Вперед в прошлое – 7 - Денис Ратманов Страница 6

— Я сольюсь, наверное, — скривился он.

Мы остановились возле ступеней, ведущих к центральному входу рынка, на которых торговал мой валютчик — вон он, красавчик, весь в черном, туфли блестят, прическа — волосок к волоску.

— Тренер сказал, конкурс делают под Гужевого, он сын организатора и главного спонсора.

— Это который спортшкола? — уточнил я.

— Угу.

— Паршиво. А если его нокаутировать сразу, что они сделают?

Игорь пожал плечами.

— Да ничего. Думаю, они с твоим приятелем до того поговорят, денег предложат, чтобы слился, если не согласится — припугнут.

И ведь давно живу, опыт взрослого имею, знаю, что у нас в стране… да что там, во всем мире — ни футбола честного, ни бокса, а все равно каждый раз аж трясет, когда сталкиваюсь с несправедливостью. Рамиль вряд ли станет упираться, у него сестры, у родителей работа. Хорошо хоть второе и третье места — честные. Боре с конкурсом рисунков несказанно повезло.

— Спасибо, Игорь.

Мы распрощались, и новый знакомый поплелся прочь, а я улучил момент, когда валютчик освободился, и побежал к нему, перепрыгивая через ступеньки. Павел встретил меня улыбкой.

— К чему такая резвость, тезка? Несешь мешок бабла на обмен?

— Просто спросить, больше ведь не у кого.

— Да ла-адно, — прищурился он.

— Реально не у кого. В общем, я хочу купить акции, и мне надо понять, где взять ваучеры и можно ли их как-то добыть.

Павел потер подбородок и выдал:

— Их раздавали всем, включая детей. Каждому по одному, стоит он 10000 рублей, их, да, можно обменять на акции. Но штука оказалась бестолковой, потому что толку с тех акций, как с козла молока, и ваучеры стали продавать. А сейчас и за 4000 купить можно, и на бутыль самогона поменять. Так а что за акции? — Глаза валютчика алчно блеснули, он добавил: — Давай, делись, не жмись. Я тоже хочу. У тебя или у того, кто за тобой стоит, чутье на деньги.

— Газпром, — почти не соврал я. — Слышал, что надо вкладывать в добывающие компании. Поначалу толку не будет, потом можно озолотиться.

— Потом — это когда?

— В начале двухтысячных, — не стал кривить душой я.

Про винзавод я умолчал, чтобы боссы валютчика не начали скупать акции и не устроили ажиотаж. А так повышенного спроса не будет, потому что никто не может спрогнозировать, какие акции выстрелят в будущем, какие обесценятся. Газпрома же на всех хватит.

— Так что, скупить для тебя ваучеры? — догадался он о моих намерениях. — Сколько нужно?

— Цена какая у них? — спросил я.

Даже если с винзаводом по какой-то причине не получится, они пригодятся: потом попытаюсь добыть акции Газпрома.

— Четыре тысячи — рыночная.

— На сто баксов это сколько? — поинтересовался я.

— Двадцать пять штук. Точно хватит?

— Пока да, — махнул рукой я. — Начинай уже сейчас, если деньги принесу завтра — нормально?

Вспомнился бабушкин самогон. Вот бы пройтись по деревенским алкашам! Хотя они, наверное, ваучеры пропили, а нормальным людям деньги нужны, не самогон.

— Нормально, — кивнул он и занялся молодой женщиной, принесшей награды своего деда-фронтовика.

Сделалось противно. Мать точно так же продала дедов именной кортик, а купила отцу часы. Такая вот большая любовь.

Итак, можно сказать, основа заложена. Теперь я сам от себя не отверчусь, придется двигаться дальше, вкладывать деньги. Акции в конце девяностых — сверхприбыльная тема, если знать, что покупать и когда продавать. Люди миллионы долларов делали. Но надо ждать, заморозив деньги в активах. Вопрос, где их взять, столько денег сразу? Ведь такой шары остался максимум год.

Жаль, что я-взрослый не интересовался акциями, эти знания очень пригодились бы.

Ноги сами принесли меня к остановке, и мысли о прекрасном далеко были вытеснены непрекрасным близко, где мне предстояло объясниться с Инной. Жила она недалеко от Димонов, в двухэтажном доме, поделенном на четверых хозяев.

Народу на остановке было немерено, и, хотя автобус под посадку подали большой, с гармошкой, в час пик его быстренько забили под завязку, и я ощутил себя грешником в котле, пола касалась только одна нога, вторая оказалась зажата между двумя здоровенными мужиками. Я выживал, и все полчаса поездки было не до рефлексии.

Особенно, когда дверцы открывались, и в переполненный салон запрыгивали с разбегу. Хорошо, что не пообедал — выдавили бы все.

Вышел я с первой партией народа в «верхней» части поселка, где жил мой отец, Димоны и наши гопники. Адрес Инны я помнил из прошлой жизни и направился туда. Издали увидев ее дом, я остановился. Заранее подготовленная речь в ужасе бежала из головы, вспомнились приятели, которые завели любовниц, будучи женатыми, заблудились среди двух женщин и никак не могли распутать клубок страстей. Теперь я понимал почему.

Сложно, черт подери! Сложнее, чем в морду кому-то дать, и сложнее, чем организовать пикет. Именно поэтому многие сильные и брутальные, а также сильные и независимые предпочитали не сказать правду, а слиться, оградив себя от неприятных эмоций.

Так, собраться — и в бой.

Я ускорил шаг. Поздоровался со старушкой, обрезающей розы, поднялся на второй этаж, где была всего одна квартира. Звонок отсутствовал, висел латунный колокольчик с цепочкой, я позвонил в него. Не дождался реакции и постучал кулаком в дверной косяк.

Дверь распахнулась мне навстречу, едва не ударив по лбу — я отшатнулся, и мне на шею бросилась Инна. Вот так так!

— Ты пришел! — Она ткнулась холодным носом в шею. — Как же я рада! Думала, не придешь.

В голове крутилось «А так хотелось» — но я промолчал, рука скользнула по ее волосам.

— Давай пройдемся.

Глава 3

Же суи Евгений