнца, ты готов уже воспринять живой цвет истины, который дрожит, воспламененный в твоих глазах.

На дворе месяц май, яркое Солнце которого доедает последние островки снега, размораживает и согревает Землю, покрывая её пёстрым ковром весенних цветов.

Под небом, где божественный покойКружится тело некое, чья силаВсе то, что в нем, наполнила собой. 114

Твердь вслед за ним, где столькие светилаЕе распределяет естествам,Которые, не слив с собой, вместила. 117

Так поступает к остальным кругамПремного свойств, которые они жеПриспособляют к целям и корням. 120

Под небом неподвижных звёзд, где божественный покой, внутри неподвижного Эмпирея – Сферы звёзд, кружится тело некое – наше Солнце, чья сила притяжения заполняет собой всю солнечную систему. Вслед за ним естественным образом расположены планеты солнечной системы, которые Сфера звёзд – восьмая твердь – вмещает в себя, не сливая с собой, поэтому планеты движутся относительно неподвижных звёзд. Каждое небо (круг) приспособляет свойства, полученные им от выше лежащих небес, к своим целям и воздействует на причины (корни) явлений. Так связаны все Сферы Мира.

Среди этих рассуждений можно выделить главное: – Беатриче говорит о твёрдых телах, которые кружатся под неподвижным звёздным небом – планетах солнечной системы. К планетам, представляющим собою твёрдые тела, она относит и Луну.

Строй членов мира, как, всмотревшись ближеУвидел ты, уступами идетИ, сверху взяв, потóм вручает ниже. 123

Следи за тем, как здесь мой шаг ведетК познанью истин, для тебя бесценных,Чтоб знать потом, где пролегает брод. 126

Строй членов мира начинается от некоего Перводвигателя (Эмпирея) – и потом, как бы ступенями, спускается вниз. Очень хорошая иллюстрация Гелиоцентрической системы, где всё начинается от нашей звезды – Солнца, как от вершины и спускается вниз, к планетам. Теми же шагами идёт и познание человеком истины. Не познавший истины, подобен человеку, который не знает, где пролегает брод через бурную реку.

Исходят бег и мощь кругов священныхКак ковка от умеющих ковать,От движителей некоих блаженных. 129

И небо, где светил не сосчитатьГлубокой мудрости, его кружащей,Есть повторенный образ и печать. 132

Небо есть повторённый неисчислимое число раз образ Солнечной системы и печать глубокой мудрости, оно движется некими блаженными (непознанными пока) движителями. Чтобы их постичь, нужно понять, что ковать можно, только научившись этому ремеслу – распознавать законы мироздания.

И как душа, под перстью преходящейВ разнообразных членах растворясь,Их направляет к цели надлежащей, 135

Так этот разум, дробно расточасьПо многим звездам, благость изливает,Вокруг единства своего кружась. 138

И каждая из разных сил вступаетВ связь с драгоценным телом, где она,Как в людях жизнь, по-разному мерцает. 141

Высший разум, расточась по звёздам, как бы невидимой рукой направляет каждую из них к надлежащей цели, кружась вокруг своего единства. Каждая из движущих сил вступает в связь со своей звездой и поэтому, мерцает по-своему, как в каждом человеке мерцает по-своему жизнь. Так же разнообразно мерцают перед нами планеты солнечной системы.

Ликующей природой рожденаВлитая сила светится сквозь тело,Как радость сквозь зрачок излучена. 144

В ней – ключ к тому, чтоб разное блестелоПо-разному, не в плотности отнюдь:В ней – то начало, что творит всецело,По мере благости, и блеск и муть». 148

Строй членов мира – звёзд и планет устроен кругами и приводится в движение движителями некими блаженными – законом Всемирного Тяготения и другими законами. И всё звёздное небо, где светил не сосчитать, подчиняется тем же законам. Все тела вступают во взаимодействие посредством единых сил и причин, но ликующая природа своей влитой силой светится сквозь них. В солнечной системе эта сила светится из нашего Солнца, в которое влита. Небо в своей великой мудрости расточает свой разум по многим Звёздам. Это – ключ к тому, что каждое светило блестит по-разному. Блеск зависит от начала, его производящего (от благости вызывающей его силы), поэтому, по мере благости, каждому светилу соответствует своя яркость и свой цвет (свой блеск и своя мутность). Так говорит Беатриче.

Сегодня эти рассуждения, при всей своей наивности, не утрачивают актуальности. Век XVIII по праву можно назвать веком открытия Космоса. Наблюдения в телескоп, позволяющие увидеть планеты в форме диска, открытие собственного движения Солнца и пятен на нём, открытие спутников планет, наблюдение прохождения Венеры по диску Солнца, наконец, открытие новой, восьмой планеты Солнечной системы – Урана с двумя его спутниками, Гелиоцентрическая система мира – всё это достижения именно XVIII века, хотя ряд этих достижений по политическим соображениям перенесён на бумаге в предыдущие века, вместе с инквизиционными процессами над великими учёными.

Рай – Песня III

Первое небо – Луна (продолжение). – Нарушители обета. Данте встречает на Луне свою невесту.

То солнце, что зажгло мне грудь любовьюОткрыло мне прекрасной правды лик,Прибегнув к доводам и прекословью; 3

И, торопясь признать, что я постигИ убежден, я, сколько подобало,Лицо для речи поднял в тот же миг. 6

Поэт восторгается Беатриче, называя её Солнцем, что зажигает его грудь любовью, хваля её доводы и аргументы, открывающие для него прекрасный лик правды. Он, торопясь признать, что всё понимает из этой лекции, поднимает лицо и глаза для ответа, сколько подобает ученику.

Но предо мной видение предсталоИ к созерцанью так меня влекло,Что речь забылась и не прозвучала. 9

Как чистое, прозрачное стеклоИль ясных вод спокойное теченье,Где дно от глаз неглубокó ушло, 12

Нам возвращают наше отраженьеСтоль бледным, что жемчужину скорейНа белизне чела отыщет зренье, – 15

Такой увидел я чреду тенейБеседы ждавших; тут я обманулсяИначе, чем влюбившийся в ручей. 18

Как только взором я до них коснулсяЯ счел их отраженьем лиц людскихИ, чтоб взглянуть, кто это, обернулся; 21

Перед поднятым взором Данте, в глубине Луны предстают видения, на которые так хочется смотреть, что он не начинает заготовленной речи. Он видит, как в чистом, прозрачном стекле или в ясной воде, бледные отражения теней, ждущих беседы. Он понимает, что перед ним только отражения и оборачивается, желая увидеть того, кто отражается в глубине Луны.