Василий Панфилов - Улан. Трилогия Страница 8

   Вот только он уже знал, что к фиглярам (а танцоры и актёры сейчас не котируются) даже в Европе отношение пренебрежительное***, а уж на Руси... Одно дело - танцевать для друзей, но для публики... Фи.

   Подойдя к скрипачу (паршивому, нужно сказать), Игорь за несколько минут "вбил" в него мелодию. Судя по заинтересованному виду музыканта - понравилась.

   Когда взгляды офицеров полка стали всё чаще останавливаться на попаданце, он понял что танцевать всё-таки придётся и мысленно ухмыльнулся. Вышел, сделал знак музыкантам - и под залихватскую мелодию джиги начал отплясывать знаменитейший ирландский танец, который в его реальности появился на свет в конце девятнадцатого века. Но судя по восхищённым взглядам военных - истории суждено немного измениться и очень может быть, что танец станет национальным, но в этот раз - русским.

   Танцевал он самый строгий и воинственный вариант, который только помнил. Более того - левую руку он положил на бедро - так, как это делали офицеры, придерживая клинок у бедра, даже когда этого клинка и не было. Насмешливо поглядывая на майора и капитана, он танцевал - с прямой спиной - мелькали только ноги. Это выглядело настолько воинственно, красиво и непривычно, что секунд-майор улыбнулся и сняв кивер, поклонился - признавая поражение.

  - Я же говорил - выкрутится, - негромко сказал Осинский, наклонившись к Пушкарёву.

  - Да я и не сомневался, - с какой-то странной интонацией ответил то, - просто ожидал, что как-то по другому.

  - Да уж, - хмыкнул секунд-майор, - я тоже ожидал, что он просто объявит себя дворянином. А тут... Вроде как таится, но даже не понимает что таким танцем буквально кричит о прекрасных учителях и родовитости, привлекая ещё больше внимания.

  - Да может и не понимает, - протянул ротмистр, - если воспитывался не в Европе.

  В ответ на вопросительно поднятую бровь он отмахнулся:

  - Не сейчас - это пока только догадки.

  Контуберний, контуберния* Римское - буквально - "сопалатники". То есть живущие в одной палатке и ведущие совместное хозяйство. Одновременно - низшая тактическая единица. Здесь - примерно так же.

  Лошадей этих было почему-то по две.** В описываемое, да и в более позднее время, породистых лошадей было мало. Большая часть - "слабосилки", так что кавалеристы чаще всего ездили одвуконь. Ну не выдерживали лошадки нормального темпа!

  (А танцоры и актёры сейчас не котируются) даже в Европе отношение пренебрежительное***, а уж на Руси... Тут он не прав - танцоры как раз были в почёте. Хотя - не мастера народных танцев, а мастера придворных, которых он всё равно не знает.

Глава шестая

   С этого дня в его контубернии

началась совсем иная жизнь - Игоря приняли за своего.

  - Сходи-как за водой, - сунул ему вёдра конопатый Андрей, как только парень вернулся в избу после упражнений с клинками. Безропотно взяв деревянные, тяжёлые вёдра, он натаскал воды и спросил Андея:

  - Ещё чем помочь?

  - Да чем ты поможешь - ты ж из бар, явно руками работать не привык, - неожиданно словоохотливо ответил тот.

  - Ну так надо же привыкать.

   Так и повелось, что парень взял на себя немалую часть хозяйственных хлопот - приборку в избе, готовку, ещё какие-то мелочи. За это его освободили от уборки того же навоза - уланам почему-то неловко было видеть его с вилами. Чистить лошадей, которых выдали попаданцу - пожалуйста, но с навозом - ни-ни. Лица у солдат сразу делались деревянными и вилы отбирались. То же самое было и другими "грязными" работами. В чём тут причина, он пока не разобрался, а сослуживцы не спешили его просвещать.

   К слову - условия содержания оказались очень недурными - уланам было положено пятнадцать рублей в год, плюс доплата продуктами. Часть денег удерживали за всё хорошее, да жалование задерживали, да какие-то поборы... Но вообще-то говоря - хватало. После всех задержек, пошива мундира (за свой счёт!) и прочих расходов, на руках оставалось около пяти рублей - плюс продукты - ОЧЕНЬ много продуктов***.

   Вроде как и не самая большая сумма, но если учесть, что крестьянская лошадь стоила от тридцати копеек... Паршивая, правда - уланская стоила ОТ пяти рублей, но всё-таки. Ну и цены - килограмм муки - копейка, работящий крестьянин - тридцать рублей - это если какое мастерство за душой, а так - рублей десять, а может и того меньше. Девка - пять...

   Выдавали и алкоголь - чекушку и около трёх литров пива каждый день. На взгляд попаданца - дикость несустветная, он прекрасно знал, насколько алкоголь вреден. Вреден хотя бы тем, что сильно ухудшает реакцию. Так что - от выдачи алкоголя он отказался, решив брать деньгами. Контуберния было попыталась надавать на него - дескать, им бы отдавал. Однако к алкоголизму парень относился резко отрицательно и отказался категорически. Как ни странно, но это только прибавило к нему уважения.

  - Ишь, - одобрительно сказал Андрей, - сурьёзный парень. Что пиво да водка вредны - это он конечно, загибает, но так... Сурьёзный.

  Уланы немного поговорили, "обмывая косточки" новому сослуживцу и пришли к выводу, что...

  - Ён далёко пойдёт, да и правильно - достойный человек.

   Были у военных и другие источники дохода. Во первых - совершенно официально разрешалось забирать трофеи как на поле боя, так и разграбляемых городах. А во вторых - всевозможные промыслы. Несмотря на достаточно высокий доход, денег не хватало многим - кто пил, кто помогал родным, кто играл в кости...

   Разрешались - и снова официально, всевозможные промыслы - не в ущерб службе. Занимались кто чем - подряжались охранять купеческие лавки (оказывается, разбойников в Петербурге и окрестностях было много), занимались мелкой торговлей, делали какие-то поделки... Да в общем - кто во что горазд.

   Интересно, что у "пяхоты" выбор промыслов был значительно шире - им не возбранялось и огороды копать за деньги. Уланам же - "невместно", засмеют.

   Времени на это хватало - у ветеранов, разумеется. Сам Игорь и его свежеиспечённые коллеги крутились намного больше, что и понятно - набрать форму, значительно сложнее, чем поддерживать её.

   Муштра? Была, но совсем не такая, как он себе представлял. Никакого КМБ и прочей дедовщины, просто с ним начали заниматься: рубка, владение пикой, пистолеты, устав и прочее. Занимались индивидуально - и не только с ним. Задав прямой вопрос "сенсею" Никифору, он получил в ответ полный удивления взгляд.

  - Аа, да ты ж немчин, у вас всё по другому, - быстро отошёл сенсей и растолковал "политику партии":

  - Эт пяхоту нужно учить сено-солома - там жа дурней набирают по рекрутскому набору, охотников мало. Ну и кого деревенский сход аль помещик в солдаты отдадут? Забияк, да дурней, да лентяев, да неуживчивых. Вот и держат в узде, да сено-солома орут. А потом уж, когда замуштруют до потери сознания, становится проще учить - они свою придурь поглубже прячут. Ну тогда и без палок и кулаков дело идёт. У нас же - только охотника, публика-то другая. Знаш, какой отбор идёт? Уу!

   Никифор важно уставился на попаданца и подняв палец, произнёс:

  - Мы единственный лигулярный уланский полк в Расее*. Понимаш?

  Игорь понял и проникся - ему и в самом деле повезло. Он прекрасно понимал, что вряд ли выдержал бы пехотную муштру и на попытку "сунуть в морду" покалечил бы "совальщика".

   Пусть учёба была и индивидуальной, но лёгкой она не становилась - рубка, джигитовка, владение пикой, кистенем...

  - Ты это, - воровато оглянулся Никифор, когда вручил ему кистень, - понимай, что это не уставное оружие и нам не положено. Глаза закрывают, но при офицерАх не доставай - тогда им придётся наказать тебя. Понимаш?

   К концу лета курс "молодого улана" был освоен - всё-таки основа имелась, да серьёзная. Чисто технически парень мог дать фору большинству ветеранов, но вот на практике они то и дело подлавливали его на каких-то мелочах, которые можно узнать только на собственном опыте.

   Вообще, в жизнь полка Игорь вливался неплохо - пусть и по своему. Его упорно считали "немцем" (и это несмотря на имя!) и барином, но своим - правильным. Он охотно рубился с каждым желающим, щедро делясь приёмами и уловками из спортивного фехтования, учил простейшим навыкам рукопашного боя... Словом - делал всё, чтобы не скучать.

   Привыкнув к адреналину, здесь он начал чувствовать себя как на пороховой бочке - появилась раздражительность, которую хотелось выплеснуть на окружающих. Если вначале положение спасала новизна обучения - та же джигитовка/вольтижировка была делом достаточно рискованным, а уж конный бой и подавно. Но мало, мало...

  - Чё скушаешь, - приятельски толкнул его в бок Андрюха.

  - Да скучно, - честно ответил попаданец, - я привык к... Риску, в общем.