Александр Ермаков - Махапские землеологи. Фантастический роман Страница 8

***

Командир махапской разведки, зевая, смотрел на экран. Наблюдение утомило. Темная личность без головы продолжала неподвижно сидеть за столом. Медленно текли секунды ожидания, но ничего не происходило.

Стокар потер глаза:

– Что он застыл, чего он ждет?

– Командир, пришел ответ из ставки, – доложил второй пилот. – Направляю в блок дешифровки и вывожу на экран.

– Хорошо. Давай, – Стокар оживился и тряхнул головой. Скоро он взволнованно читал: «Совершенно секретно. Зорлиц – Стокару. Ниша не обнаружена. В справочниках не значится. Есть мнение, что это локальное облако тонкого плана очень маленького объема, похожее на часть индивидуального субстракта сознания Полигата. Рекомендую поставить жучок для получения информации».

Стокар разочарованно откинулся на спинку кресла:

– Ну, это мы уже сделали.

Вдруг командир прикусил язык и внезапно замолчал. На экране темная личность превратилась в страшного рогатого карлика размером, не больше полуметра. Уродец ловко спрыгнул с кресла, подбежал к дубовому сундуку, забрался на стул, с трудом поднял крышку, вытащил маску ворона, прикрыл ей страшное лицо, спрыгнул на мраморный пол, разбежался и исчез в стене.

– Так, спокойно, – Стокар взял себя в руки. – Сейчас попробуем прозондировать соседнее помещение. Смотрите, как дрожит стена, словно мираж в пустыне. Если этот замок и всё, что в нем находится, разновидность незнакомого эфира тонкого плана, значит, и проникновение должно быть стопроцентным.

Командир решительно направил лазутчика на слегка вибрирующую каменную стену. Робот легко прошел видимое препятствие и очутился в огромном, хорошо освещенном зале, полном танцующей ряженой публики. Яркий свет хрустальных люстр заставил разведчиков зажмуриться. От пестрых нарядов и масок зарябило в глазах. Звучала живая музыка. Музыканты, расположившись в углу, изо всех сил выжимали из акустических инструментов ритмичные аккорды мазурки.

– Ну и ну! Что за маскарад? – хором удивилась инопланетная разведка.

Над танцующей толпой высился балкон. В ложе маячило две фигуры. Маски пучеглазого кота и черного ворона привлекли внимание командира. Стокар, не раздумывая, приблизил лазутчика к балкону. Шпион повис над дверью и показал вид сзади. Фигурой в маске кота оказался тучный человек в безразмерном полосатом костюме. Толстяк сидел на двух стульях и что-то потягивал из бокала. Рядом, в маске ворона, в черной твидовой тройке, на стуле стоял карлик и маленькими ручками в перчатках держался за перила. Между «вороном» и «котом» шла тихая монотонная беседа.

– Рад тебя снова видеть у себя, Парвус, – произнес карлик.

– Спасибо, хозяин, – отозвался толстяк и хлебнул из бокала. – А вы подросли. В последнюю встречу вам не хватало табурета, чтобы видеть танцующих призраков.

– Ты наблюдательный, – не поворачивая головы, заметил хозяин. – Революция дала мне рост и силы. Потому и этот карнавал «Альтер эго». На волне энергетического всплеска праздную удачу. Вот и тебя не забыл пригласить. Этой ночью я собрал только самых достойных, свою элиту. Утром проснутся в хорошем настроении. Жаль, что только глубокая ночь, эликсир и крепкий сон мне позволяют собирать друзей.

– Да, в реале вас нет, сочувствую. Но, надеюсь, вы что-нибудь придумаете, как выйти из тени небытия и дерзко шагнуть в настоящий момент реальности, – выдохнул собеседник.

– Ох, дружок, эти сложные схемы и планы выпивают все мои нервные соки. Только и думаю об этом. Маятник революции тяготит к покою. Скоро он совсем остановится, и я снова начну уменьшаться, отдавая свои частицы новорожденным. Мне нужна большая война, а лучше две. Ученые не хотят шевелить мозгами. Ядерное оружие появится нескоро, а без него мне удачи не видать. Знаешь, что это такое?

– Нет, не знаю. Пушки раньше ядрами стреляли. Это не то?

– Не то, – сдержанно ответил хозяин. Он замолчал и уставился на танцующую толпу. – Здесь не хватает одной персоны. Сейчас мы это поправим, – карлик хлопнул в ладоши – в дверях появился секретарь в маске крота. – Вчера получил мирскую анонимку. Хлысты сообщают, что народ прогнал Распутина. Это пугало босиком отправилось в Верхотурский монастырь замаливать грехи. Не хочу, чтобы мой новый друг доковылял. Распорядись, чтобы немедленно выдвигалась группа захвата. Пусть перекроют бродяге все пути в обитель, угостят, чем надо, и тащат зимогора сюда.

Слуга молча кивнул, откланялся и удалился.

Полупрозрачные короли, шахи и принцы, знатные вельможи, чиновники и аристократы в праздничных нарядах разных эпох с легкостью кружились в ритмах танца. Толстяк молча потягивал через трубочку приторный ликер и довольно причмокивал. Вдруг хозяин дернул клювом и произнес:

– Всё никак не могу взять под контроль собственный распад. Мой эгоцентризм настолько силен, что каждая крупинка наделена этим стержнем. Частицы не слушают меня и склонны к сепаратизму. Каждой хочется иметь свою нишу, свою емкость, свой объем интеллекта. Только смерть выбранного организма возвращает их ко мне. Лютый страх угодить в чистилище приводит детишек к папочке. Риск попасть с душой умершего в сети центрального Абсолюта не входит в их планы, потому и спешат под крышу отчего дома. Еще они прилетают ко мне во время сна, потому что справедливо считают сон маленькой смертью. А ведь так и есть. Сон – это пауза для зарядки жизненных батарей. Вот такие пироги, дружок, – карлик с начала разговора впервые повернул голову и посмотрел на собеседника.

– Да, это большая проблема, – отреагировал толстяк. Так бы уже давно собрались. Представляю, как бы вам было просто – приказал, крикнул: «Ко мне!» и, бац, все частицы в сборе. Что вы на меня так смотрите? Что-то не то сказал?

– Нет, ты правильно мыслишь. Просто мне нужен помощник – секретарь, аналитик, бухгалтер, и просто поговорить. Как тебе? Не хочешь попробовать, насладиться вечностью?

Толстяк похолодел:

– Вы ведь сказали, что я вам нужен в реале, – он ткнул куда-то в сторону пальцем. – Я еще не готов умереть, вот, так – по просьбе в самом рассвете лет.

– Ну-да, ну-да, – хохотнул карлик. – Оставим этот разговор. Считай, что я пошутил. Ты мне там нужнее. Не волнуйся, сделаю из тебя влиятельного банкира. Будешь владеть большим капиталом и творить невероятные вещи, – хозяин отвернулся и снова стал наблюдать за танцами. – Знаешь, я готов уменьшиться до размеров клопа, если буду уверен, что в будущем это даст свои результаты и ускорит мой рост. Тебе, как будущему финансисту, не надо объяснять, что такое прибыль. Единственное, что я могу, это уплотнить частицу-сепаратиста в выбранном и обжитом сосуде, подселить туда одного, двух, сколько угодно, соседей для усиления влияния на жертву, если игра стоит свеч. Но не больше контрольного пакета, который должен оставаться у меня.

– Понимаю, – толстяк всплеснул двойным подбородком. – А что будет, если вы потеряете контрольный пакет?

– Не знаю и знать не хочу, – отрезал карлик. – Думаю, что ничего хорошего. Я не доверяю пикселям своего портрета и должен быть сильнее каждого из них. Если я вложу в кого-то больше, чем имею сам, могу потерять власть над антиматерией, а, самое главное, эту нишу. Придется плясать под дудку выпущенного из бутылки джина.

8

Как только вечернее солнце скрылось в таежных зарослях, сразу похолодало. Гришка посмотрел на босые грязные ноги, поежился и, поднимая пыль, ускорил шаг. Старое рубище и портки обдало холодным дыханием леса. В сумерках дорога стала теряться из вида. Длинные волосы мешали смотреть. Путник, то и дело, убирал их с лица заскорузлыми пальцами.

Отгоняя комаров, бродяга рассуждал: «Почему жизнь такая трудная и неуютная? А умирать страшно. Почему, чтобы выжить, надо пахать как лошадь. Не хочу, чтобы жизнь огорчала. Хочу веселиться на этом празднике, петь, пить, девок лапать и плясать до упаду. Грехи всегда можно замолить, без них не будет покаяния».

Стемнело окончательно, и Гришка остановился. Он испугался и задрожал. Вдруг в стороне от дороги замелькало пламя костра. Отчаяние пересилило страх и толкнуло вперед: «А вдруг разбойники? Ну и черт с ними. Пусть хоть сам дьявол. Я замерз». Бродяга ускорил шаг и углубился в чащу.

У костра сидели трое. Мужики ели, пили и оживленно беседовали. Григорий подошел ближе. Запахло похлебкой, самогонкой и табачным дымом. Гришка набрался смелости и подал голос. Путники пригласили оборванца к костру и протянули чарку самогонки. Гришка влил в себя горячительное пойло и умиротворенно выдохнул:

– Благодарствую.

Вдруг в животе заурчало, сердце забилось, как у воробья, а в болотных глазах заплясали огоньки. Картинка поплыла, как отражение кривого зеркала. Гришка увидел, как его тело трупом падает в траву, а он – прозрачный двойник, остался стоять на ногах. Гришка не узнал людей. У костра, перед ним, стояли покрытые шерстью черти. Рогатая нечисть злорадно засмеялась: