Сергей Лысак - У чужих берегов Страница 64

Одна шлюпка уходит к противоположному от «Косатки» борту и скрывается за корпусом судна. Что же, этим людям повезло. Судьба подарила им шанс остаться в живых. У второй шлюпки, которая подходит к борту, обращенному к «Косатке», такого шанса нет…

Толчок воздуха, и торпеда выходит из аппарата, устремляясь к неподвижной мишени. Все, кто находится на мостике лодки, молча наблюдают. Ибо все прекрасно знают, что именно сейчас должно произойти. Торпеда направлена в район миделя, куда и подходит шлюпка. Промахнуться по неподвижной цели невозможно. Люди, сидящие в шлюпке, еще не знают, что жить им осталось недолго…

Вот шлюпка подходит к борту и останавливается. В лучах фонарей удается ее хорошо разглядеть. Несколько японцев закрепляют гаки лопарей, а остальные поднимаются по штормтрапу на палубу. Они свою задачу выполнили. Другое дело, что это не дало результата. Но в этом их вины нет. Потому что подводный демон снова вовремя почувствовал опасность и снова перехитрил их…

Прямо в том же месте, где стоит шлюпка, взлетает в небо столб воды, и грохот взрыва раскалывает ночную тишину. Когда он опадает, шлюпки уже нет. Видно, как на палубе начинается суета, но стрельбы пока нет. И вдруг на мостике судна вспыхивает прожектор и начинает обшаривать поверхность моря. А вот это уже лишнее!

— Право на борт, полный вперед!

«Косатка» дает ход и начинает разворот, стремясь побыстрее удалиться от противника. Когда разворот уже закончен, с палубы вражеского судна раздаются выстрелы. Но противнику приходится стрелять наугад, темнота надежно укрывает лодку, и прожектор на такой дистанции не может ее обнаружить. Грохочут дизеля, шумит вода, рассекаемая острым форштевнем, и морская хищница, заполучившая очередную добычу, быстро удаляется от места своей охоты. Все молчат. Никто не кричит «Ура!» и не хочет первым нарушать тишину. Михаил все понимает. Но также понимает, что у них не было выбора. Либо они, либо их. На войне — как на войне…

— Стоп машина. Теперь будем ждать, господа. Может быть, не утонет от одной мины. Тогда добьем подранка…

Между тем стрельба на судне стихла. Японцы поняли, что впустую выбрасывают снаряды. Правда, пароход почему-то не тонул, хотя и оставался на месте, не делая никаких попыток уйти. Михаил удивленно всматривался в бинокль и не мог понять причины. Из-за туч выглянула луна и осветила поверхность моря, поэтому неподвижный силуэт был хорошо различим в темноте. Стоявшие рядом офицеры тоже всматривались в ночную темень и делились предположениями.

— Странно, почему он не тонет? Ведь, по идее, одной мины ему должно хватить. Она прямо по миделю попала!

— А может, у него какой-нибудь груз плавучий, который его на поверхности держит?

— Ну что вы, зачем груз на судне-ловушке? Да и по его осадке было видно, что он пустой.

— Михаил Рудольфович, похоже, придется его из орудия добивать. Подойти поближе и добить. Японцы, которые уцелели, скорее всего, уже сбежали. На пароходе ни одного огонька нет. Как вы думаете?

— Пустые бочки.

— Простите — что?! Какие бочки?

Михаил опустил бинокль. Уверенность в своей догадке выросла после внимательного осмотра парохода.

— Это всего лишь мое предположение, господа. Японцы приготовили нам новый сюрприз. Сделали практически непотопляемое судно-ловушку. Если загрузить трюм пустыми бочками и как следует загерметизировать люки трюмов, то утопить такое судно чрезвычайно сложно. И оно не боится попадания мины. По осадке будет выглядеть, как будто бы оно не имеет груза. Ведь вес бочек небольшой. Сейчас оно потеряло ход, так как взрыв произошел в районе котельного отделения и кочегарка затоплена. Но орудия на палубе и команда не пострадали. И сейчас они ждут, когда мы подойдем поближе, чтобы добить их огнем из орудия, так как уверены, что «Косатка» пожалеет еще одну мину на такую цель. Поэтому вся орудийная прислуга на этом японце сейчас должна стоять по местам.

— Но откуда вы это взяли, Михаил Рудольфович?!

— Логика, господа. Обычная логика. Сам бы так сделал, если захотел поймать вражескую подлодку. А посему — всем покинуть мостик. Приготовиться к погружению.

Пустеет мостик и шипит воздух, выходящий из балластных цистерн. Длинная низкая тень, едва возвышающаяся над водой, еще больше уменьшается в размерах и вскоре вообще исчезает с поверхности моря. Морская хищница снова вышла на охоту.

«Косатка» медленно подкрадывалась на перископной глубине к своей странной добыче.

Михаил рассматривал цель в «ночной» перископ, но кроме темного силуэта, периодически освещаемого лунным светом, ничего разобрать не мог. До цели не более двух кабельтовых. Толчок, и торпеда выходит из аппарата. Выстрел направлен в кормовую часть корпуса парохода, в район кормового трюма, находящегося позади надстройки. Одновременно обе машины — «полный вперед» и рули на погружение. Мало ли чего можно ожидать…

Лодка еще погружалась, когда наверху громыхнул взрыв торпеды. И буквально несколько секунд спустя загремели выстрелы. Цель довольно близко, и сквозь воду хорошо слышно, как наверху бьют орудия. Но никакого вреда «Косатке» они уже причинить не могут. Михаил усмехнулся.

— Вот так, господа. Японцы нас ждали. И если бы мы подошли близко в надводном положении, то вполне могли бы нарваться на шальной снаряд. А так они нас не достанут.

— А если им и двух мин мало будет?! Ведь действительно, могли же из парохода поплавок сделать?

— Всплывем и расстреляем с дальней дистанции, как рассветет. Насколько мне удалось его рассмотреть перед погружением, у японцев на палубе с каждого борта по две 120-миллиметровки и две пушки калибром поменьше. Скорее всего, семьдесят шесть миллиметров. И если он получит серьезный крен, то это сильно уменьшит дальность стрельбы его артиллерии. Мы же сможем работать по неподвижной мишени с большой дистанции, находясь вне зоны поражения. Сделаем из него сито. В любом случае просто так отпускать его нельзя. Надо отбить у японцев охоту к подобным фокусам…

Отойдя в сторону, «Косатка» снова всплыла на перископную глубину. Михаил осмотрел поверхность в перископ и снова обнаружил японский пароход, упорно не желающий тонуть. Стрельба к этому времени уже прекратилась. Очевидно, японцы сами осознали ее бессмысленность. Либо стреляли наугад, либо туда, где им померещилась подводная лодка.

— М-м-да… Василий Иванович, а вы были правы насчет «поплавка». Не желает он тонуть. Как стоял, так и стоит. Только на корму немного присел.

— Так что теперь, Михаил Рудольфович?

— Уходим. Нечего на этот «поплавок» мины переводить. Нанесите его точку на карту. Все равно он уже никуда не денется. Ветер сейчас слабый, скорость течения известна. Сможем вычислить, где примерно он окажется к рассвету. А пока займемся поиском других целей. И так сколько времени на него потеряли…

Продолжая следовать малым ходом, «Косатка» уходила все дальше и дальше, оставаясь на перископной глубине. Михаил внимательно наблюдал за целью, пока она окончательно не скрылась в темноте. После этого — команда на всплытие. Ночная тьма, верный союзник субмарины, надежно укрывает ее от врага. Электродвигатели остановлены, запущены дизеля, и «Косатка» снова начинает охоту. Вглядываются в ночную темень вахтенные на мостике, пытаясь обнаружить цель. Пока море пустынно, если не считать оставшееся за кормой судно-ловушку. Но все уверены, что цели будут. Японцы не упускают ни одну ночь, чтобы воспользоваться возможностью относительно безопасно пересечь Корейский пролив. Поэтому «Косатка» не останется без добычи.

— Ну ты даешь, герр фрегаттен-капитан!!! Откуда ты узнал, что его в «поплавок» превратили?! Или такое тоже было?

— Было, Васька. Много чего было. И этот фокус с пустыми бочками я знаю. И с «группой паники» тоже знаком. Японцы опережают события и пытаются действовать максимально эффективно, насколько это возможно с имеющимися у них средствами. Другое дело, что эти методы мне известны, поэтому и не дают результата. Но двигаются они, как это ни прискорбно звучит, в верном направлении. Поймать нас сетями и свернуть перископ кувалдой не пытаются, как предлагали англичане в четырнадцатом году. И кто же это у них такой умный?..

После всплытия Михаил ушел в каюту отдохнуть, но к нему буквально «на одну минуту» заглянул старший офицер. Старого друга просто распирало от любопытства. То, что им попалось судно-ловушка, все уже знали и относились к этому философски. Бывало и раньше. Но то, что командир сумел предвидеть такой трюк со стороны японцев и не дал поймать лодку в западню, граничило уже чуть ли не с мистикой в понимании всего экипажа. Когда Михаил спустился с мостика внутрь лодки, то ловил на себе множество взглядов. Так смотрят на пророка, на мессию, на мага-чародея, в конце концов. Поэтому и не удивился, когда вскоре в каюту постучал старший офицер с озабоченной физиономией. Первыми его словами было: