Василий Панфилов - Улан. Трилогия Страница 86

Был Потемкин, Тимоня, Никифор, Аюка, Суворов, Каменский, Осип Харин – тот самый драгунский полковник, что подал Грифичу дельную мысль, да и потом не оплошал. Было ещё несколько вояк разных рангов. Пили немного – не столько пьянство, сколько разговоры, песни, байки… Словом – проветривали мозги как себе, так и цесаревичу. Тот вчера рубился на саблях с одним из польских конфедератов и впервые убил человека. Пусть в восемнадцатом веке к такому относились куда проще, но всё-таки стресс.

— Забавное? — раздаётся тенорок Суворова, — ну это когда с Фридрихом воевали. В Польше, кстати, дело было – помните ведь, что все стороны тут гуляли как хотели.

— Вестимо, — прогудел Никифор и блаженно зажмурился.

— Ну так вот, — не мылись недели этак две и грязь аж кусками отваливалась. А тут на речку наткнулись, да вроде как никого вокруг. Поставили часовых, да мыться. Без штанов все – благо, тёплышко было, хоть и весна ещё. Позже девки местные подошли, да заигрывать с солдатами стали – за денюжку малую.

Генерал-майор замолчал ненадолго, поблёскивая лукавыми глазами.

— Не томи! — не выдержал Павел.

— Коль девки заигрывают, то у моих парней елдаки и того… по стойке смирно. А тут тревогу часовые кричат – нападение. Эт потом выяснилось, что пан местный решил подзаработать и полез к нам дуриком, не разобравшись – дворню свою вооружил, а их вроде как и много, но толку-то с них…

Похмыкали – пристрастие поляков к пышным свитам было известно хорошо, а уж сколько казусов возникало из-за этого…

— Коль тревога, — продолжил Александр Васильевич, — да враги рядом, то одеваться нет времени. Так что побежали мои солдатики на врагов со штыками наперевес и, гм… елдаками. И чего больше испугалась дворня, мы так и не поняли.

Хохот стоял оглушительный, но всерьёз эту историю воспринял только цесаревич – или сделал вид. На самом же подобные байки хоть и основывались обычно на реальных событиях, но приукрашивались потом нещадно.*  Так что это ещё так… Мягкий вариант.

Рассказывали истории и очередь дошла до попаданца…

— Что-нибудь про Азию интересное, — попросил наследник. Рюген считался в России (да и в Европе), большим знатоком Азии и Востока, но удивляться тут нечему – рассказы отца-афганца, да несколько путешествий в Турцию/Египет/Таиланд/Вьетнам, плюс телепередачи и книги. Вот и получалось, что о той же Индии Владимир порой рассказывал такое, что не знали и путешественники, побывавшие там.

Объясняли это просто – окружающие считали, что после того самого кораблекрушения, в котором погибла семья Грифича, уцелел не только он сам, но и отец. Поняв, что в живых его просто не оставят, старший Грифич рванул как можно дальше. Ну и добежал до Азии.

В те времена там хватало всевозможных авантюристов, служивших как европейцам-завоевателям, так и местным властителям. Многие из авантюристов и сами становились правителями…** Даже незнание языков этих стран Померанским воспринималось нормально – считалось, что он скрывает зачем-то своё знание, а позже он и так выучил арабский, турецкий и персидский, пусть и далеко не идеально. Другие же считали, что ему просто незачем было учить язык – некоторые отряды европейцев были очень велики, так что большая часть наёмников просто не нуждалась в знание более чем полусотни слов.

Мифы о пребывании Грифичей где-то в Азии/на Востоке ходили самые противоречивые, так что порой попаданец слышал на диво интересные легенды… Сам же он отвечал уклончиво – ну а как иначе? Если в самом начале он успел показать, что знает об этих странах – знание пряностей, отсутствие удивления при виде слона, кулинарный совет и так далее. Но подробно врать было нельзя – действительность века восемнадцатого сильно отличалась от действительного двадцать первого, так что попасться было легко. И да – из-за таких вот недосказанностей Грифичу приписывали порой знание каких-то страшных/сакральных/денежных тайн Востока/Азии…

И Рюген рассказал… Сперва – о пирамидах и сакральных знаниях, а когда глаза слушателей загорелись, перевёл разговор на Россию, где чудес было не меньше. Затем привёл примеры тех же пирамид в Отечестве*** и вообще – недвусмысленно дал понять, что история России и русских невероятно древняя и увлекательная.

Вроде бы мелочь, но воспитательный эффект даёт – подобный рассказ был далеко не первым, так что Павел теперь только улыбался, когда кто-то из собеседников-европейцев начинал рассуждать об истории/величии Европы. А такое отношение будущего императора значит немало…

Расходились слегка охмелевшие, пусть и выпито было немало. Но и закуска была солидная – умолотили столько… Местные вообще могли съесть невероятно много и не важно – являются ли они крестьянами или аристократией. Однако и поголодать пару-тройку дней – без особых проблем.

— А ты правда всё это видел? — робко спросил оставшийся в шатре подопечный.

— Не всё, — спокойно ответил попаданец, — о чём-то слышал от заслуживающих внимания людей, о чём-то читал.

Ну а как иначе объяснить телепередачи, Владимир не знал…

— А заслуживающие доверия… — начал было Павел.

— Доверяю почти полностью – что-то они могли просто понять неправильно или забыть.

Подросток задумался и замолчал – подобными откровениями наставник нечасто его баловал, зато и помнил он их едва ли не дословно.

В предстоящем сражении под командование Рюгена Миних отдал всю кавалерию. Дело не только в полководческих талантах Владимира, но и в психологии – если у пехотинцев генералы чаще посылали людей в бой, идя вперёд только в критических ситуациях (но шли – и не раздумывая!), то у кавалеристов было принято, что командир возглавляет атаку полка или полков…

Понятно, что во многом это был пережиток прошлого, но учитывая чрезвычайно высокий процент дворян в кавалерийских полках, то удивляться особо нечему – нужно было показывать и доказывать, что ты – "первый среди равных" и никак иначе. Отсюда и некоторая специфика: к примеру – при назначении на более высокую должность учитывались не только знания тактики/опыт/происхождение (а куда без него в сословной-то среде!), но и личное мастерство. Так что офицеры в кавалерии ВСЕГДА были рубаками/наездниками/фехтовальщиками/стрелками сильно выше среднего – нельзя иначе.

Помимо того, то дворяне должны были чётко понимать, что их ведёт настоящий воин, которому не зазорно подчиниться, так вставал ещё и вопрос выживания. Если командир "впереди, на лихом коне", то посредственный воинский уровень… До первого боя, короче говоря.

Ну а у Грифича сложилось один к одному – воинский талант (не гений, но заметно выше среднего), опыт, происхождение и личное мастерство. Словом – других кандидатур такого же уровня просто не было. Даже гонористые казаки, с неохотой идущие под чужое командование,****  приняли его без малейших возражений – он уже успел доказать, что всегда стремится придумать что-то, что максимально сбережёт жизни подчинённых.

"Генштаб", составленный из десятка наиболее компетентных и авторитетных (к сожалению, это не всегда совпадало) офицеров, принялся разрабатывать планы – много планов. Если турки пойдут вот, то мы вот этак, а ежели они двинут так, то мы вот этак…

Словом, нормальный рабочий процесс, достаточно привычный для пехоты, но несколько непривычный для кавалерии, командиры в которой слишком много полагались не на расчёт, а на удаль. Если условленные точки сбора и грубые схемы они признавали, то что-то более подробное – нет.

Однако Рюгену перечить не стали – слишком высок авторитет/положение. Теперь командиры полков и старшие офицеры заучивали основные варианты и получили несколько пакетов с планами действий в каждом конкретном случае. И нет – шпионов Владимир уже не боялся – армейская разведка у турок в этой кампании показала себя чем-то беззубым, так что похитить планы или кого-то из полковников за два-три дня перед боем… Не смешно. С явными же предателями случилась эпидемия несчастных случаев.

Пугачёв ввалился на совещание к Миниху как был – грязный, в одежде турецкого сипаха. Часовых он миновал легко, потому как главнокомандующего охраняли проверенные ветераны, знавшие таких людей в лицо.

— Турки пойдут двумя армиями, раздельно! — выпалил он.

Рюген неверяще уставился на улыбающегося разведчика, но видно было – Емеля полностью уверен в своих данных, а это же… Короткий обмен взглядами с фельдмаршалом – и на их лица выползают хищные улыбки.

Байки хоть и основывались обычно на реальных событиях, но приукрашивались потом нещадно* Подобные байки и в самом деле были НЕВЕРОЯТНО популярны в те времена (а также более ранние и более поздние). На самом деле байки и розыгрыши были такими, что сегодня в это сложно поверить – такие изобретательные, необычные и нахальные.