Евгений Сартинов - Последняя Империя. Война с Китаем Страница 8

— Что было главным в этой операции на Тайване? Что предопределило её успех? — Спросил Сизов.

— Пятая колонна. Предатели были во всех этажах власти, армии, полиции, бизнесе. Надо отметить отличную работу разведки КНР. Редко когда бывает, чтобы во время спланированной операции получилось все, — заметил Ждан. — У китайцев во время проведения операции процент выполнения задуманного доходит до девяносто восьми процентов.

— У нас такое возможно? — Поинтересовался Соломин. — Они могут повторить Тайваньский вариант на Дальнем Востоке?

Ждан иронично засмеялся:

— Мы пустили на свою территорию слишком много китайцев, чтобы сомневаться в обилии резидентуры. Уничтожить ее практически невозможно, для этого надо выслать из страны всех китайцев.

— И что же теперь делать? В самом деле, выслать всех их? — Спросил губернатор Приморского края Головин. — У меня их в крае больше чем русских.

— Нужно использовать эту ситуацию в своих целях, — предложил Ждан.

— Это как? — Спросил Сазонтьев.

Ждан улыбнулся:

— Есть кое-какие идеи. Тем более, что они хорошо совпадают с идеями генштаба.

Колбин согласно кивнул головой:

— Да, превратить слабость в силу — это как раз по восточной идеологии.

— Ну что ж, попробуйте, — согласился Сизов. Через неделю обсудим ваши конкретные предложения.

Прошли считанные дни после этого совещания, а в России уже была принята доктрина «Восточного противостояния». Трещала по швам предыдущая доктрина преобладания войск быстрого реагирования. Любимое детище Сазонтьева отходило на второй план, и главковерх морщился, но понимал, что неминуемая война с Китаем требует другой тактики и стратегии.

Армия, до этого безнадежно уменьшавшаяся, как шагреневая кожа, снова начала расти в численном составе и мощи. Дивизии, давно свернутые в бригады снова начали разворачиваться в полноценные и многочисленные боевые части. Военные институты в три раза увеличили набор, и каждый год выпускали все новых и новых лейтенантов, почти поголовно уезжавших в сторону восхода солнца. Но этого было мало, очень мало. Военкоматы начали тысячами вызывать офицеров запаса, предлагая им вернуться в лоно армейской жизни. Материальное довольствие было солидным, но при этом военкомы не скрывали весьма вероятной возможности войны. Как ни странно, но это не пугало бывших капитанов и майоров, само осознание их нужности в армейской среде делали едва ли не больше, чем солидный материальный куш. Со скоростью ускоренной съемки начали возрождаться заброшенные военные городки, приходилось по-новому отстраивать причалы, аэродромы и казармы. В срочном порядке пробивались несколько туннелей под горными хребтами, строились мосты. Это было нужно для того, чтобы связать тремя одноколейками БАМ и Транссиб. Без этого в условиях сложного рельефа и хронического бездорожья было бы невозможно маневрировать резервами.

Проблемы обнаруживались на каждом шагу, и порой они были совершенно неожиданны. В первый же год был сорван увеличенный во много раз военный заказ. Как оказалось, оборонные заводы страны просто не в состоянии производить в большом количестве элементарные патроны и снаряды для нужд армии. Большинство заводов, производивших взрывчатку или другие компоненты снарядов, были потеряны в годы безвременья. Какие-то были перепрофилированы, какие-то просто закрыты и разграблены. Это не удивительно — как и во всех заводах большой химии в производстве взрывчатки широко использовали не только нержавейку и цветные металлы, но и золото, и платину в качестве катализаторов. Кроме того, в дефиците оказалось производство очень небольших составляющих всех взрывчатых боеприпасов — капсюлей. И это было по причине исчезновения мастеров своего дела, профессионалов высочайшего класса — расточников, лекальщиков, слесарей-инструментальщиков. Они просто состарились и вымерли, а на смену им не пришло новое поколение мастеров. Молодежь предпочитало числиться охранниками, сутками дремать на посту, но не идти на завод на мизерную зарплату. А для того, чтобы подготовить истинного мастера, настоящего Левшу, нужен был не один год. Да что лекальщиков, в стране элементарно не хватало токарей и фрезеровщиков. Оставшиеся на плаву немногочисленные ПТУ готовили поваров и парикмахеров, максимум — сварщиков. Команде Соломина пришлось все начинать заново, и на ходу ковать рабочие кадры.

По-прежнему было много военного идиотизма, когда круглое таскали, а квадратное катили. Из Калиниграда везли продукты, а из Средней Азии щебенку и песок, но Россия, как и всегда в момент смертельной опасности, мобилизовала свои силы для решения самой важной задачи — сохранения единства своего громадного пространства.

Эпизод 8. ЗА ОДИН ГОД ДО ВТОРЖЕНИЯ

Президент Соединенных Штатов Америки Джон Мак-Кинли был большим любителем поговорить. Это было понятно, молчунов в президентах этой страны не наблюдалось. Тем более что всего месяц назад закончилась удачная избирательная компания Мак-Кинли, и он еще не отошел от полугодового марафона болтологии. Но сегодня избиратели бы просто не узнали его. Президент большей частью сидел молча, и внимательно слушал других. И любой гражданин его страны мог понять — в США бушевал жестокий экономический кризис, и тема беседы десяти собеседников президента касалась как раз этой проблемы. Самая богатая страна мира в очередной раз захлебнулась произведенными ими же самими товарами и услугами. Количество построенных домов, сошедших с конвейера машин, и прочих благ цивилизации, превысило все необходимые этому обществу пределы и перестало продаваться и покупаться. У граждан самой богатой страны мира не было денег, чтобы оплатить свои масштабные покупки — дома и машины. Десятки тысяч новеньких домов стояли пустыми, тысячи домов лишились своих владельцев, сотни пошли под слом. Ипотечный кризис потянул за собой банковский, а потом и грянул классический промышленный, когда встали заводы, рабочих тысячами начали выбрасывать на улицу, что приводило к еще большему краху вечно завязанных на кредитах американцах. И вот теперь эти люди в Овальном кабинете президента, самые видные представители бизнеса, экономической науки, политики и разведки растолковывали бывшему преподавателю французского языка в заштатном колледже, что надо делать в таких случаях. Зная интеллект своего президента, экономисты старались не использовать в своих речах мудреных терминов, а находили простые и понятные сравнения. Очень сильно удивило бы избирателей то, что после долгого разговора о внутренних делах, разговор пошел о далекой и малопонятной простого янки стране — Китае.

— В свое время это было очень выгодно, вкладывать деньги в страну с самой дешевой рабочей силой, — вещал Карл Милкин, лауреат Нобелевской премии по экономике. — Но со временем в Китае начали производить буквально все — от чупа-чупсов до телевизоров. Хорошо у нас еще осталась сборка автомобилей, но и то, многие простейшие комплектующие производят именно в Китае. Кроме дешевой рабочей силы у Китая еще один козырь — заниженный курс юаня. На сто долларов в месяц у нас не проживет ни один человек. Там же на такую сумму можно содержать целую семью. И этот крен все растет.

— Чем же это грозит? — Спросил Президент.

— Очень многие из этих товаров могли бы производить и мы. Это решило многие проблемы с безработицей.

— Кроме того, любая лодка, перегруженная с одной стороны, рано или поздно перевернется. Сейчас пошел поток валютных вложений в экономику Китая, в том числе тех, что могли бы пойти на развитие Америки. Золотовалютные резервы Китая составляют более 900 миллиардов долларов. Это второе место в мире после нас, — продолжил Дин Раскин, видный промышленник новой волны, и, что очень редко бывает, профессор экономики.

— Сильный Китай опасен прежде всего тем, что начнет претендовать на особое положение в мире, — сказал директор ЦРУ Артур Конти.

— Он уже претендует на него, вместе с Россией, Индией и Бразилией, — подхватил Милкин. — Сейчас уже китайские банки и фирмы начинают внедряться в экономику малоразвитых стран. Более того, они пытаются внедриться в те сферы, где у них традиционно мало возможностей — нефтяной и электроники.

— Кроме того, они гигантскими шагами реформируют свои вооруженные силы. Чем это грозит, мы знаем по примеру императорской Японии и второй мировой войне, — вставил свое веское слово начальник комитета объединенных штабов Генри Вайс. — К 2050 году они собираются создать океанский флот с пятью авианосцами, способный решать любые военные задачи на территории всего Тихого океана.

— И мы уже потеряли Тайвань, — вздохнул министр обороны Эндрю Коун.

— Да, и это не просто потеря острова. Мы потеряли радиолокационный контроль над северо-западной частью Тихого океана, — подтвердил Вайс.