Станислав Сергеев - Достойны ли мы отцов и дедов-4 Страница 9

'База приказала срочно связаться с Берией, а как я это сделаю, ну не к Трофимову же идти'.

Тут зашла Ира Стрельникова, как всегда приветливо улыбаясь, но увидев взведенную до предела девушку, остановилась и улыбка сползла с ее лица. То, что кобура с личным оружием, которое носили пришельцы, была открыта, ее насторожило. А взгляд Кристины ее напугал, так смотрят на врага, но она пересилила себя и вполне доброжелательно спросила.

— Кристина, что случилось?

У той сузились глаза, и она как бы прицеливаясь, рассматривала гостью. От этого взгляда стало страшно. Стрельникова знала, что девочка много перенесла, воевала с бандитами и сейчас она с уверенностью на сто процентов могла подтвердить, что Кристина в состоянии убить человека и это она уже не раз делала. Но и она была не робкого десятка. Взяв себя в руки, она еще раз доброжелательно улыбнулась.

— Кристина, что случилось? Пойми, мы работаем вместе, занимаемся одним делом и мне важно знать.

Но та ее удивила странным вопросом.

— Ира скажи, тебе нравится мой папа?

Она немного смутилась. Такие вещи как-то не очень принято вот так вот открыто спрашивать.

— Ну, он хороший человек, прекрасный отец…

— Ладно, зададим вопрос по-другому, ты ведь не хочешь чтоб он погиб?

Еще одна пауза. Сама тема и постановка вопросов просто поставили Стрельникову в тупик, но она была математиком, поэтому вывернулась из ситуации.

— Что нужно сделать?

— В течение часа нужно срочно связаться с Берией по телефону иначе потом будет все кончено.

— Давай доложим по команде, у Трофимова есть такая возможность.

— Нет сейчас.

Кристина подошла к столу, на котом стоял большой черный телефон без наборного диска, взяла трубку и протянула Стрельниковой.

— Сейчас.

Ирина все надеялась, что это шутка, но теперь выбора у нее не было.

В трубке женский голос телефонистки, которые сидели на внутреннем коммутаторе повторил:

— Коммутатор…. Коммутатор, ну же говорите, коммутатор.

— Девушка, это лейтенант Стрельникова.

— Да слушаю. Нужно срочно связаться с Москвой.

— Вы знаете, что это запрещено. У вас есть начальник.

— Девушка это очень важно. Нужно срочно связаться с народным комиссаром Берией, вопрос жизни и смерти, а Трофимов сейчас в отъезде. Ну пожалуйста. Только никому не говорите. Это очень важно.

В трубке повисла пауза, и слышалось только легкое шипенье. Потом тот же голос, с уже с неуверенными нотками ответил.

— Я попробую.

— Спасибо большое, это очень важно, очень.

Опять в трубке зашуршало, и телефонистка глубоко вздохнув, ответила.

— Ой, надеюсь…

Она отключилась, а в кабинете повисло тягостное молчание. Стрельникова села на стул и опустила голову и чуть слышно сказал.

— Это все что я могла сделать.

Кристина села рядом так же тихо ответила.

— Ира спасибо, у меня просто нет другого выхода, там люди погибают.

… Сержант НКВД Муровкина сидела на рабочем месте и смотрела на панель коммутатора. Она стояла перед дилеммой: 'Что делать?'. Либо идти к своему руководству, либо выполнять просьбу этой лейтенантши из особой группы. Она знала что там сидят очень секретные сотрудники и любые вопросы, намеки, сплетни относительно них пресекались самым жестким порядком. По идее она должна идти к своему начальнику смены доложить, попросить санкции для связи с центральным коммутатором, но тон, которым просили связь, заставил ее не торопиться и действовать по инструкции.

Ее размышления прервал звонок восемнадцатого абонента. Это был неприметный пожилой лейтенант хозяйственник, который занимался снабжением продуктами, завозил дрова и практически ничем не интересовался, просиживая у себя в каморке и попивая чай с двумя своими помощникам, такими же пожилыми дядьками. Максимыч, как его завали за глаза. Его звонок в это время был несколько удивителен. Муровкина по привычке вставила в гнездо коммутатора разъем и на автомате ответила:

— Коммутатор.

Голос Максимыча был необычно сух и напряжен.

— Муровкина, ты только что разговаривала со Стрельниковой?

— Да.

— Выполняй просьбу лейтенанта.

Тут даже не просьба, а приказ в довольно жесткой форме.

— Так по инструкции…

— Тебе сказано выполняй. Старшему смены ни слова. Если возникнут вопросы, отправляй ко мне. Понятно?

— Так точно.

— Умница. Главной постарайся побыстрее, у людей проблемы, им нужно помочь.

Отключившись от восемнадцатого абонента, Муровкина поразилась самой ситуации и вдруг удивилась, откуда Максимыч мог знать, с кем она разговаривала? Разве только… Она сама испугалась этой мысли. Вот значит, какие чаи они там гоняют, вот жучары, всех провели. А интересно, а какой-то настоящий чин у Максимыча, в таком возрасте не ниже полковника? Она в органах служит не первый год, поэтому быстро подавила зарождающуюся мысль и уже смело и без колебаний воткнула разъем в гнездо внешней линии. Там ей ответили.

— Финалист-центральный.

— Финалист, это Оксамит, мне нужна Плотина и очень срочно…

Через пятнадцать минут ожидания в кабинете, где стоял компьютер, зазвонил телефон. Стрельникова порывисто вскочила и подняла трубку.

— Слушаю.

— Приемная народного комиссара товарища Берии. Мне передали, что вы по срочному вопросу.

— Да. Это лейтенант Стрельникова, мне нужен срочно товарищ народный комиссар.

Ноги у Стрельниковой дрожали от самой смелости ее поступка, но она старалась не допустить чтобы голос ее выдал.

— Что это за дело? Оно не может подождать? У товарища народного комиссара идет совещание.

— Это очень важно. Это касается определенных важных гостей.

На том конце провода задержалась пауза, и секретарь грозного наркома раздумывал, стоит ли беспокоить начальство.

— Минутку подождите на линии.

Он отключил на телефоне микрофон, поднял трубку второго аппарата и соединился с внутренним коммутатором и быстро навел справки, откуда идет звонок. Этого ему было достаточно, для того чтобы побеспокоить своего начальника. Берия ответил сразу на звонок.

— Ну что там у тебя?

— Странный звонок с 'Объекта Д'.

Берия не думал, сразу сказал коротко 'Давай'…

В трубке зашуршало, и Стрельникова услышала другой властный голос.

— Слушаю вас.

— Товарищ народный комиссар, это лейтенант Стрельникова, помните, мы недавно встречались?

— Да помню, что там случилось?

В голосе наркома появились раздраженные нотки.

— С вами хотел пообщаться напрямую один из гостей.

— Хорошо, давайте.

Трубку взяла Кристина, и смело спросила.

— Товарищ народный комиссар мы вам показывали микроволновку, что мы с ней делали?

Пауза.

— Вы что там с ума посходили? Это и есть ваше дело?

— Это просто вопрос, чтоб проверить, что вы у нас недавно были или это я разговариваю с другим человеком, это важно.

Берия задумался. Хм. А девочка права.

— Ваше кофе разогревали.

— Правильно.

Берия уже чуть спокойнее спросил.

— Ну что у вас случилось?

— На нашу базу напали ваши люди. Одна установка уничтожена. На группу майора Кречетова тоже напали ваши люди, пришел сигнал бедствия, и связи больше нет. Хотите поговорить?

Кристина опустила глаза и посмотрела на часы.

— Через двадцать минут у меня последний сеанс связи, если ситуация не разрешится, База прекратит все контакты.

Берия выругался.

— Нет, это не мои люди, я что идиот?

— Что мне передать?

— То, что я сказал. Сейчас выезжаю.

И тут Кристина ляпнула фразу, просто исходя из своей природной вредности.

— Надо побыстрее, но будьте осторожно, возможно вы не доедете, если эта подстава, конечно, не ваших рук дело. Может быть, как раз ради этого все и задумывалось.

Берия рывком положил трубку и задумался. А ведь девчонка могла и правду сказать. Но времени было мало, если из сказанного хоть часть было правдой. Складывалась критическая ситуация, и если он, Лаврентий Павлович Берия, народный комиссар внутренних дел СССР, ее выпустить из под контроля, Хозяин ему этого не простит.

Подняв трубку он дал команду на срочный выезд в Подмосковье, при этом распорядился об обязательном выделении усиленной охраны и двух бронеавтомобилей и расквартированного невдалеке от 'Объекта Д' специального полка НКВД. Пока готовился конвой, он поднял трубку и дал команду связать его с абонентом двадцать три — восемьдесят пять. Буквально через минуту его соединили, и в трубке раздался спокойный голос старого знакомого еще по службе в НКВД Грузии.

— Слушаю.

— Петр Максимович добрый вечер, как там у нас дела?

— Уже ночь и видимо не добрая.

— Вот я и хотел узнать, насколько.

— Судя по всему очень. Гостья уж очень сильно и целенаправленно давила на Стрельникову. Как раз время сеанса связи совпадает с началом ее действий.