Тренер: молодежка. Книга 2 - Валерий Гуров Страница 9

Еда сегодня показалась достаточно пресной, но как я уже говорил на вкус серьезно влияет настроение женщины, а Аннушки настроение не ахти. Вот и получился ужин не туда и не сюда — гречка недоваренная, котлета пережаренная.

— Иван Сергеевич! — отвлекла меня от мыслей появившаяся директриса.

Бух! Это она поднос на стол «поставила», чтобы мое внимание привлечь.

— Не поняла, вам что во всей столовой места мало, что вы выбрали мой стол?

— Приятного аппетита, уважаемая директриса, — я отвечать на глупые вопросы не стал.

Раз выбрал этот стол, значит надо так.

— С чего бы это вдруг вы мне решили компанию за ужином составить, Иван Сергеевич?

— А может у меня рядом с вами аппетит просыпается? — предположил я. — Присаживайтесь, а то гречка остывает.

Она поколебалась, не до конца видать понимала, чего я от нее хочу. Но по итогу присела за стол с явным любопытством на лице.

— Вам тоже приятного аппетита, — сказала Оксана Вадимовна, хотя я к моменту ее прихода успел половину тарелки умять.

С минуту сидели молча. Я ждал, когда директриса устроится, есть начнет, сам кашу жевал с умным видом. В общем, другими словами, ждал когда Оксана Вадимовна расслабиться, больно она напряженная в моем пристуствии. И только потом заговорил.

— Жду не дождусь, когда мы с вами в колхоз поедем. Спасибо, что команде помочь вызвались. Неожиданно приятно.

— Вы думаете, что я вам помогаю? Еще чего не хватало. Но помогать ребятам это моя обязанность, — напыщенно сказала директриса. — Я чего думаете на ужин задержалась, мне как раз подруга звонила и сказал, что у ее муженька машина сломалась, не заводится.

— Не приедет? — насторожился я, не хватало, чтобы наша поездка в колхоз сорвалась.

— Не приехал бы, если бы мне на ребят все равно было, — самодовольно заявила Оксана Вадимовна. — А я, Иван Сергеевич, уговорила его приехать. И он с удовольствием согласился, потому что не все такие как вы противные и только о себе думаете.

Ясно все, не преминула мне колкость отвесить. Видать, чтобы не расслаблялся. Схаваем на первый раз.

— И как же он приедет, если машина сломана?

— Да вот так — он по итогу грузовик взял из гаража колхоза!

— Ничего себе, проблем не будет.

— Вот представьте на что человек ради «Колоска» пошел, так что цените мою вам помощь!

Я улыбнулся учтиво. Но дальше тему не совсем приятную для Оксаны Вадимовны завел, собственно, ради нее я и присаживался к столу.

— Мне тут птичка пернатая на хвосте принесла, что вы выговор Аннушке нашей поварихи организовали. Неужто правда?

— А вам какое дело до этого? — вилка директрисы с нанизанным на нее куском котлеты, застыла у самого ее рта. Вопрос явно ее врасплох застал.

— Солидарность одного трудящегося к другому, — ответил я. — Я даже не поверил, когда краем уха услышал. Теперь переживаю, на Анне лица нет.

— Она вам все это рассказала, как понимаю?

— Не рассказала, это я вам толсто намекаю, что стены в лагере тонюсенькие и слухи очень быстро по «Колоску» распространяются.

— Понятно, Иван Сергеевич, снова вы вокруг да около ходите своими витиеватыми фразочками. Нет бы прямо сказать, как подобает настоящему мужчине, умничать — это не ваше, — Оксана Вадимовна вернулась к своей трапезе, делая вид, что ничуть не возмущена моими словами. — Вообще-то, чтобы вы знали, я порядочный руководитель и никого просто так не наказываю. Если основания нет.

— Заслужила стало быть повариха выговор? — уточнил я, делая изумленное выражение лица. — Что же за основание такое?

— Стало быть! Если вы не в курсе, и мне какие-то странные претензии выдвигаете, ничего не зная, то прежде хотя бы утрудитесь обстоятельства узнать! — она через чур агрессивно ткнула вилкой в котлету.

— Так я знаю. Тоже краем уха услышал, что вы из-за тарелки борща девчонку по полной программе вздрючили, — я пожал плечами.

— Фу, как вы выражаетесь некрасиво, — поежилась директриса, но скорее демонстративно это сделала.

— Вы от темы не уходите, ага.

— Я ухожу? Да будет вам. Я вам вот что скажу, это я еще мягко с Анной обошлась, ограничившись выговором.

— Почему?

— А вот я вам скажу, хоть это и не ваше дело! — Оксана Вадимовна подбородок вскинула. — Потому что, Иван Сергеевич, что у нас в «Колоске» каждая крупинка соли на хозяйственном счету числится. Борщ этот мы планировали на обед подавать, на два раза Анна его сварила.

— Так, и что? Теперь план под угрозой оказался? — я улыбнулся кончиками губ.

— Да то, что у меня теперь по бумагам разрыв произошел. И продуктов нам теперь не хватает! Как я, по вашему, буду это перед своим руководством обосновывать, с меня же три шкуры спустят!

Я понял, что хотела сказать директриса. Ну… по большому счету тут ничего против не скажешь, повод у директрисы действительно имелся. Если борщ остался и его планировали на следующий день к обеду подавать, то все понятно в принципе. Речь то действительно шла не о тарелке борща, как я ради красного словца сказал, а о половине кастрюли, которой надлежало нас на следующий обед кормить. Для Оксаны Вадимовны это дополнительные расходы, непредвиденные, а бюджет никогда резиновый не бывает. И ей действительно придется дополнительные траты согласовывать. Поэтому в чем-то она права, Анна еще хорошо отделалась, если только выговор устный получила, тут и премии можно лишить. Если, конечно, таковая поварихи есть.

Однако, я прекрасно понимал, что форс-мажоры случаются и с Анней это был именно такой форс-мажор. Зная, что у девчонки без того настроение слухами лагерными испорчено, ее можно было поберечь. Любой же разрыв, или что там у Оксаны Вадимовны по документам произошло, можно смело устранить. Пояски к примеру подтянуть… что я директрисе и предложил.

— Пояски подтянуть говорите? — вылупила она глаза от возмущения. — Больше ничего не придумали? Вот вы, Иван Сергеевич и подтягивайте пояски, а у меня ребята будут полноценно питаться! У них организмы растущие.

— Ясно.

— Ясно вам! Если бы было ясно, и вы действительно об Анне переживали, то ночью спали бы, а не вот это вот все! — выплеснула свое возмущение Оксана Вадимовна, наконец подтвердив из-за чего начался весь сыр-бор.

— Все — это? — попросил я разъяснений, хотя уже понял куда эта красавица клонит. — Я, знаете ли, всегда ночью сплю. Поэтому не понимаю, о чем вы говорите.

— Знаю я ваше всегда! И не вы, конечно же, сотрудниц «Колоска» по углам водите после отбоя?

— Боже упаси, — открестился я. — Вожу? Я? Вы явно меня с кем-то перепутали или желаемое за действительное выдаете.

— Вы просто видимо не знаете, что у Анны есть жених, которого она из армии ждет! И ваше внимание к поварихи неуместно.

Я хмыкнул только в ответ. Во какая свистопляска нарисовывалась. Прекрасно понимаю, что это именно Оксана Вадимовна пустила слух о «ночных похождениях» Аннушки, никто кроме неё не знал о визите поварихи в мой номер той ночью. Но тут, оказывается, слух новыми подробностями обрастал. Аня то еще и изменщица, как выяснялась. А кому? Пареньку солдату, который срочную службу в армии проходит. Считай на девчонке клеймо директриса поставила. Не дождаться из армии жениха — дело непорядочное. Я теперь окончательно понял, чего такая грустная ходит повариха. На нее теперь все волком будут смотреть.

Я выдержал паузу, доел кашу до последней крупинки, пришлось половить гречку вилкой. Потом внимательно на директрису посмотрел.

— Бессовестный вы человек, Оксана Вадимовна, — максимально холодно сказал я.

— Это еще почему у вас такой вывод сформировался? — директриса аж вилку выронила.

— Потому что в своем глазу соринку не замечаете, а в чужом видите бревно.

— Я⁈

— Вы, Оксана Вадимовна, одно помните, а другое забываете, а вы не птичка, чтобы у вас проблемы с памятью присутствовали… нехорошо как.

— На что вы намекаете?

— На то, что вы сами не без грешка, так понятнее?

— У меня… у меня воды не было! Вы предлагаете мне в номере сидеть намыленной? — директриса быстро смекнула куда я клоню.

Хотя тут смекать особо нечего — вон вижу, как она раскраснелась, синьор Помидор из повести о Чиполино. По делам ей, это же не я по коридору полуголый ходил. Болтать об этом я никому не болтал, да и не собирался, а вот Аннушка таких подробностей говорить не стала, чтобы хоть как-то себя оправдать. А могла сказать. Да, я понимаю, что она боится Оксаны Вадимовны, потому что не хочет это место в столовой летнего лагеря потерять. Но пусть директриса крепко над своим поведением задумается.