Ржевский ведун (СИ) - "Titus" Страница 9

Очнулся я от тормошения. Какая-то женщина опасливо трогала меня за плечо: — Молодой человек, вам плохо?

— А, что?

— Я говорю, с вами все в порядке?

— Да, все хорошо. Просто голову на солнце напекло.

Женщина со сомнением посмотрела на затянутое тучами небо: — Перегаром не пахнет… Наркоман, что ли?

— Неужто похож? Просто устал. Спасибо, что побеспокоились!

Ушла. А я понял, что в ближайшем будущем найти библиотеку Ивана Грозного мне не светит — здоровья не хватит. Здесь всего месяц перемотал, а уже потерял сознание. Сделал перерыв: сходил в ближайшую кафешку, подкрепился фастфудом.

Через час был опять на той же лавочке. Со второго раза получилось легче. Я просто вызвал картинку с ограблением, и начал смотреть с нормальной скоростью боевик под названием жизнь. Грабители подбежали к выходящим из машины двум инкассаторам и начали тыкать в них пистолетами. Один инкассатор стал геройствовать: хвататься за кобуру и получил по голове. Второй поднял руки, и его просто поставили на колени и приставили к виску пистолет, требуя у водителя выйти. Водитель, нарушая все инструкции, открыл дверь и вышел. Дальше преступники запрыгнули в минивэн и рванули по улице. Я оставил за спиной инкассаторов и пошел вслед за машиной. Машина ехала быстрее, поэтому я на время тормозил воспроизведение исторической хроники, чтобы не потерять машину из вида. Так через полчаса я оказался на окраине города в заброшенной промзоне, где грабители бросили инкассаторскую машину и с мешками в руках рванули внутрь полуразрушенных корпусов. В настоящем времени желтого минивэна уже не было, скорее всего силовики нашли машину и вернули ее банку. Я пошел за призраками бандитов, внимательно осматриваясь по сторонам. Жутковатое место. Кучи мусора, выбитые стекла, вдалеке мелькнула пара бродячих собак. По следам грабителей зашел в один из корпусов и поднялся на второй этаж, здесь в углу среди обломков мебели они и устроили тайник. Я увидел, как по-быстрому были распотрошены серые инкассаторские мешки. Часть пачек с валютой и крупными купюрами они распихали по карманам, вторую часть упаковали в рюкзаки. Засветившуюся одежду вместе с балаклавами упаковали в освободившиеся мешки. Пачек с деньгами было много, и все в рюкзаки не влезло, третья часть денег отправилось обратно. Вот эти сумки я и достал из тайника. А теперь думал, что делать с деньгами — я ведь вышел на разведку с газеткой, а здесь такое!

Через некоторое время случайный прохожий мог увидеть на дороге парня, тащившего в руках два тяжелых узла одежды. Я взял куртки бандитов и, не мудрствуя лукаво, ссыпал в них оставшиеся деньги. В большей своей массе это были пачки с мелким номиналом, но попадались и пачки с крупными купюрами. В начале девяносто восьмого прошел очередной обмен денег, убрав лишние нули с номинала, и все купюры были почти новые.

Выйдя на трассу тормознул частника на ушатаной копейке, с которым договорился отвезти меня на дачу. Водителем оказался любопытный дед, покосившийся на пыльные узлы: — Чавой-то везешь?

— Деньги пачками, — я зевнул с безразличным видом. Ну, а че? Чапай мне сказал не грешить, вот и буду говорить правду людям. Это их проблемы, что они не будут верить. Дед надулся и отстал. Прибыв на место, отдал бомбиле червонец. Он, отъезжая, сердито газанул, обдав меня вонючим бензиновым выхлопом. М-да, до катализаторов на наших машинах еще, как до Пекина раком.

Заперся в садовом домике, пересчитал деньги. Миллион двести без малого. Если сдавать клад государству, то в лучшем случае получу пятьдесят процентов. В худшем, долгие разбирательства и почетную грамоту за возврат денег банку. А куда государство пустит деньги, когда оприходует клад? На выплату зарплат бюджетникам, финансирование больниц и детских домов. Устраню лишнее звено в виде государства, отдам половину сразу в детский дом. Взял два чистых мешка для картошки, насыпал в них поровну денег. Потом, подумав, забрал из своего мешка толстую пачку купюр — надо уже подумать о подарке для Юльки. Вдруг, что приглянется? Теперь осталось пройти квест с продажей картофеля на рынке, сходить на день рождения, помочь детскому дому, и все задачи по пребыванию во Ржеве решены.

* * *

Добрался до местного рынка, походил между бабками, торгующими корнеплодами. Цены низкие, моя бульба им и даром не нужна — свою бы продать. А стоять также рядом — время терять. Надо искать оптовика. Подошел к палаткам с овощами.

— Привет! По чем картошечка? — обратился я к продавцу с характерным носом.

— Здравствуй, дарагой! Вот, лючший картошка! Один ведро — сто рублей!

— Че то дороговато, дорогой! У бабок, вон, по полтиннику!

— Так у них местный картошка, а у мэня — импортный! — кавказец поднял вверх грязный палец. Я с сомнением посмотрел на такой же, как и у местных продавщиц, картофель.

— Слушай, а у меня картошку возьмешь? Десять мешков, такая же, как и у тебя! Отдам оптом по сорок!

— Ээээ, дарагой! Я дюмаль, ты покупаешь, а ты барыга! За двадцать заберу, если кароший картошка! Привози, смотреть буду.

— Сам ты барыга! За двадцать я ее сам съем!

— Зачэм обзываешься, дарагой? Иди отсюда, не мешай бизнес дэлать!

Ну да, ну да, трутень ты, а не бизнесмен. Не, так-то я торговлю уважаю. Привезти издалека, организовать торговую точку, принести людям пользу. Тяжкий труд. А когда это еще и скоропорт, то вообще торговля должна работать, как часы. Но когда, не сходя с места, ломишь втридорога — это перебор.

Ради интереса прошвырнулся дальше. За продуктовыми рядами была барахолка, и чуть на отшибе продавались автомобили. Блошиный рынок не заинтересовал: книжки, самовары да монеты. Залип только на время у продавца виниловых пластинок. Вместе с Высоцким и Пугачевой откопал несколько миньонов довоенных песен. Охотился за ними в прошлой жизни, а они вот где попались! Пошел дальше на автомобильный рынок, где неожиданно увидел ЕЁ! Мою прелесть!! Я, не веря глазам, дважды обошел вокруг потрепанной жизнью серой машины: хром облупился, в салоне остался в живых только продавленный передний диван с протертой до дыр тканью. Передо мной была легенда — ГАЗ-13Б «Чайка» 1965 года выпуска. В комплектации фаэтон. Пожилой продавец, увидев мой интерес, вылез из машины. Познакомились. Оказалось, что машина старая, но на ходу. Запчастей нет, а коробка передач, рассчитанная на тридцать тысяч километров, уже требует замены. Ест много, не практичная, да и вообще не климат ей здесь — тентовый верх прохудился, зимой холодно, летом мокро. Вот и стоит в гараже, только место занимает.

— Сколько стоит?

— Отдам за двадцать тысяч рублей.

— За сколько???

— Что, дорого? Пару тысяч еще могу сбросить, ниже — никак. Я вообще ее сначала за сорок выставил, но надо мной только посмеялись.

Я выпал в осадок. Двадцать тысяч, Карл! Когда рядом стоят почти новые жигули за пятьдесят… У меня просто нет слов! Я в прошлой жизни стал поклонником олдскульных машин. Одно время засматривался на Волги, Чайки и Победы. Но живой вариант из первых рук в двухтысячных по нормальной цене найти было нереально, а отреставрированные седаны стоили от трех до двенадцати миллионов в зависимости от состояния. И это при том, что на них можно было выезжать пару раз в год на какие-нибудь ретро пробеги. Потому как у той же Чайки двадцать секунд до сотни по паспорту было в лучшие годы. Так что эти машины не для позажигать, а для неспешного величественного качения на какой-нибудь праздник. В общем, не созрел до такой дорогой игрушки. А здесь, практически даром, эксклюзивный кабрик, которых за всю историю было выпущено всего двадцать штук!

— А откуда она у вас?

— Да от отца осталась, он из Риги привез, царствие ему небесное! А вам такая машина зачем?

— Зачем-зачем. Картошку на ней буду возить!

Продавец засуетился, стал складывать тент. Механизм заело, и он приложил усилие, чтобы крыша открылась. Что-то хрустнуло, и тент сложился полностью: — Вот! Если убрать крышу, то картошку можно сложить сразу в салон. Да ты не смотри, что сиденья порвались, для грузовых перевозок они и не нужны! Мешков десять за раз точно увезешь!