СССР 2010 Жить стало лучше, жить стало веселее! (СИ) - Алексей Викторович Широков Страница 69

Если они упёрлись, продавить трёхмерную печать сможет только контора. Но это же означает, что они её и заберут себе. Надо оно мне? С одной стороны пофиг. С другой отдавать весьма лакомый кусок даже не отщипнув ну такое себе. Так что будем поглядеть. У меня ещё остались дроны, которые тоже скорее всего заберут, хотя какое скорее всего, точно заберут, уж слишком важная игрушка. И там мне вообще ничего не светит. А это обидно.

С Птичкой тоже всё не слава Богу. Космонавты улетели и естественно, никто им взять с собой лишний гаджет не позволил. Да и загружать Птичку на сервера станции “МИР” тоже не стали, впрочем я и не надеялся. Осталось только ждать когда космические путешественники вернуться и тогда, может быть что-то и выгорит, а пока она встала мёртвым грузом, занимая мощность на школьном сервере с пиковым онлайном в десяток человек. Но я всё равно не терял оптимизма, зная что за соцсетями будущее. Вопрос лишь в том когда оно наступит.

По итогу получалось, что у меня подвисло всё кроме музыки. Все остальные планы требовали для реализации время и деньги. И пусть пока Шилов вкладывался в проекты, рано или поздно он захочет вернуть инвестиции и желательно с процентами. То, что мы в СССР не отменяет главный закон — деньги должны делать деньги. До коммунизма ещё далеко и не факт что мы доживём, а хочется красиво одеваться, сытно есть, водить приличную машину и жить в комфортном доме. Не такие уж запредельные требования если разобраться, но вложиться в это всё равно придётся.

Короче куда не кинь, всюду клин. Ещё и экзамены на носу. Одноклассники уже начинали нервничать и психовать, с головой зарываясь в учебники. Даже те кто до этого не учился брались за ум, надеясь натянуть оценку хотя бы на тройку. Оставаться не атестованным означало что тебя даже в самое захудалое ПТУ не возьмут. Впрочем, кого-то и это не волновало. Многие из моей старой компании плевать хотели на любую учёбу, уже наметив цели в жизни. Обычно они заканчивались зоной, откуда в своих мечтах юные бандиты выходили авторитетными ворами. При этом, они умудрялись пропускать мимо ушей любую статистику, которая неумолимо сообщала, что до сорока из них доживёт от силы половина, а то и треть. Остальная сгинет в сумраке лагерных бараков, дымном смоге малин или зловонных палатах тубдиспансера. Впрочем, я им не был ни мамой, ни папой, вести в светлое будущее тех, кто туда не стремился это было точно не моё, так что на этих товарищей, точнее граждан, я внимания не обращал. Тут со своими проблемами бы справиться.

— Семён, скажи что это не правда! — меня схватили за плечи и принялись трясти. — Ты не мог! Ты не такой!

— Не такой. — подтвердил я, аккуратно вырываясь из рук Зосимовой, которая уставилась на меня глазами полными слёз и беспокойства. — А чего случилось то? Какой я не такой?

— Ты же не воровал эти песни? — Лена всхлипнула. — Правда же? А они говорят, что это плагиат!

Вот тут я должен был грозно заявить, что этого не может быть, но у меня просто рот не открылся. Новость оглушила меня, будто по голове шарахнули тяжёлым пыльным мешком. Я ведь ещё по началу осторожничал, пытался проверять, имеются ли такие композиции и авторы, а потом, уверовав в свою безнаказанность, уже строчил в наглую, наплевав на всё. Мол, нет таких людей, значит всё это моё. И доигрался. Забыл, что я не попаданец из книг, который может перепеть Высоцкого лучше чем он сам. Теперь меня ждало возмездие. И я не знал, что с этим делать. Впереди у меня намечалась весьма интересная и весёлая жизнь и, кажется, я её только что просрал.