Пол Андерсон - Щит Времени (сборник) Страница 7

Эверард присвистнул.

– Быстро вы уловили суть!

Ванда продолжила, не обращая внимания на его реплику:

– Однако существуют события, люди, ситуации, которые могут быть источником… нестабильности. К примеру, если бы какой-нибудь идиот из самых лучших побуждений предотвратил выстрел Бута в Линкольна, то, вероятно, изменился бы ход последующих событий.

Он кивнул в ответ.

Девушка выпрямила спину и, задрожав, обхватила колени руками.

– Дон Луис хотел… хочет заполучить современное оружие, вернуться в Перу шестнадцатого века и захватить там власть, а затем истребить протестантов в Европе и изгнать мусульман из Палестины.

– Вы отлично все поняли. – Эверард наклонился и взял руки девушки в свои. Ладони ее были холодными. – Не бойтесь, Ванда. Да, может произойти непоправимое, может случиться так, что наш сегодняшний разговор никогда не состоится, что и мы, и весь мир вовсе перестанем существовать – исчезнем и никогда не появимся даже в чьих-то ночных видениях. Трудно вообразить подобное и принять его, легче смириться с идеей о полном уничтожении личности после смерти. Я прекрасно это знаю. Но не волнуйтесь, на этот раз все будет в порядке, Ванда. Кастелар – это случайность. Лишь по воле случая он завладел темпороллером и научился управлять им. Ну и что? Испанец действует один, и к тому же он абсолютный невежда. Он едва унес ноги отсюда прошлой ночью. Патруль идет по его следу. Мы поймаем его, Ванда, и восстановим все, что он сумел разрушить. Именно для этого и существует Патруль. И поверьте, мы отлично работаем.

Она проглотила подступивший к горлу комок:

– Я верю вам, Мэнс.

Он чувствовал, как теплеют ее пальцы.

– Спасибо. Вы здорово нам помогли. После вашего рассказа мы можем предсказать его последующие шаги, и я рассчитываю на вас в дальнейшем. Возможно, у вас тоже будут какие-то предложения. Поэтому-то я столь откровенен с вами. Как я уже объяснял, обычно нам запрещено посвящать посторонних в факт существования путешествий во времени. Более чем запрещено – мы, можно сказать, запрограммированы против разглашения тайны и просто не в состоянии выдать ее. Но ситуация сложилась чрезвычайная, а я, будучи агентом-оперативником, уполномочен выходить за рамки правил.

Она убрала руки – мягко, но решительно.

«Молодец, сохраняет спокойствие, – подумал он. – Нет, не холодна, отнюдь. Но независима… Сила воли, твердость характера, ум – и это в двадцать один год от роду!..»

Ее взгляд прояснился, слегка дрожавший голос вновь зазвучал ровно и уверенно.

– Спасибо. Я вам очень, очень благодарна. Вы совершенно необыкновенный человек.

– Ничего подобного. Просто такая работа выпала. – Он улыбнулся. – Жаль, что вам не подвернулся какой-нибудь герой, сорвиголова из эпохи Перестройки Планеты.

– Откуда? – переспросила она и, не дождавшись ответа, добавила: – Насколько я понимаю, Патруль вербует новобранцев во всех эпохах.

– Не совсем так. До научной революции, примерно до тысяча шестисотого года от Рождества Христова, очень немногие способны воспринять идею. Кастелар – незаурядный тип.

– Как они нашли вас?

– Я откликнулся на объявление, прошел некоторые испытания лет этак… словом, дело давнее.

«Ну да, в тысяча девятьсот пятьдесят седьмом году, – подумал Эверард. – А что? Она ведь не знает всей моей биографии и не станет считать меня древним стариком… А какая тебе, собственно, разница?.. Ну, Эверард, старый ты повеса!»

– Пополнение находят разными путями. – Он уставился в одну точку. – Понимаю, что у вас в запасе десять миллионов вопросов, я хочу ответить на них и, вероятно, смогу сделать это позже. Но сейчас я предпочел бы заняться делом. Мне нужны более подробные сведения о случившемся. Время не ждет.

– Неужели? – пробормотала она. – А я думала, что вы способны в мгновение ока возвращаться по следам событий.

«Соображает!»

– Разумеется. Но нам тоже отпущен лишь определенный срок жизни. Рано или поздно старуха-смерть приберет каждого. Кроме того, у Патруля слишком широкое поле деятельности по охране истории, а нас не так уж много. И последнее: меня тревожит бездействие, когда операция не завершена. Мне не терпится пройти путь до конца, до той точки, когда дело будет закрыто и я буду уверен, что мы в безопасности.

– Понимаю, – поспешно отозвалась она. – История ведь не начинается и не кончается доном Луисом?

– Вот именно, – подтвердил Эверард. – Ему удалось завладеть темпороллером, потому что несколько бандитов из отдаленного будущего попытались похитить выкуп за Атауальпу как раз в ту самую ночь, когда испанец случайно оказался в хранилище. Эти молодчики представляют серьезную опасность. Короче, нам пора двигаться по следам конкистадора.

209 год до Рождества Христова

Подобно большинству домов зажиточных эллинов, обосновавшихся так далеко на востоке, жилище Гиппоника сочетало восточную роскошь с классической простотой. Стены столовой, обрамленные позолоченными планками, были расписаны яркими фресками с изображениями фантастических птиц, животных и растений. Повсюду стояли причудливой формы бронзовые канделябры, тонкие свечи в которых зажигались с наступлением сумерек. Благовония наполняли воздух сладким ароматом. Сейчас было тепло, и дверь во внутренний дворик, украшенный розами и бассейном с рыбками, оставалась открытой. Мужчины в белых туниках со скромным орнаментом вальяжно расположились на кушетках рядом с двумя изящными столиками. Они пили разбавленное водой вино, а из еды им подали зажаренного барашка, овощи и свежеиспеченный хлеб – пища не изысканная, но здоровая. Мясо, впрочем, появилось на столе по случаю прибытия гостей. На десерт были фрукты.

По традиции, в первый вечер после возвращения купец ужинал в кругу семьи с единственным гостем – другом Меандром. На следующий день, как водится, собиралась мужская вечеринка с девушками, приглашенными для игры на музыкальных инструментах, танцев и прочих развлечений. Но на этот раз сложились иные обстоятельства. Гиппонику не терпелось поскорее узнать новости. В записке, посланной жене гонцом, он велел немедленно созвать нужных людей. Прислуживали им только рабы-мужчины.

В городской иерархии Гиппоник занимал не самое последнее место, поэтому двое из приглашенных сумели выкроить время для визита. Сведения Гиппоника с северной границы тоже могли оказаться полезными. Гости расположились напротив Эверарда, и после обмена любезностями мужчины перешли к обсуждению ситуации. Она оказалась не из приятных…

– Только что прибыл курьер, – ворчливо произнес Креон. – Армия будет здесь послезавтра.

Этот плотного сложения человек со шрамами на лице занимал второй по значению пост в гарнизоне, оставленном в городе после отъезда царя Эфидема.

Гиппоник моргнул:

– Все экспедиционные силы целиком?

– За вычетом мертвых, – отозвался Креон.

– А что будет с остальной частью страны? – спросил потрясенный Гиппоник: он владел землями и в отдаленных районах тоже. – Если большинство наших воинов будут закупорены в одном этом городе, войска Антиоха смогут беспрепятственно грабить и жечь все в любом уголке страны.

«Сначала грабить, потом жечь!» – вспомнил Эверард затасканную шутку двадцатого века. Хотя шутка совсем не казалась веселой, когда до ее воплощения в действительность оставалось полшага, но так устроен человек, что он склонен хвататься за любую спасительную соломинку юмора.

– Не волнуйтесь, – успокоил их Зоил.

Перед встречей Гиппоник объяснил Эверарду, что у этого гостя, главного казначея, связи во всем государстве. Мрачное выражение лица Зоила сменилось хитроватой улыбкой.

– Наш правитель хорошо знает, что делает. Когда его силы сосредоточены здесь, врагу придется оставаться поблизости. Кроме того, мы можем выслать отряды для захвата неприятеля с тыла, по частям. Верно, Креон?

– Не все так просто, особенно если кампания затянется. – Взгляд военачальника, брошенный на соседа, словно бы говорил: «Вы, гражданские, всегда считаете себя великими стратегами». – На самом деле Антиох ведет игру осторожно. В этом легко убедиться. Как бы там ни было, наша армия по-прежнему в состоянии боевой готовности, а Антиох забрался слишком далеко от дома.

Эверард, хранивший в присутствии сановников почтительное молчание, отважился задать вопрос:

– А что случилось, господин? Не могли бы вы обрисовать ситуацию, основываясь на донесениях?

Креон ответил слегка снисходительным, но вполне дружелюбным тоном, – в конце концов, они оба имели военный опыт:

– Сирийцы прошли маршем вдоль южного берега реки Ариус. – Во времена Эверарда, в будущем, эту местность на картах обозначали как Хари-Руд. – Далее на их пути лежала пустыня, которую им пришлось пересечь. Эфидем, конечно, знал о приближении Антиоха. Он давно поджидал его.

«Естественно, – подумал Эверард. – Война зрела на протяжении долгих шести десятилетий, начиная с того момента, когда правитель Бактрии восстал против династии Селевкидов и провозгласил независимость своей провинции, а себя назвал царем».