Федор Вихрев - «Эскадрон смерти» из космоса. Звездные каратели Страница 8

— Мостик слушает, — недовольным тоном откликнулись в наушниках.

— Слушай, пожалуйста, дай мне постоянный канал на мостик.

— Опять хочешь поговорить о предчувствиях? — ехидно отозвались на том конце.

— Нет, на этот раз только слушать. И скинь картинку с радара на мой тактический.

— Понял, сделаем.

Слушаем. Так, пока ничего. Пара крутится вокруг шаттла, все чисто.

Двадцать тысяч метров. Ничего. Дать команду проверить роботы. Проверить самому. Все в норме. А интуиция, кажется, орет прямо в ухо: «Опасность!»

Шестнадцать тысяч метров. Чисто.

Пятнадцать тысяч метров. Чисто.

В ухо вдруг заорали:

— Вижу четыре цели! Направление — север, две пары, дальность полста, скорость две тысячи, высота четырнадцать! Идут прямо на нас!

— Всем постам, тревога!

— Тип?

— Неизвестен! Компьютер не идентифицирует!

— Хоть что-то можно вытянуть?

— Вес — двенадцать-пятнадцать тонн, двигатель… Похоже, это местные! Двигатель — какой-то реактивный. Это какая-то атмосферная машина.

— Вооружение?

— Не видно. Вроде что-то под крыльями висит. И под фюзеляжем. Типа наших ракет.

— И все?

— Вроде да.

— Господи, ну и примитив! Здесь Круг-Один, захожу на первую пару.

Командир завороженно смотрел на тактический дисплей. На нем появились четыре желтых точки, двумя парами. Первая шла впереди, другая отстала и шла чуть выше. В центре ярко светила жирная зеленая точка — их шаттл. Обойдя его, в сторону желтых точек двинулись два зеленых треугольника — истребители прикрытия. Интуиция взвыла.

— Получи!

Две ближайших желтых точки пропали.

— Есть два!

Оставшиеся желтые точки неожиданно резко и быстро ушли в сторону. Очень резко.

— Вот черт! Ушел!

— Круг-Один, что там?

— Вот верткий, сволочь! И шустрый! Вторая пара ушла с линии огня на боевой разворот!

— Добей! Или отгони!

— Без проблем.

Две точки и два треугольника описали полукруги и начали сходиться. Судорожный взгляд на угол дисплея — двенадцать с половиной тысяч метров.

— Что это с ними?

— В смысле?

— Они выпустили ракеты, каждый по паре, и отвернули. Начинаю маневр уклонения.

Секунды тянутся, как года. Стиллман вдруг поймал себя на том, что он схватился руками за подлокотники и пытается наклониться к дисплею. Казалось — еще секунда, и держащие его ремни порвутся, словно нитки, а крепления и защелки взорвутся и разлетятся шрапнелью. Он с трудом разжал руки и откинулся на спинку.

— Это Круг-Один! В меня попали!

— Чем?

— Черт… Не знаю! Я уклонился от этих ракет, но они довернули в мою сторону! Сами! А потом взорвались не долетая.

— Повреждения?

— Почти никаких… Легкие повреждения обшивки.

Странно. Довернули… сами? И взорвались не долетев?

— Круг-Один, приказываю вернуться к шаттлу.

— Принято.

На экране зеленые треугольники, успевшие сместиться почти к самому краю, начали разворачиваться обратно к «Единству». Они успели пройти больше половины, когда раздалось:

— Они возвращаются! Направление — северо-восток, одна пара, дальность полста, скорость две триста, высота десять!

— Я Круг-Один, иду на перехват. Похоже, они не понимают намеков.

На краю опять появились две желтые точки. Треугольники развернулись к ним. Почему они вернулись? Или это территория Империи? Те тоже дерутся до конца, самураи чертовы… Но Кама V лежит в пространстве Конфедерация Независимых Миров. Но почему такие странные машины? КУДА МЫ ПОПАЛИ?!

— Опять!

— Что опять?

— Выпустили по четыре ракеты и отвернули.

— А ты хоть раз в них попал?

— Я вообще не успел выстрелить, слишком далеко, толком не прицелишься… Черт! Я подбит!!!

— Опять?

— Поврежден радиатор и лазер, разрушено крыло, теряю скорость!

— Круг-Один! Немедленно отходи к шаттлу!

— Пытаюсь…

— Барт, уходи и не геройствуй. Я прикрою!

— Дьявол!!!

— Круг-Два, что произошло?!

— Две ракеты вошли Барту почти точно в сопло. Похоже, рванул бак с водородом. Парашюта не наблюдаю.

— Круг-Два, возвращайся к шаттлу! Немедленно!

Значит, их ждали. Не может быть, чтобы АКИ смогли вот так просто свалить обычными атмосферниками. Их ждали и подготовились. Интересно, кому мы так насолили?

— Внимание, вижу шесть целей… Приготовиться к удару!

БОМ! Резкий рывок! БОМ!! Опять рывок, уже в другую сторону. БОМММММ!!!! Голова влепилась в подголовник ложемента и тут же мотнулась обратно.

— Мостик! Мостик, что происходит?!

— Круг-Два сбит, в нас попали пять каких-то объектов!

— Что? Каких объектов?

— Что-то вроде ракет… но очень больших! Одна попала в Круг-Два, остальные — нам.

— Повреждения?

— Круг-Два — труп, ему попали точно в центроплан, сразу за кабиной. У нас повреждения обшивки, разбита турель номер два.

— Сесть можете?

— Да!

— Это Захват-Один, всем Захватам! Приготовиться вести бой сразу после выхода из трюма! И приготовиться к жесткой посадке!

— Боже…

Короткий взгляд на тактический дисплей. Из-за края, парами, четким строем шли желтые точки. Четыре… девять… двенадцать… восемнадцать… Значит, их ждали. И подготовились. Вот и все, отлетались соколики. Эта мысль как-то незаметно вошла в голову Вэнса и, странное дело, не встретила возражений. А количество точек все увеличивалось…

Все последующее отложилось в голове как калейдоскоп… Удары, звон, крики… Дрожь корпуса от работающих пушек… Мягкие, растянутые толчки — от пусков ракет… Резкие рывки шаттла, пытающегося сбить прицел у нападавших… И звонкие удары от попаданий в броню челнока. И какофония боя в наушниках: крики радости вперемешку с отчетами о повреждениях и воплями погибающих.

— Есть! Я его достал!

— Уничтожена турель номер три!

— Разгерметизация на втором уровне! Ремонтников, срочно!

— Проклятье! Пробит теплообменник!

— Врача! Здесь раненые!

— Пусковая номер один пуста! Где эти драные кассеты!

— Лазер перегрелся, вести огонь не могу!

— Приготовиться к удару!

— Чертов смертник!

— Да сбейте же его кто-нибудь!

— А-а-а…

— Высота четыре тысячи метров.

Спокойный голос компьютера звучит дико в этой разноголосице. Руки сжаты так, что ногти впились в ладонь. Это страшно — сидеть… и ничего не делать. Потому что не можешь. Потому что не должен. Потому что от тебя сейчас ничего не зависит. Потому что самая лучшая твоя помощь — это сидеть и ничего не делать.

— Потери мощности реактора — сорок процентов. Рекомендуется срочный ремонт.

— Потери охладителя — двадцать восемь процентов. Утечка перекрыта. Рекомендуется срочный ремонт.

— Готовность систем вооружения — двадцать три процента.

С трудом разогнув сведенную судорогой руку, командир нажал клавишу на приборной доске. Большая клавиша, потертая. Часто пользуются. Клавиша диагностики. Хоть чем-то заняться, чтобы не слышать… Машина в норме. Все системы робота работают отлично. И это бесит так, как ничто другое.

А в наушниках все то же, только в иной, чем раньше, тональности:

— Приготовиться к посадке!

— Мик, выпустишь опоры перед самой посадкой! Иначе их зацепят!

— Понял!

— Не промахнись!

— Турели номер четыре и пять уничтожены!

— Утечка охладителя из внешнего контура в отсек тридцать восемь и тридцать девять! Блокировка отсеков не работает!

— Повреждение сенсорного модуля!

— Высота пятьсот метров.

Шаттл трясется, но не слышно ударов в корпус, молчат турели. И молчит мостик. Все?

— Мостик! — не выдержал молчания Стиллман.

— Что тебе? — Голос чужой, незнакомый. Да и черт с ним!

— Что случилось?

— Они просто отстреляли боекомплект и ушли. Разделали нас и улетели. — Собеседник истерически хихикнул, один раз, другой… Звук прилетевшей затрещины был слышен настолько явственно, что Вэнсу показалось, будто он видит этот подзатыльник.

— Мы сможем вернуться на орбиту?

— Нет… — Голос другой, усталый и нечеловечески спокойный.

— Как нет? Почему?!

— Пробита обшивка, герметичность нарушена в шести отсеках. Течь охладителя из радиаторов. Пробит первый контур охлаждения в трех местах, второй — в одном, туда нас подбитый атмосферник протаранил. У нас практически нет вооружения — почти все разбито. Радар почти ничего не видит, связи нет. Треть экипажа ранена, двое убиты. — На этом месте монотонность перечисления повреждений, сделавшая бы честь искусственному интеллекту, прервалась судорожным вздохом. — Прошу прощения, командир, нервы ни к черту. На чем я остановился? A-а… Реактор может дать только сорок процентов мощности. Пока не починим систему охлаждения реактора, не будет нужной мощности для взлета. Попытаемся взлететь сейчас — взорвемся.