Михаил Ланцов - Александр Страница 9

— К вытеснению европейских промышленных товаров и повышению капитализации нашего собственного производства.

— Правильно. И как следствие — роста реального суверенитета во внешней политике. Ведь он, как известно, упирается в финансовые факторы. Ну и, как приятный бонус, ослабление противников России.

— Разумно.

— Сколько вам нужно времени на оформления указанной земли на меня?

— Максимум двадцатого числа будут завершены все формальности. Сумму я пока сказать не могу, но она будет чисто символической. Думаю, две-три тысячи фунтов стерлингов.

— Мое участие в кулуарных делах империи, я так понимаю, не нужно? То есть я смогу без оглядки на какие-то незавершенные дела отправиться в Парагвай?

— Думаю, да.

— Отлично, тогда так и поступим. А пока идут эти формальности, я приведу броненосцы в товарный вид. Кстати, не тяните с дипломатическими шагами. Все нужно делать настолько быстро, насколько это возможно, чтобы не успела вмешаться Великобритания. Ибо если это произойдет вам, скорее всего, выжить не удастся. Апоплексические удары табакеркой еще никто не отменял, — барон печально улыбнулся. Он себе отлично представлял последствия этой авантюры, как с позитивной, так и с негативной стороны. Риск был очень велик, но золотые горы, что посулил Александр, уж больно манили и казались чрезвычайно реальными, поэтому он решил рискнуть.

Здесь нам стоит сделать небольшое отступление, касательно второй небольшой финансовой авантюры, под кодовым названием «Трудовой мозоль».

Утро 12 ноября 1862 года. Лондон. Форин-офис. Кабинет министра иностранных дел Джона Рассела.

— Сэр? — Вопросительно произнес подтянутый мужчина в аккуратном гражданском костюме.

— Ах да, Альберт, я что-то задумался. Давайте перейдем к последнему вопросу. Что у нас там?

— Русский принц Александр, сэр.

— Опять он?

— Да, сэр. Из Индии поступают очень странные заявления, которые с одной стороны грозят международным скандалом, а с другой — кажутся каким-то наваждением.

— Говорите яснее, у меня отвратительное настроение не располагающее к гаданию.

— Из Индии пришло несколько сообщений, в которых говорилось о том, что пропадает связь с различными телеграфными станциями. Перед потерей связи каждый раз приходила телеграмма дикого содержания. То сообщалось о гибели торговых судов от рук великого князя Александра, который во главе своей эскадры их грабил как обычный пират, то сообщение о его нападение на город. Из тех отрывочных сведений, что мы имеем, можно сказать, что в Индийском океане кто-то начал против нас полномасштабную войну.

— Бред какой-то. Получается, что мистер Норманн нам врет?

— Никак нет. Он же пересылает курьерами нам сопроводительные пакеты к донесениям, в числе которых, например, газетные вырезки. У нас нет никаких оснований полагать, что он врет. Великий князь сейчас действительно в Южной Америке, а точнее в Парагвае.

— В Парагвае? Что он там забыл? Понятно, в Бразилию он заезжал, чтобы купить себе плантацию. Но Парагвай? Что ему там нужно?

— Бизнес, сэр. Со слов мистера Норманна он собирается продать ему большую партию оружия, которое купил буквально по цене металлолома в САСШ и КША. Преимущественно, конечно, английские винтовки Энфилда. Думаю, что Александр вообще затеял это морское путешествие исключительно с целью заработать денег.

— Думаете, будет война?

— Безусловно.

— Хорошо. Великий князь нам очень помог, так как Великобритания постарается помочь всем страждущим, — Джон лукаво улыбнулся. — Подготовьте все необходимое для оперативного предоставления помощи воюющим странам деньгами и товарами.

— Будет исполнено, сэр.

— Кстати, а с кем он контактировал в Бразилии?

— Если не считать формальных переговоров с императором и легкого флирта с его дочерью, то исключительно с деловыми людьми.

— О чем они общались, конечно, не известно?

— Нет, сэр. У Александра очень неприятное качество вести переговоры наедине и не распространяться о полученных договоренностях. Известно только то, что барон ди Суси, после двух раундов переговоров поспособствовал Александру в покупке участка земли в Уругвае для обустройства порта. Все остальное нам не известно.

— Порт?

— Да. Мистер Норманн предполагает желание Александра выступить посредником в морской торговле Парагвая.

— То есть, мистер Норманн считает, что Александр хочет «погреть руки» в роли посредника?

— Совершенно точно, сэр. Тем более, за ним подобные дела уже имелись. Вспомните, как он ловко и хорошо заработал на торговле флотом между САСШ и КША.

— Да, очень вероятно.

— Так что нам делать с донесениями из Индии?

— Пока ничего, проследите, чтобы эти сообщения не попали в газеты, так как скандалов с великим князем нам совсем не нужно.

— Сэр, с газетами уже поздно что-то делать. — Джон Рассел привстал в кресле.

— Как?!

— Телеграфными линиями пользуемся не только мы. Почитайте сегодняшние газеты. Как же они могли пропустить такую сенсацию? Кровожадный русский пират, опозоривший всю императорскую фамилию России.

— Это катастрофа, — Джон произнес это почти шепотом, а потом, несколько секунд спустя, поднял рассеянный взгляд на подчиненного и продолжил. — Вы свободны Альберт.

Газетные статьи действительно были очень красочны, ведь им нужно было продаваться, а ничто так не подстегивает продажи как сенсации. Особенно если их раздуть и приукрасить. Поэтому, уже двадцатого ноября Старая Добрая Англия стала походить на «палату?6».

Официальные власти сконфуженно мямлили, что все эти заявления о пиратских действиях Александра беспочвенны и не подтверждены, а газеты верещали, взывая к британским властям, дабы те защитили своих граждан от кровожадного русского пирата. Возможно, все бы покипело и затихло, как очередная сенсация, если бы не Пальмерстон, премьер-министр Соединенного Королевства, который де факто поощрял действия газет. По большому счету Генри был очень рад сложившемуся обстоятельству, так как он усугубил и без того низкий политический престиж Российской империи, которая испытывала серьезные внутренние затруднения, не говоря о том, что ее участие в общеевропейских делах было минимальным. Ведь формально правительство Великобритании не высказывало никаких претензий России, мало того, даже публично опровергало эти неприятные слухи. А то, что писали газеты — это все издержки свободной прессы, и правительство Англии, увы, заткнуть им рот не может. Впрочем, Российская империя молчала и ровным счетом никак не реагировала на это газетную истерику острова туманов.

Впрочем, у этого события вылезло и побочное явление, на которое рассчитывал Александр. Генри Пальмерстон, не будучи финансистом, не просчитал последствия этого действа, а биржевые игры вещь тонкая и нежная, от любого чиха могут сильно «взбрыкнуть». Это все говорилось к тому, что газетная кампания, которая стихийно возникла в качестве погони за сенсацией, привела к серьезной панике на лондонской бирже. Что, в свою очередь, привело к стремительному падению акций целого ряда страховых и транспортных компаний Великобритании. Как не сложно предположить, держатели акций стали пытаться от них избавиться, что приводило к еще большей эскалации паники.

В первых же числах декабря, согласно предписанию великого князя, на Лондонской бирже начал свою игру Джон Морган от лица American Investment Bank, скупая самым решительным образом упавшие до совершенно ничтожного уровня акции целого ряда торговых и страховых обществ. Это, плюс совокупность других факторов, включая вмешательство правительства, привело к приостановке торгов.

— Сэр, нам нужно немедленно прекратить газетную кампанию против принца Александра и выступить с публичным опровержением, — Джон Рассел был настроен самым решительным образом. Я пока не могу сказать, что происходит в Индии, но попытка подорвать престиж России приносит нам лишь убытки. Причем пользуется этим обстоятельством тот самый принц Александр. Его банк ведет очень агрессивную политику по скупке сильно упавших из-за наших действий акций торговых и страховых компаний Великобритании.

— А что с Индией?

— Ничего хорошего. Данные пока очень противоречивы, однако, по одному эпизоду получилось выяснить обстоятельства. В городе был ограблен банк и захвачен телеграф, откуда и было послано сообщение, вводившее нас в заблуждение. Мы предполагаем, что это сделала одна и та же группа преступников.

— Почему же после станция не отвечала?

— Ее уничтожили после использования. Устроили пожар. Известно, что нападавшие были в каких-то тряпичных масках, вооружены револьверами и говорили по-английски с сильным акцентом. Впрочем, между собой они изредка перебрасывались фразами на немецком языке. Мало того, нам стало известно, что вечером накануне в местный порт заходил небольшой шлюп под флагом Австрийской империи. Утром в порту его не было.