Андрей Посняков - Легат Страница 9

В дом к Хирольду и отправились вдвоем легат и префект. Венте же было дано задание словно бы невзначай поощрить ухаживания красавчика дуумвира Лициния Флора, показать, что они ей приятны, а сам дуумвир – не так уж и безразличен. Таким образом, Рысь охватывал бы своим контролем обе группировки: военную, через Илмара Два Меча, и гражданскую, через Венту. Правда, играть нужно было тонко, очень тонко – ни те ни другие дураками не были. В Венте Юний не сомневался – та была достойной ученицей Гая Феликса, имелось время убедиться. А вот что касаемо Илмара, тут грызли сомнения – справится ли, сможет ли? Все ж таки Два Меча был обычным разбойником. Ну, других верных людей – или хотя бы тех, кому хоть немного можно было бы доверять, – у легата пока не имелось.

Просторный – правда, еще не достроенный полностью – дом Гнея Хирольда был возведен по германскому образцу: квадратный, основательный, с большим очагом, сложенным из крупных, обмазанных глиной камней. Гости тоже сидели, как германцы или венеды – на лавках за большим длинным столом, а вот кушанья подавались римские – сначала закуски, затем переваренная и тщательно прожаренная телятина, печеная рыба с соусом гарум – из рыбьих же потрохов, бродивших в рассоле, вино – то самое, что привез «Борей». На вкус – не фалернское, но все же, все же… Зимой-то и этого не было! Бедствовали.

Кроме самого хозяина на ужине присутствовали и два его заместителя: беспрестанно рассказывавший какие-то веселые истории гастатус постериор Аврелий Фаст и похожий на высохшую осину педант Лумиций Алтус, ни разу на протяжении всего пира не улыбнувшийся.

Нетрудно себе было представить, кто из гостей интересовал центурионов – конечно же, Илмар Два Меча. Хирольд как-то в разговоре и спросил прямо, без обиняков – что за вопросы будут входить в компетенцию только что назначенного префекта.

– Вопросы безопасности, любезнейший господин примус пилус, – широко улыбнувшись, ответил Рысь. – В самом широком смысле. Кстати, я уже приказал направить в отряд префекта бывших охотников и вообще наиболее обученных и ловких легионеров.

– Не могу понять – с кем же тогда останемся мы? – желчно усмехнулся Лумиций. Ого, оказывается, этот сухарь умел усмехаться! – С несовершеннолетними неумехами?

– Так кто же вам не дает их учить? – засмеялся Юний. – Войны пока ни с кем нет, времени полно.

Аврелий расхохотался, улыбнулся в бороду и Хирольд, лишь тщательно выбритая физиономия Лумиция по-прежнему оставалась бесстрастной. Он ничего не сказал, никак не прокомментировал слова легата, лишь в уголках рта еще резче обозначились темные складки. Да и глаза… в глазах промелькнула ненависть. Или это просто так показалось?

– Завтра в полдень я жду на форуме Максимина присланных вами людей, – отпив вина, напомнил Илмар. – И пусть не опаздывают.

Легат снова улыбнулся:

– Прошу не обижаться, в конце концов, мы все делаем одно и то же дело.

– Я категорически не согласен с таким подходом! – встав, визгливым тоном резко возразил Лумиций. – Не понимаю, зачем нужно ослаблять легион – если его можно так назвать – и без того малочисленный и не слишком боеспособный? Отдать префекту наиболее умелых и ловких? Чтобы они – что? Тушили пожары? А если придется воевать, и совсем скоро?

Надо признать, смысл в его словах был. С другой стороны, и на новый отряд Рысь возлагал немалые надежды. Однако и гонор у этого Лумиция! Экий неприятный тип. То ли дело – весельчак Аврелий Фаст, этот-то полностью отдался пиру, опрокидывая кружку за кружкой.

– Будет тебе кипятиться, Лумиций, – гулко произнес Хирольд, – людей все равно придется отдать – приказы начальства не обсуждаются. Правда… – он хитро взглянул на легата. – Вряд ли стоит отдавать всех. Я имею в виду – всех стоящих. Кому-то ведь нужно и учить молодых!

– Да мы разве против?! – Юний махнул рукой. – И вовсе не требуем отдавать всех, как почему-то решил уважаемый пилус приор. Нет, не всех – лишь некоторых.

– Самых отборных, – желчно усмехнулся Лумиций.

Юний качнул головой и вздохнул. Очень на то похоже, что было бы неплохо присмотреть, как будет исполнять полученный приказ этот строптивец! У центурионов ведь имеется немало возможностей выполнить его на свой лад. Например, отдать далеко не лучших… но и не худших, правда, иначе живо разоблачат.

Три молодые девушки – начинающие гетеры из заведения старого Велизия Клыка – негромко пели, аккомпанируя себе на цитрах, затем одна из них, тонкая, с золотисто-смуглой кожей и выбеленными волосами, отложив инструмент, выбежала на свободное место напротив стола, изогнулась, подпрыгнула в такт убыстряющейся мелодии и, взяв в руки бубен, завертелась в сладострастном танце. Длинная приталенная туника ее, сшитая из прозрачной киосской ткани, вовсе не скрывала тайн гибкого тела, а, наоборот, всячески их подчеркивала, так что и хозяин, и гости, прекратив беседу, невольно залюбовались красивой танцовщицей. Все, кроме Лумиция. Этот педант – Рысь специально наблюдал за ним – не обратил на гетеру никакого внимания, лишь качал головой да шептал что-то себе под нос, словно бы продолжая начавшийся спор. Интересно… Он что же, предпочитает мальчиков?

Юний усмехнулся про себя. Он давно уже собирал сведения на всех членов противодействующих группировок, правда, собирал пока так себе, вполсилы, вот и о сексуальных пристрастиях зануды Лумиция ничего толком не знал. А надо было! Вдруг пригодится? Уж теперь-то, используя создаваемый префектом отряд, Рысь мог вплотную заняться накапливанием информации. Чтобы управлять людьми, нужно знать их слабости и не показывать своих. А какие слабости у него самого? – вдруг задумался Юний. Такие, которые кто-нибудь мог бы использовать в своих целях? Властолюбие? Ну, наверное, оно не так уж и выражено. Любовь к женщинам и веселой компании? Что есть, то есть. Да, еще не забыть про книги – вот уж поистине страсть. Жаль, Илмар привез всего одну, присланную в подарок Гаем Феликсом, – и на том спасибо. Да и можно ли считать любовь к книжному слову слабостью? Кажется, именно на этой почве они когда-то и сошлись с Феликсом…

А смуглотелая гетера между тем все танцевала, выделывая умопомрачительные па, изгибалась, подпрыгивала, поглаживая себя по бокам и бедрам, – и Хирольд, и Аврелий, да и Илмар тоже, казалось, позабыли о вине и яствах, настолько увлеклись танцем.

Уже когда все расходились по домам, Юний обратил внимание, как один из домашних рабов Аврелия что-то нашептывал смеющейся танцовщице. Ага, этот жизнелюб и рубака все ж таки решился… Что ж, дело молодое. А Илмар, кажется, не на шутку обиделся – видать, и он имел виды на красотку. Тем лучше… Divido et impere!

Утро выдалось прохладным, росным. Проснувшись рано, Юний натянул тунику и вышел во двор. Далеко за рекой вырастал из-за горизонта сияющий край солнечного диска. По воде стелился туман, небо было светло-синим, высоким, лишь где-то вдали виднелись седые мохнатые облака, застилая вершины лесистых холмов. Наверное, и день выдастся такой же, облачный, а то и совсем пасмурный: затянет серыми тучами небо, задождит, как частенько бывает в здешних местах, казавшихся римлянам истинным краем света. Правда, надо отдать должное, никто из легионеров не сомневался в праве цезаря послать их сюда, многие даже гордились. Еще бы, это ведь именно их руками была основана Нордика, самая отдаленная колония великого Рима, страна, где зима была несказанно суровой, а светлоокое лето – коротким и комариным. И все же многим нравился этот край, особенно сейчас, летом. Служба, честно говоря, была не очень-то обременительной, а что касается лиц гражданских – то легат Ант Юний Рысь вовсе не собирался душить их поборами. А что еще надо для счастья? Дом, семья и уверенность в будущем. Вот, кстати, насчет будущего. Рысь хорошо понимал, что его выстраданное детище – Нордика – умрет без притока средств и свежей крови. Нужны были люди, и с этой целью Юний собирался отправить корабль – да хоть тот же «Борей» – в Германию, не дожидаясь сбора урожая, уже сейчас, загрузив его ценным мехом. Впрочем, не мех был главным, а специально отобранные люди, чьи рассказы должны были представить новую колонию в чрезвычайно выгодном свете, так чтобы вселить в слушателей неудержимое желание поселиться здесь. И пусть желающих будет столько, что не хватит кораблей. Правда, корабли еще нужно построить, а плотников мало. Зато вот леса – в избытке.

Кроме переселенцев из Германий, Юний еще надеялся и на местных. Кажется, тот пастушонок не врал, о чем красноречиво доложил Гавстальд. Не врал… Тогда почему же нет вестей из селенья «ведающих слово»? Как бишь оно? Купава. Красивое название. И цветок – купальница – тоже красивый. Что же никто не идет, ни старейшина, ни даже просто любопытствующие торговцы? А может, они слишком уж осторожны? Может, почти без утайки показанная Юнием римская мощь столь сильно подействовала на деревенского подростка, и тот так рассказал об увиденном, что старейшины и вожди его рода решили поскорее убраться подобру-поздорову?! В окрестных лесах места хватит… Ищи потом их, да и нужно ли искать-то? Насильно мил не будешь.