Адвокат вольного города - Тимофей Кулабухов Страница 8

Я сцапал из коридора высокую массивную напольную вешалку-стойку, беспардонно скинув оттуда одежду покойного, взвесил в руке.

В просторной прокуренной комнате на втором этаже было старенькое, но ещё исправное наклонное окно, через которое мы и выбрались на двускатную крышу. Вой раздался ближе. Девушка решительно выбралась наверх, я поспешил следом.

— Пенелопа, мы с тобой, выражаясь научно, приматы. Природой лучше приспособлены к лазанью и балансу. Было бы дерево без проблем бы отсиделись. Поэтому — крыша. Теперь, у тебя два выстрела. Когда покажется первая тварь, я чуть придержу её вешалкой, ты стреляй, только когда будешь точно уверена, хорошо? Командная игра.

Она кивнула. Против моих опасений девушка выглядела немного взволнованной, но совсем не испуганной. Я несколько раз взмахнул на пробу своим «орудием», чтобы привыкнуть к весу и габаритам. Окно закрыл, хотя и понимал — это мало что изменит.

Твари не заставили нас ждать и точно знали, где мы. Скоро в доме под нами раздались звуки клацанья когтей по полу, потом переместились на лестницу. Было не очень удобно балансировать на наклонной крыше, но помогали покрытые колючим лишайником ребра жесткости.

Тварь, отдалённо напоминающая гиену, показалась в стекле, злобно зыркнула на нас и уже через секунду стекло с глухим звоном вышибло от удара, зверь отважно сиганул вперёд, но не рассчитал своих усилий и улетел по инерции по наклонной плоскости вниз, только глупо чиркнул когтями по кровле. Высота небольшая — поэтому, к сожалению, не убьётся.

Следующий зверь был значительно аккуратнее, его голова плавно высунулась из разбитого окна, когда я с небольшим размахом ударил и тут же прижал её к оконной раме.

Бахнул выстрел, туша дёрнулась и осела обратно в комнату, однако почти сразу же появилась следующая, более мелкая и вёрткая, ухитрилась выпрыгнуть, но не упасть, а задержаться на наклонной крыше.

Тварь присела, как для прыжка, а я успел размахнуться и весомо ударить её по голове сбоку. Она безвольно дернулась и стала оседать по крыше. Боковым зрением увидел, как Пенелопа ловко, на мгновение полностью показав мне свои спортивные ноги, оседлала неровность крыши над окном. И когда показалась следующая голова, я просто ткнул в неё, чтобы блокировать движение, а она хладнокровно выпустила последний заряд ей точно в макушку.

В возникшей тишине мы услышали ворчание и цоканье когтей по полу и лестнице. Это первая тварь возвращалась, чтобы отомстить за своё позорное падение. В молчании мы с Пенелопой посмотрели друг другу в глаза. Один из локонов её сбился, она раскраснелась, что сделало её ещё более красивой. Без слов мы понимали — патроны уже кончились, а твари ещё нет.

В этот момент моё кольцо снова шевельнулось.

Иллюзия.

На крыше неподвижно стоял большой рыжий сеттер, собака из другого мира, которой тут быть не могло. Я бы хотел, чтобы иллюзорная собака прыгала, а ещё лучше гавкала, но моё «колдовство» было слабым. Дал себе твёрдое обещание тренироваться в будущем, если конечно, оно у меня будет.

Пенелопа перехватила ружьё и подняла в замахе приклад, а я занёс свою неуклюжую вешалку.

Тварь на мгновение замерла по ту сторону окна, ненавидяще глядя на иллюзию рыжего пса и стала с рычанием, осторожно перешагивать мимо окровавленных кусков стекла, на доли секунды замирая и не отводя глаз от собаки, когда сверху её ударил приклад и, в ту же секунду боковой, с большим оттягом — удар вешалкой. Тварь дёрнулась, а я неловко покачнулся, потерял равновесие и упал животом на крышу, заскользил и уцепился за неровность кровли — кусок старой черепицы.

Переставил ногу, выровнялся, поднял голову — тварь неподвижно висела в окне, наколотая двумя ударами на кусок стекла и смотрела вперёд своими мёртвыми глазками. Иллюзия исчезла.

Пенелопа поспешила помочь мне подняться, и я бы соврал, если б сказал, что мне была неприятна её забота.

Следующие десять минут мы просидели на коньке крыши, отходя от стресса этой внезапной битвы. Девушка вполголоса рассуждала о том, что это могут быть именно те твари, которые съели Стрижова.

— За добавкой вернулись? — хрипло спросил я, а она тихонько рассмеялась, потом посерьёзнела.

— Маме об этом не рассказывай, хорошо?

Я кивнул. Так, незаметно мы перешли на «ты».

Поняв, что за этими четверыми не последуют новые, мы покинули крышу, того монстра я втолкнул в комнату ногой, окончательно испортив свои и без того находящиеся не в лучшем состоянии туфли.

Спустились. Моё предложение разделать туши девушка решительно отвергла, заявив, что этим займётся мамина прислуга, заодно проверят, нет ли в их брюхах останков бывшего владельца дома.

— В любом случае, для идентификации патологоанатомом этого будет недостаточно, — скептически ответил я, и переключился на поиск и изъятие документов.

Глава 4

Была практическая причина постараться найти и успеть забрать все документы усопшего. Мне нужно по возможности исключить появление на свет любых документов, которые противоречат моей судебной тактике. Книги, личные записи, квитанции, корешки ордеров, несколько рисунков, куча писем о долгах, несколько — просто личная переписка.

Как положено при следственных мероприятиях (гражданских юристов такому тоже учат), поделил дом на части, последовательно их перелопатил, всё найденное кидал в картонную коробку из-под обуви.

Ещё в один ящик сложил ноги покойного, но — это оставил уносить слугам Кукушкиной-старшей.

— Надо будет попозже поискать тайники, — тоном старого кладоискателя сообщила мне Пенелопа.

— Пойдём обратно? Как будешь маме объяснять про трупы?

— Никак. Попрошу верных мне людей из числа работников матери прибраться, вот и всё. Трофейные макры отдам тебе.

— Знаю, знаю — традиция, — мне удалось вызвать её улыбку.

* * *

Я с огромным наслаждением плюхнулся на пружинную кровать с тощим матрацем и приготовился честно повалятся после такого трудного дня, когда в дверь комнаты осторожно постучали.

— Аркаша, это Филипп, — приглушённо сообщил мой кузенистый мучитель, только что лишивший меня законного отдыха.

Открыл дверь.

Это был вчерашний тощий очкарик-родственник с какой-то темноволосой девушкой, которая мне молча кивнула.

— Ты готов? Пора идти к тётушке, не забыл? Ты не пил сегодня? Хорошо.

Мой кузен уверенно и беспардонно вытянул меня из комнаты, бросил девушке — «Иона, пойдём» и сначала повёл какими-то извилистыми улочками к лавке, где я купил коробку сахарного печенья, потом ещё дальше, в чинный благообразный частный сектор города Кустовой.

…

Я сидел за длинным столом, крытым белой скатертью с рюшечками и откровенно скучал. Во