Красно-белый. Том 2 (СИ) - Владислав Викторович Порошин Страница 8

— Ты Никонов с ума сошел? Ты с кем так сопляк разговариваешь? — Вступился за Бескова второй тренер Новиков.

— В Москву приедешь, напишешь заявления по своему желанию и гуляй. — Пророкотал сам Константин Иванович. — А теперь, выйди из дверей.

— Напишу, не беспокойтесь. Ничего, у нас в СССР безработных нет, — буркнул я и медленным шагом покинул раздевалку «Спартака».

Глава 5

Утром на следующий день, после поражения от «Шахтёра» — 2: 0, почти вся команда тряслась в поезде Владикавказ-Москва, который должен был привезти «Спартак» в столицу Родины всего за каких-то 20 часов. Избежали нашей незавидной участи Юра Гаврилов и Вагиз Хидиятуллин. Их вызвал в Тбилиси на товарищеский матч со сборной Грузии старший тренер сборной СССР Никита Симонян. Команда Симоняна пыталась пробиться на чемпионат Европы 1980 года в Италию из 6-ой отборочной группы, где нашими соперниками были Греция, Венгрия и Финляндия. И пока дела у сборной СССР шли так себе, осенью прошлого года сборная обыграла дома греков — 2: 0 и уступила на выезде венграм с таким же счётом — 2: 0.

Я в силу возраста футбол в 1979 году ещё не смотрел, но позже кое-что читал. На чемпионат Европы, что прошёл на стадионах Рима, Турина, Милана и Неаполя, сборная СССР не попала. Даже более того, выступление команды было признано позорным, ведь в отборочной группе мы заняли последнее четвёртое место. И я точно знал, что следующие два матча против Венгрии и Финляндии будут сыграны вничью, после чего Никита Симонян будет снят и назначен вместо него Константин Бесков. Далее Бесков проиграет на выезде грекам и дома разойдётся миром со сборной Финляндии.

— Как считаешь, пробьются наши на чемпионат Европы или нет? — Спросил меня с нижней полки Саша Калашников, который, как и я, под стук колёс и мелькание телеграфных столбов за окном листал свежую прессу.

— Хрен его знает, — буркнул я со своей верхней полочки. — Но я тебе точно скажу, что следующие два матча Симонян сыграет вничью, его обольют помоями, как это любят у нас делать, снимут и назначат Бескова.

— Да, ну, б…⁈ — Подскочил Калашников со своей лежанки и уставился на меня немигающим взглядом.

К изумлению моего друга могли бы присоединиться ещё два наших одноклубника из купе, но Леша Прудников и Вова Букиевский улетели резаться в карты и свежие газеты старались не читать, ведь там по вчерашней бездарной игре «Спартака» проехались все кому не лень. А один журналист вообще утверждал, что счёт должен был быть минимум — 4: 0, но столичную команду спас главный судья.

— Не веришь? — Хмыкнул я и спустился вниз. — Вот смотри. Последний товарищеский матч наша сборная сыграла с Болгарией и выиграла — 3: 1. Вот состав команды. — Я ткнул пальцем в газету. — Вратарь Гонтарь из «Динамо» Москва, Пригода из «Торпедо» Москва, Юрий Аджем из ЦСКА, Маховиков и Бубнов из московского «Динамо», Дараселия, Коридзе, Гуцаев и Шенгелия из «Динамо» Тбилиси, Бессонов и Блохин из киевского «Динамо». Сейчас ещё взяли наших спартаковцев.

— Ну и чё?

— У тбилисцев один игровой стиль, у Киева — второй, у «Динамо» из Москвы — третий, а у «Спартака» — четвёртый. Если ты соберёшь автомобиль, взяв запчасти от «Волги», «Москвича», «Запорожца» и «Жигулей», то это корыто далеко не уедет или вообще развалится. Костяк сборной шесть или семь футболистов нужно брать из одного клуба, а остальные кандидаты уже должны подходить под его стилистику. Вот тогда будет и гармония, и результат.

— Тебе-то откуда это известно? — Усмехнулся Александр. — И потом в товарищеских-то играх мы побеждаем.

— А мне со стороны виднее. А что касается товарняков, то мы давно впереди планеты всей по товарищеским играм. Жаль медали за это дело не вручают.

— Слушай, ну извинись ты перед Бесковым, не ломайся, — опять принялся уговаривать меня Калашников.

— Ху… с два, — четко по слогам произнёс я. — Вылечу из Тарасовки, всё равно без футбола не останусь.

Вдруг в дверь постучали, а когда створка нашего купе отъехала в сторону, то на пороге материализовался Николай Старостин, который прокашлявшись, сказал:

— Никон, зайди ко мне в купе. Есть разговор.

— А чай с баранками мы есть будем? — Улыбнулся я.

И через десять минут Николай Петрович действительно угощал меня крепким чаем с жесткими, как дерево баранками, которые чтобы разгрызть приходилось окунать в этот чай. Вместе с начальником «Спартака» ехал и наш старший тренер, но он сейчас отлучился в другое купе, где в обществе второго тренера Новикова употреблял кое-что покрепче чая. Поэтому Старостин не стал ходить вокруг да около, а заявил сразу:

— Я тебя, Никон, в обиду не дам. Я в футболе с 1917 года, но ещё ни разу не видел, чтоб футболиста, который не пьёт, не курит, не нарушает спортивный режим, один из лучших на тренировке, бегает со скоростью спринтера и лучший бомбардир команды исключали из команды. Да, ты завтра же окажешься в «Динамо», ЦСКА или «Торпедо». И что тогда, нам будешь по три штуки заколачивать?

— Если получится, то и по четыре, — признался я. — Специально для Константина Ивановича.

— Так дело не пойдёт. — Разволновался семидесятилетний мэтр. — Приедем в Тарасовку, подъедет Андрюша, то есть Андрей Петрович, сядем вчетвером и поговорим. Ты извинишься перед Бесковым и пообещаешь впредь с ним в перепалку не вступать.

— Вы читали, что пресса пишет? — Я взял в руки газету и зачитал высказывание мастера спорта Петра Пономаренко. — Игра «Спартака», к сожалению, не заслужила никаких похвал: большинство игроков действовали вяло, безынициативно и так далее. Я за день сказал, что так будет. Так за что я должен извиняться?

— Костя же старше, уступи.

— Не в трамвае. Значит так, Андрей Петрович, извиняться не буду, но обещаю своё мнение впредь держать при себе. И ещё одно, если в большинстве матчей Бесков не будет выпускать хотя бы на замену, я сам уйду в середине сезона, когда откроется возможность дозаявок.

— Упрямый ты парень, Володя, — тяжело вздохнул Николай Старостин. — Ладно. Считай, что договорились.

* * *

В субботу 7-го апреля за три дня до матча третьего тура против «Зари» из Ворошиловграда, мы пахали на искусственном поле в манеже «Спартак», который был построен в Сокольниках в 1974 году. Покрытие этого «зимнего» стадиона по моим современным меркам здесь было жуткое, больше похожее на солдатское сукно. Подкаты делать было нельзя, а вратари поддевали ватные штаны и хоккейные налокотники. Зато отрабатывать фирменную игру в пас никакие кочки и ухабы не мешали.

— Николай Петрович, — обратился я к начальнику Старостину, который наблюдал все наши тренировки. — Улучшить бы амортизацию покрытия, а то травматизм высокий.

— Что-то ты, Никон, много стал говорить, — усмехнулся «Дед», — играй пока, я Андрюше скажу.

— Так вон он, Андрей Петрович, с Бесковым разговаривает. Что резину-то тянуть?

— Не до того пока, — прокашлялся Николай Старостин, который меня можно сказать спас от позорного отчисления из команды.

Константин Бесков, после долгого разговора в присутствие братьев Старостиных, на меня дулся, злился, но вынужден был терпеть. А когда начинались тренировочные двухсторонки, то терпеть ему приходилось в двойне, так как в основе он меня теперь не видел и я постоянно играл за команду дублёров. А мой дубль 4-го, 5-го и 6-го апреля уже трижды отодрал основной состав «Спартака» назло старшему тренеру. Правда сегодня прилетели из сборной СССР Гаврилов и Хидиятуллин, и у основы появился шанс взять реванш за прошлые дни, но и я кое-что новенькое придумал для своих парней.

— Зря я сегодня с Ярцевым поспорил на то, что мы опять сегодня их сделаем, — пробубнил Сашка Калашников, глядя на другую половину поля, где разминались Юра Гаврилов, Вагиз Хидиятуллин Олег Романцев, Георгий Ярцев.

— Не туда смотришь, сюда смотри, — я присел на корточки и прямо на искусственном ковре манежа расставил несколько маленьких фишек. — Внимание, мужики! Помните, в Донецке я показал схему 4−1-4–1? Вот сегодня так и сыграем. Покажем братьям Старостиным, как мы могли бы выступить против «Шахтёра». Выдвинутый нападающий…

— Я! — Обрадовался Калашников.

— Головка от кия, — буркнул я и народ захихикал. — Серёжа Родионов, ты сегодня бегаешь в атаке по всему фронту один. Два атакующих полузащитника — Федя Черенков и я будем поддерживать тебя, Радик, из глубины.

— Покажи, Серёга, сегодня всё, на что способен, иначе в состав не пробиться, — похлопал по плечу молоденького Родионова такой же молодой Фёдор