Анатолий Логинов - «Попаданец» Сталин. Вождь танкистов из будущего Страница 9

– Нам, можно сказать, повезло, что поляки не смогли с немцами договориться, а мы с ними договорились. Иначе мы могли бы иметь против себя объединенную Европу без единого союзника. Теперь же ситуация несколько иная. Англо-немецкий союз возможен, но маловероятен. Слишком много они пролили крови, чтоб так просто про нее забыть. Ну, а мы со своей стороны все усилия приложим, все дипломатические каналы задействуем, чтобы Англия на нашей стороне оказалась. А это автоматически будет означать и наш союз с Северо-Американскими Штатами…

Поговорили, да. Вячеслав все записал, все осознал. Выполнит, я его знаю.

Отвлекся немного на мирные вопросы, почти полчаса переговорив с замнаркома строительства Юдиным. Впрочем, особо мирными их не назовешь – подготовка площадок для заводов-дублеров на Востоке страны, подготовка жилого фонда, в том числе подготовка строительства дополнительных общежитий барачного типа для приема эвакуируемых. А что ты думал, в сказку попал, что ли? Это только в пост-хрущевских сказках эвакуация на сплошной импровизации держалась. На самом деле все решалось заранее.

А вот и наша разведка. НКВД и НКГБ. Пока бюрократически отдельно, но фактически уже вместе работают.

– Что нам скажут товарищи Берия и Меркулов относительно переговоров Гесса?

Докладывает Берия, хотя большая часть сведений явно добыта кадрами Меркулова. «Вот почему Вячеслав в восьмидесятые вспомнит, что сведения добыла разведка НКВД» – мелькает в голове посторонняя мысль. По сведениям, добытым разведкой, получается, что переговоры все же идут. Идут, несмотря на бои на Крите, несмотря на Иракскую войну, несмотря на предыдущие противоречия. Неужели я ошибаюсь, и ЗДЕСЬ ненависть Черчилля к Советскому Союзу превалирует над здравым смыслом? Или он надеется, что Германия все же удовлетворится полученным и станет надежным союзником Англии? И что стоят в такой неясной обстановке мои знания будущего? ТАМ Англия стала нашим союзником. Что мешает ей стать союзником Германии ЗДЕСЬ? Ничего! Особенно вспоминая их привычки. Как во время Семилетней войны их министры с врагами за спиной своих войск договаривались, я хорошо помню.

Так что торопиться тут нельзя. Остается только осторожно «давить на психику» англов и не делать резких движений.

А вот теперь опять немного передохнем от всех этих непоняток. Займемся конкретными делами.

– Товарищ Микоян нам сейчас доложит о выпуске его истребителя. А потом будем решать, как и что в его машине можно усовершенствовать и чем мы можем помочь. Правильно, товарищ Маленков?

22 мая 1941 г. Могилев.

Николай Козлов

Погода радует гуляющих по парку прохожих. Тепло по-летнему, от реки тянет прохладный ветерок, из репродуктора на столбе веселый песенный мотив, прямо под настроение, звучит:

– Легко на сердце от песни веселой,Она скучать не дает никогда,И любят песню деревни и села,И любят песню большие города…

– Жить хорошо, а хорошо жить еще лучше! – улыбаясь, говорит смеющейся жене Николай. – Эх, если бы не империалисты, как бы мы хорошо жили. Я точно в ГВФ бы ушел. Возил бы сейчас людей из города в город, в командировку или в отпуск, а то с геологами на северах полезные ископаемые искал. А сколько народу вместо того чтобы в армии с оружием возиться, полезным делом могло бы заняться. Тот же Коротин мне признался как-то, что если бы не в летчики, то в подводные земледельцы пошел, как в книге Беляева. Ого, пивко свеженькое подвезли! – замечает Николай машину у палатки с надписью «Пиво-Воды», у которой стоит всего пара любителей пива, что вполне понятно – день у большинства рабочий.

Николай берет кружку свежего, вкусного, с пенкой, пива, а для жены и дочки – по стакану газировки с сиропом. С наслаждением отпивая из кружки, он с улыбкой наблюдает, как весело щебечущая дочка сначала пробует воду из маминого стакана, с грушевым сиропом, потом выпивает половину своего, с вишневым, и, так и не допив, отдает остатки маме. Настроение у Козлова блаженно-расслабленное, ему не хочется вспоминать ни о войне, бушующей в Европе, ни о вчерашних лекциях и полетах. Но такое состояние моментально проходит, когда гуляющая компания подходит к тиру. Улыбающийся средних лет мужчина, с характерной внешностью, которому явно скучно стоять без дела, предлагает Николаю пострелять. Мишени в тире сразу и очень понравились Николаю – толстый капиталист, «поджигатель войны», империалистические солдаты в касках с рожками, самолеты такого характерного вида, словно их с новой книги по определению типов техники вероятного противника срисовали. Разве что без опознавательных знаков, вместо них какие-то черные круги намалеваны, а так – один в один. Мальчишки, а их несколько вокруг вертелось, аж засвистели восторженно, когда он с первого выстрела капиталиста пришиб. После того, как Николай всадил в мишени восемь из десяти выстрелов, хозяин, улыбаясь, вручил ему приз – плюшевого медвежонка, заметив попутно:

– Вы так хорошо стреляете, молодой человек, это что-то. Таки я надеюсь, что вы не так часто будете стрелять и не разорите бедного Мойшу на одних призах.

– Рад бы и почаще пострелять, чтобы дочку обрадовать, – улыбается Козлов, – да работа не позволяет.

Теперь уже смеясь, Мойша крепко пожимает ему руку и отвечает:

– Так заходите, когда сможете. Приятно посмотреть на грамотную стрельбу. Военный, таки да?

Кивнув и попрощавшись, Николай поспешил за ушедшими вперед женой и дочкой. Оказывается, Юлька увидела карусели и теперь тянет маму туда, не забывая, однако, плотно прижимать к себе новенькую игрушку.

– Папа, ты мне карусель обещал! – заметив Николая, кричит девочка.

– Раз обещал – выполню, – отвечает Козлов и идет к кассе. Пока жена с дочкой катаются, он успевает еще раз пройтись до киоска и обратно. Пиво приятно плещется в желудке, заставляя оптимистично смотреть на мир. После небольшой прогулки по аллеям семейство решает зайти в кино. В кинотеатре «Родина» словно по заказу идет отличный фильм «Дети капитана Гранта». Сеанс заканчивается, когда воздух начинает терять дневную прозрачность, намекая на наступление вечера. Козловы направляются к почте, к зданию которой должен подъехать дежурный тягач из гарнизона. Пока Николай отправлял телеграмму родным, жена с дочкой решили прогуляться по аллее. И тут же наткнулись на неприятности…

Вышедший из дверей Николай свернул за угол, на аллею и увидел весьма неприглядную картину. Два мужичка в характерных кепках-восьмиклинках, кургузых пиджаках и грязных сапогах, в которые были заправлены не менее грязные брюки, очень невежливо наступают на побелевшую, испуганную и лихорадочно оглядывающуюся вокруг жену. Из-за ее спины выглядывает не менее испуганная дочка. Ну, хулиганье, погодите!

– В чем дело, Настя?! – спрашивает Козлов нарочито громко, командирским голосом.

Один из них, который постарше, поворачивается к подошедшему, но, не увидев в нем особой опасности, выплюнув изо рта чинарик, хрипит:

– Шо, фраер, тебя тоже пощипать? Так гони лопатник и котлы снимай. Не видишь, мы люди бедные, а еще Ленин завещал с такими делиться. – Тело разозлившегося Николая само вспоминает уроки рукопашного боя, только недавно повторенные на введенных занятиях по выживанию. Удар ногой под коленную чашечку, второй удар, следом – по боку. Жена испуганно кричит. Мужик, схватившись обеими руками за коленку, с воем падает, второй выхватывает нож… и тут же пытается кинуть его в сторону, но не успевает. Суровый милиционер, в белой, заметной в темноте, гимнастерке споро крутит ему руки, заставляя выронить нож и тут же связывает их у бандюги за спиной витым шнурком. «И откуда он только появился?» – успевает подумать Николай.

– Вставай и не притворяйся, – бьет милиционер второго урку в другой, не успевший пострадать от удара летчика бок, сапогом, одновременно свистя в свисток. Дочка, глядя на доброго «дядю милиционера», перестает плакать и начинает улыбаться. Еще бы, старшина милиции не просто сигналит свистком, он насвистывает что-то вроде «Чижика-пыжика».

Получив еще пинок, второй мужик со стоном поднимается, глядя на Козлова с откровенной злостью, но даже не дергается в сторону, потому что по аллеям уже несутся, придерживая фуражки, еще двое в таких же белых гимнастерках.

– Ну вот, испортили такой день, скоты бандитские! – садясь в поджидающий Козловых у отделения милиции автомобиль, зло говорит Николай. Он еще не знает, что это был последний мирный выходной на долгие три года…

23 мая 1941 г. Москва. Кремль.

Кабинет Сталина.

Тов. Сталин

Дни пролетают просто незаметно. Понемногу начинаю распределять повседневные дела на заместителей, все больше и больше сосредотачиваясь на военных вопросах. Большая проверка готовности пятнадцатого мая выявила столько недочетов, что, не будь у меня послезнания о большинстве из них, инфаркт бы получил, точно. Поэтому сейчас сидим с Молотовым и обсуждаем подготовку к войне на дипломатическом фронте. Англичане, кажется, прореагировали на наш зондаж вполне дружественно. Но о переговорах с Гессом молчат, как будто их и нет. Неужели пытаются нас банально надуть? Черчилль, конечно, с Гитлером бился до последнего, но вдруг ему предложили что-то настолько привлекательное, что он не сможет отказаться?