Валерий Самохин - Мой милый жандарм (СИ) Страница 9

- Отвечайте просто "да" или "нет", - посоветовала настырная девица. - Повторяю свой вопрос: ошибок при пересчете вносимых денежных средств не обнаружено?

- Я не кассир, - пожал плечами юрист. - Вполне возможно, что и были какие-то отдельные ошибки. Мне об этом неизвестно.

- Каждая сторона доказывает те обстоятельства, на которые ссылается, - вкрадчиво заметила девица. - В деле имеются квитанции, подтверждающие, что исполнение обязательства было совершено надлежащим образом. Банк может предъявить суду документальное подтверждение, что купец Севастьянов, погашая ссуду, хоть единожды ошибся в своих расчетах?.. Вы ответите на вопрос, или будете продолжать увиливать, словно нашкодивший школяр?

Зал затаил дыхание, не понимая, куда клонит новоиспеченный поверенный в арестантском халате. Не мог понять этого и банковский юрист, беспрестанно промокая платочком взмокшее лицо. Да и я, честно признаться, опытом своим чуя расставленную ловушку, не мог до сей поры ее распознать.

Банковский поверенный молча развел руками: документального подтверждения ошибок купца Севастьянова он, что естественно, предъявить суду не мог.

- Вот и славно, - удовлетворенно кивнула девица. - Акцентирую внимание суда на следующем факте: банк только что признал безошибочность подсчетов, произведенных купцом Севастьяновым. Таким образом, взимание платы за пересчет вносимых денежных средств незаконно, так как данная операция совершенна заемщиком самостоятельно, без помощи банка.

- Это абсурд! - оскорблено вскричал юрист. - Он мог ошибиться при расчетах.

- Но не ошибся? - ехидно уточнила девица.

- Это не имеет правового значения! Есть пункт договора...

- Банк в данном случае действовал в своих интересах, - безапелляционно перебила его девица. - Сможете внятно объяснить суду, зачем купец Севастьянов должен оплачивать чужие интересы? Какую услугу оказал банк заемщику, пересчитывая уже сочтенные единожды деньги? Вот если бы он приносил вам деньги без счета, и вы производили эту операцию по его просьбе, тогда вы были в своем полном праве требовать за это плату... - доверчиво вскинув свои зеленые глазища на суд, она обворожительно улыбнулась. - Ну и десерт, как водится, на сладенькое. Я могу попросить уважаемого председателя вслух зачитать пункт договора, на который все время ссылается банк?

Илья Тимофеевич, к моему величайшему изумлению, безропотно подчинился. Сдвинув на нос золотые очки, он великолепным, бархатным баритоном огласил:

- В случае, если взнос очередной части ссуды производится ассигнациями мелкого достоинства, либо серебром, либо медью, то операция по пересчету данного взноса подлежит оплате в размере полутора процентов от суммы взноса.

- Кем? - коварно прищурилась девица.

- Что - кем? - не понял вопроса председатель.

- Кто и кому должен платить за пересчет?

- Само собой разумеется, что плата подлежит банку! - негодующе вскричал юрист.

- Само собой ничего не разумеется! - безжалостно отрезала девица. - В договоре об этом не сказано ни слова. Кроме того, как мы только что выяснили совместными усилиями, пересчет производил купец Севастьянов. Исходя из чего и следуя из буквального толкования договора, суд обязан взыскать с банка незаконно удержанные им с заемщика денежные средства в сумме полутора тысяч рублей, а также... - она выдержала торжественную паузу. - А также обязать банк выплатить купцу Севастьянову плату за пересчет, как это прямо прописано в договоре.

- Но не в рамках частного обвинения в уголовном деянии! - возмущенно пискнул банковский юрист. - Это не гражданский процесс!

- Суд без вашей помощи придет к выводам по делу, - ехидно ответствовала девица.

Ошеломленная тишина простояла недолго. Публика взорвалась восторженными воплями, глаза заслепило от ярких вспышек, и журналисты накинулись на девицу сворой голодных волков. Илья Тимофеевич сорвал голос, тщетно пытаясь навести порядок. Судя по всему, сумбур, щедро приправленный обожанием, возник в голове не у меня одного. И лишь когда суд удалился на совещание, пришла внезапная в своей простоте мысль: околоточному надзирателю я не завидовал заранее.

Глава пятая

Анна

Черт, черт, черт! Ну почему я такая невезучая? Еще в детстве заметила: в любой толпе пчелы и осы обязательно выберут меня. Шея ныла нещадно. Наверное, на лавочке, где я сейчас сплю, меня какая-то гадость жужжащая укусила, оттого и боль эта чудовищная. Воспользовалась моим беспомощным состоянием.

Сон поражал своей реалистичностью. Впрочем, и не такое случалось. Как-то раз я была рыжей, красивой и бесшабашно смелой. Вместе со своими подругами-валькириями гоняла бородатых мужиков по горам прекрасного в своей сказочности мира. Утром, проснувшись, я с удивлением обнаружила на тыльной стороне запястья тонкую белую ниточку зажившего шрама. Мама сказала, что это от падения с качелей, мол, давний след, но мне-то лучше знать.

Интересно, в этом сне я как выгляжу? Может обнахалиться, у пристава судебного зеркальце попросить? Он постоянно в него смотрится, нос свой отвислый в разные стороны крутит. Как бы не оторвал сардельку. Кстати, о сардельках. Живот к спине прилип намертво и звуки издает совсем уж неприличные. Здесь что, арестантов совсем не кормят?

Вот, гадство, привязалось! Я тихонько прыснула в кулачок. Дурацкое это слово - "совсем". Как-то поехали с Ленкой и ее очередным воздыхателем на пикник. Заруливаем на заправку и видим надпись: "Бензина нет совсем". Дружно хохочем. Местная королева бензоколонки в сердцах поясняет: "Достали! Когда висела табличка "Бензина нет", каждый второй переспрашивал: "Что, совсем нет?".

- Анна Васильевна... - чей-то назойливый шепот пробудил меня от неуместных воспоминаний. - Снизойдите толикой своего внимания.

Ага, вот и отчество выяснилось! Чудненько.

- Отвяжись! - процедила я сквозь зубы.

Суд совещался уже минут десять, и внимание публики, приятное поначалу, начало нешуточно утомлять. Слава богу, сосед мой, что справа, отбрил особо настырных. Интересно, чего они все его так боятся? Нет, военная косточка в нем чувствуется за версту, и взгляд жесткий и цепкий, до самых печенок пробирает. Сложения не богатырского, но как начинает двигаться, сразу же на ум приходит гремучая змея. Бр-р, опасный экземпляр! Нас с Ленкой ее поклонник из японского посольства полтора года айкидо обучал, с тех пор я такие вещи влет различаю. Затем моя подруга мотогонщиком увлеклась, и я теперь еще и великий спец по карбюраторам. По-крайней мере смогу отличить от этого... как его там... карданного вала.

Но, признаюсь честно, сосед мой был мужчиной приятным во всех отношениях. Глаза темно-карие, почти черные, подбородок волевой, прямой нос с пикантной горбинкой и интригующая седина на висках. На вид ему лет тридцать, не более, когда он поседеть-то успел? И еще шрамик едва заметный на левой скуле. Воевал? Впрочем, мне до него дела нет абсолютно никакого. Такие кадры обычно моей подруге достаются, моей скромной персоне здесь ничего не светит.

- Анна Васильевна... - вновь затянул волынку неугомонный кто-то. - Наш журнал предлагает вам контракт на серию эксклюзивных интервью. Готовы выписать открытый чек под одно лишь ваше согласие.

- Исчезни! - почти ласково посоветовала я надоедливому типу.

Ну скажите на милость, зачем мне интервью? Успеть бы до пробуждения самое интересное ухватить, и то хорошо. Больше всего ненавижу прерванные сны. Обидно до слез, когда не знаешь, чем все закончилось.

- Смилуйтесь, Анна Васильевна, меня редактор головы лишит, если упущу такую сенсацию, - продолжал стенать замогильным шепотом тип. - Если пожелаете, гонорар оговорим особо. Можем предложить оплату натурой.

- Чем-чем? - едва не задохнулась я от возмущения.

Тип за спиной горячо зачастил:

- Модные салоны готового платья размещают у нас рекламу, и преференции прописаны отдельно. Для вас мы организуем лучшие парижские новинки и, разумеется, все за счет редакции.

Нашел-таки слабое место, змей-искуситель! Наряды этой эпохи всегда ввергали меня в состояние, близкое к экстазу. Ладно, вдруг сон затянется, успею тогда покрасоваться перед местной публикой в сногсшибательных одеяниях. Обернувшись к настырному типу, оказавшемуся вовсе и не типом, а самым что ни на есть типусом - пухлогубым молодым человеком в клетчатом пиджаке экстравагантного покроя, старомодном пенсне и смешном котелке на яйцевидной голове - я решительно произнесла:

- Согласна... Но дивиденд - особо!

Где-то мне встречалась в книжках эта фраза, соответствующая духу столетия.

- Непременно, дражайшая Анна Васильевна, непременно! - засуетился типус, возбужденно потирая ладошки. - Все, что ваша душенька пожелает. Исполним в лучшем виде, не сомневайтесь.