Елена Асеева - Коло Жизни. Бесперечь. Том второй Страница 68

– Нет, Отец… – торопко откликнулся Седми и для важности самую толику качнул головой. И тотчас, очевидно, от утомленности подпер ее дланью, уперев локоть в ослон кресла. – Кукера не привез. Небо попросил оставить дацан в Блискавице, и мальчик поколь там… Ибо только ему я могу доверить свое судно. Но если нужно, я вызову сюда Кукера, и он приведет мой дацан.

Небо дотоль не обращающий на себя внимание, слышимо шевельнулся в кресле и бросил на старшего брата многозначительный взгляд. Перший хоть того взгляда и не воспринял, но верно почувствовал, услышал или уловил волнение брата, потому властно сказал:

– Вызови одного Кукера. Пусть твой споспешник прибудет в туеске. Когда мы со Стынем и Небо с Дажбой отбудут останешься жить на маковке. Я велю и хранилища пополнят биоаурой, для восстановления тебе хватит… Да и Вежды за тобой присмотрит, абы мне было спокойней. Кукера вызови не мешкая, я хочу в ближайшее время переключить беса, посему пусть поторопится.

– Хорошо, Отец, – голос Седми звучал ровно, он может и хотел возмутиться решению Першего, но не смел. Все потому как привык ему подчиняться. – А к чему такая спешка, вы же отбудете…

– В ближайшие пять сватей отбудем я и Стынь, засим Небо и Дажба, – пояснил все тем же не допускающим возражения тоном старший Димург, и лицо его зарябило волнением, всплески сияния были столь мощными, что на доли секунд поглотили саму коричневу кожи. – И дело тут не в спешке, а в том, что как только я перенастрою беса на мальчика Кукера вышлю Мерика в Северный Венец.

– А как же Стынь? – испуганно вопросил Небо и рывком подавшись с ослона кресла, с тем словно вырвал из его внутренностей продольные ленты ухватившие Бога за плечи.

– Стынь будет под моим присмотром, а потом я завезу его к Кали-Даруге, – произнес Перший и теперь к ряби на его лице добавилось трепетание чешуек на теле змеи, вероятно, она не менее своего обладателя стала волноваться. – Поколь малецык будет под присмотром живицы, я облечу все Галактики… Надобно многое проверить, не только Синее Око… Но Мерика… Мерика более терпеть не могу… Он поколь в каземате, а там я переправлю его в систему Карнеол на планету Хвангур, чтобы черт побыл в нарочно для того созданных кремниках для неисправимых творений, ожидающих переплавки… Быть может это Мерика образумит, а иначе я его уничтожу… В самом деле, мое терпение себя исчерпало. Поелику не успел я отбыть к Родителю, как это противное создание, отправилось на сфероид к гипоцентаврам и принялось растаскивать все, что по его мнению тем не нужно… К этим не надобным предметам Мерик отнес не только запястный браслет и корону Китовраса, не только пояса, чингалы гипоцентаров, но и вельми ценное устройство на сфероиде, частью которого был крупный лазоревый яхонт. Стараясь стянуть самоцвет Мерик вывел его из работы, вызвал пожар в одном из отделение сфероида так, что пострадали гипоцентавры… И самое, что неприятное… об этом намедни узнал Стынь… Опечу, обаче, удалось успокоить малецыка и самому во всем разобраться… На удивление быстро вернув все похищенное их владельцам, и посадив виновника в каземат. Но Стынь до сих пор зримо опечален и даже не стал просить, как делал дотоль, за Мерика. Милый малецык, ведь не знал, что Мерик ворует… Ну, озорничает это одно, а, что ворует, мы все скрывали… Я, конечно, того не хотел, но коли Стынь обо всем осведомлен, не стал от него скрывать у кого Мерик изъял сапоги, пояс и все остальное… Так, что наш драгоценный малецык, согласился, что дурное качество черта надобно устранять… Сейчас попробуем кремникой на Хвангуре, а если не выйдет придется произвести чистку кодов. Тем паче Трясца-не-всипуха мне не раз говорила, что сие необходимо сделать, ибо бесицы-трясавицы от Мерика весьма страдали, поколь не научились смыкать вход в свои светелки и хранилища.

– Жалко.., – негромко протянул Седми и вздрогнув вдавил вглубь облачного кресла свое тело и голову. Ослон тот же миг подался назад и несколько накренился, видно Богу становилось все тяжелей сидеть и вести беседы. – Мерик такой умница… Неизменно и незамедлительно реагирует на отключения Стыня, знает как надо себя вести. Умеет успокоить не только малецыка, но и того кто подле него. Когда Стынь был у меня последний раз, у него было резкое отключение… И я тогда понял, какое замечательное творение Мерик… Потом в дольней комнате дацана вел умные разговоры, веселил нашу драгость… Незаменимое, просто незаменимое творение для Стыня. Понимаю, почему наш милый малецык теперь так опечален.

– Я постараюсь сохранить всю его уникальность, – медлительно растягивая слова, отозвался Перший, придавая и коже своего лица, и чешуйкам на теле змеи спокойствие. – Но терпеть такое не собираюсь. Трясца-не-всипуха уже связалась с криксами-вараксами, чтобы они по прибытию Мерика на Хвангур его осмотрели и были готовы к правке кодов… Думается мне это самый лучший вариант. И Стынь не долго будет находиться без черта. Покуда его отвлечет Кали-Даруга, а там и новый Мерик поспеет. Единственно, что может выйти из строя при чистки кодов, это часть естества отвечающая за память, оное днесь нельзя утерять… Не хочу еще больше беспокоить Стыня… как-либо тревожить. Ну, ладно, с Мериком решим… Поколь жду Кукера. – Седми прикрыв глаза мысленно послал Богу ответное – да, точно не имея сил это озвучить. – Небо, – обратился к брату Перший, и тот уже принявший расслабленное положение в кресле сызнова встрепенулся. – Ну, а, что там с нашей девочкой, покуда меня не было. Что сообщает сам бес, почему так и не позволила себя осмотреть гипоцентаврам?

– Состояние не совсем для меня понятное, – принялся говорить старший Рас. Столь бойко, не похоже на него… Наверно он думал брат спросит его о чем другом, хотя понимал, тот не стал высказывать по поводу самовольства Седми, лишь жалея зримо утомленного малецыка. Обаче, свое недовольство старший Димург еще ему продемонстрирует, стоит им остаться один-на-один.

– Девочка явно скучает за тобой, Отец, – продолжил толкование Небо, вновь, и, несмотря на присутствие сына данным обращением, которое чаще использовал оставаясь один-на-один с братом, указывая на собственную хрупкость. – За Асилом, Стынем и Дажбой… Однако, не желает видеться с сынами и на приглашение посетить меня отвечает отказом. При виде гипоцентавров чувствует напряжение и, похоже, это испуг не столько плоти, сколько лучицы… Хорошо бы, чтоб ты с ней встретился. Пусть Стынь ее принесет, но ты, конечно, сам решай. Я, как только скажешь, контроль над бесом передам тебе. Мне, кажется, девочка слишком много думает от этого и напряженность.

Небо огладил свою курчавую златую бороду, приглаживая книзу каждую кудерьку, а после принялся выравнивать и кучеряшки усов, стараясь выложить их ровными рядьями.

– Хорошо, мой милый, я ее осмотрю и поговорю… И беса заберу нынче, – молвил Перший, принявшись легохонько вгонять в облокотницу кресла левый большой палец этим замешивая движение во всей ее поверхности, мгновение спустя пошедшей витиеватыми спиралями. – Хотя скорее всего не надолго. Так как вмале опять отбуду. Во-первых, мы с Асилом наметили встречу Атефов с Опечем… И малецыки обещали прибыть в его Апикальную Галактику. А во-вторых ореол-венца готов и Родитель ждет у себя Опеча, посему, вероятнее всего, он скоро отбудет. Сначала в Отческие недра к Родителю, потом я присоединюсь к нему и Вежды, и направимся в Апикальную Галактику. А там я думаю его можно оставить на некоторое время одного, лишь под нечастым присмотром Мора. После того как Опечь давеча сумел успокоить Стыня, и разрешить все проблемы с Мериком, абы его на маковке искали не только беспятые, анчутки, но и бесицы-трясавицы… Думаю ему можно чуть-чуть побыть одному. Правда он пока очень сильно утомляется, ведь биоауры для него выделили недостаточно. Потому оставлю не надолго… Так, что любезный мой Небо я отбуду вскоре. Опечь в поездку к Родителю выбрал Вежды, не меня… Оно как малецык о том его просил… Вместе с Вежды к Родителю прибудут Кали-Даругу и Велет, абы они оба жаждут увидеть первыми новый ореол-венца Опеча. И живица, насколько мне известно, уже на кондо Велета. Посему Еси стоит прощупать в ближайшее время, чтобы мы были спокойны и в первую очередь за Крушеца. Да и Седми, думается мне, захочет с ним поздороваться.

Сын Небо уже было сомкнувший глаза резко их отворив, оторвал от наклоненного ослона голову, и, воззрившись на Першего, рывком кивнул, отчего на его щеки выплеснулось плотными сгустками откуда-то из глубин золотое сияние, словно у больного. И тотчас надрывно сотряслись его плечи, и Бог туго вздохнул.

– Ох, моя бесценность, – встревожено вскликнул Димург, узрев утомленность сына. – Как ты не благоразумен… какая не обдуманность поступков, – теперь нестерпимо горестно прозвучал его бас-баритон. – Разве можно подвергать себя такой нагрузке… Подвергать свою такую дорогую мне и моему брату жизнь опасности.