Павел Макаров - Метро 2033: Перекрестки судьбы

Павел Макаров

Метро 2033: Перекрестки судьбы

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Автор идеи – Дмитрий Глуховский

Главный редактор проекта – Вячеслав Бакулин

Серия «Вселенная Метро 2033» основана в 2009 году

© Д. А. Глуховский, 2017

© П. Макаров, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2017

«Роман удался на славу. Читать было безумно интересно. Живые люди со своими страстями и характерами противостоят обстоятельствам и самой судьбе. Матерна – потрясающая, Демид – необычайно харизматичен… Каждый герой на своем месте, и каждый на все сто выполняет свою миссию, пересекаясь с другими. А втсреч будет много. Ведь этот роман недаром называется «Перекрестки судьбы». И времени на раздумья у камня у наших героев может и не оказаться…»

Дмитрий Глуховский

Дороги, которые мы выбираем

Объяснительная записка Вадима Чекунова

Когда мне было пятнадцать лет, я проходил производственную практику в большом по меркам того времени магазине, на углу Грохольского и Астраханского переулков. Мучился в душной подсобке бакалейного, где все вечно сыпалось, терялось, путалось в одинаковых серых мешках и бумажных пакетах – разве что коробки с конфетами радовали своим цветастым и вкусным содержимым. Таскал кругляши сыра, брикеты масла и огромные бидоны со сметаной в молочный. Сторонился пахучего и склизлого рыбного отдела, всячески избегал землисто-сырого, отчетливо пахнувшего могилой овощного. Мечтательно присматривался к винному, где мне, школьнику, понятное дело, работать не разрешалось. Зато меня вскоре взяли под свое шефство два татарина-мясника. Принялись учить рубить туши, затачивать ножи и топоры, а также преподавали азы торговой премудрости. Там-то я и познакомился с Витей-Зверем, человеком неординарных способностей. Он работал в мясном отделе грузчиком, и большую часть времени проводил в отдыхе на сваленных на полу телогрейках и халатах, лежа в позе подстреленного на дуэли Пушкина и взирая на всех сонными тупыми глазами. Витя, не закусывая, мог разом выпить бутылку водки, без стакана, прямо из горлышка, и не запьянеть. Еще у него был невероятных размеров живот, удивительно крепкий и тугой – им Витя-Зверь вышибал на спор запертые на ключ двери. Еще он умел громко пукать, имитируя звук различных транспортных средств – от трактора до мотоцикла. В общем, человек был колоритный. Он-то и взялся учить меня правилам жизни, очевидно, отчасти от скуки, а отчасти из ревности к обучавшим меня мясникам. «Под сидячую задницу портвейн не течет!» – выдал Витя-Зверь мне одну из сентенций в наиболее близкой для себя самого форме и на мгновения его взор даже прояснился. «Хочешь добиться чего – не сиди на месте!» – добавил он, уже понимая, что в его исполнении это выглядело слегка комично. Вите было под сорок лет – мне он казался совсем старым – и всю свою сознательную жизнь он провел в кладовке и разделочной этого магазина. У него не было даже семьи. В общем, посмеялись и забыли. Все, кроме самого Вити. В один из дней он не вышел на работу. И на следующий день не появился. Через неделю отпала версия «опять забухал, скотина». Вити нигде не было, его даже милиция принялась искать. Пропал с концами.

Я вскоре закончил практику, потом окончил и школу, и поступил в вуз – и только тогда случайно повстречал одного из своих учителей-мясников, который и рассказал мне, что случилось с Витей-Зверем. Тот в конце концов объявился спустя пару лет. Узнать его можно было с трудом – поджарый, веселый, с привезенной то ли из Суздаля, то ли из Ярославля женой. «Я вдруг понял, что если не пойду никуда – мне конец. И тогда я взял и пошел», – пояснил Витя бывшим коллегам. Пошел в буквальном смысле – без всякой подготовки, пешком, из Москвы, почти без денег, в одежде, которая была на нем. Без цели, как таковой. Просто пошел, по городам и весям. В общих чертах его маршрут совпал с так называемым Золотым Кольцом России – Витя посетил соседние с Москвой области, навестил кучу древних городков. Где-то шабашил, где-то слегка воровал, где-то попрошайничал, где-то его привечали одинокие женщины… Ел простую еду, пил колодезную воду, мылся в реке, сидел у костров, любовался рассветами и закатами. Смотрел на звездное небо и на соборные купола. Нашел свое счастье в виде застенчивой хохотушки, детей планировали завести. С Вити слетела былая сонная одурь, от имени его отвалилась дурацкая кличка-приставка. Он даже пить перестал и был совершенно счастлив.

О Вите я вспоминал и потом, когда писал курсовую работу о мотиве дороги в произведениях русских писателей. Движение, испытание, поиск и обновление – это может нам дать лишь дорога. Это прекрасно понимали такие разные люди, как Пушкин, Лесков, Некрасов, Лермонтов, Гоголь и Витя-Зверь. Просто каждый из них получал от дороги именно свое – встречая предназначенное, пересекаясь с чужими судьбами и формируя свою.

Да разве не бывало такого с каждым из нас – когда хочется просто «взять и пойти»? Выбраться на простор и отправиться в «прекрасное далеко», которое вовсе и не особо прекрасно может быть, но все равно зовет и манит… У кого-то есть четкая цель, и чтобы достичь ее, сгодятся любые средства. А кто-то стремится к заведомо недостижимым звездам, ничуть не печалясь из-за невозможности конечной цели, но обретая в пути все то, чего ему не хватало в прежней жизни.

А кому-то предстоит выбор в «сто путей и сто дорог», а нужно сделать конкретный, и нет никаких гарантий, что выбор будет правильным. Но это неважно – все равно ты повстречаешь друзей и врагов, солнце будет жечь тебя, а ветер трепать твои волосы, и каждый раз ты будешь покидать родной дом, искать смысл жизни…

Вперед, друзья.

К новым дорогам, поворотам и перекресткам.

Глава 1

НАЧАЛО

– А я тебе говорю, что Коломенское основал римлянин по имени Карл Колонна!

– Глупости все это! Не было у римлян таких имен. Черт его видел, этого Карла, был он тут или нет – дело темное!

– Не поминай нечистого к ночи! Ибо сказано… – Бородатый старик в домотканой рубахе наставительно поднял палец. Пламя освещало лицо старика красными бликами, зажигая зловещие огоньки в его глазах. Стас так и не дослушал, что было сказано дальше. «Опять Сергей Семеныч и Матвей за свое взялись», – подумал он. Впрочем, что еще им остается теперь, как не по тысячному разу перебирать легенды, перевоевывать старые войны. Смысла в этом никакого, ибо последняя, глобальная война была проиграна двадцать лет назад – проиграна безнадежно, всеми. Победивших не было, и лишь немногие уцелевшие скрывались теперь по подземельям от радиации – вот как они.

Судный час наступил для них, когда они находились на экскурсии в музее-заповеднике «Коломенское». Впрочем, про Стаса сказать «присутствовал на экскурсии» было бы не совсем точно, потому что он тогда находился в животе у матери. И о том, что произошло в тот страшный день, знал лишь по рассказам выживших. Он представлял себе дивный летний день, нарядных людей, прогуливающихся между старинными храмами и вековыми дубами, глядящих с высокого берега вниз, где под холмом катила свои воды Москва-река. Щебет птиц, аромат цветов – и вдруг откуда-то издалека вой сирены и усиленный динамиками мужской голос, неразборчиво повторяющий вновь и вновь страшные, непонятные слова. Люди заметались, не зная, что предпринять. Некоторые кинулись к выходу из парка. Кто-то зачем-то побежал вниз, к реке. Кто же первым догадался в те решающие минуты, что нужно бежать в подвалы? Теперь этого уже никто не помнил, и почти каждый из старожилов приписывал эту честь себе. Но какая теперь разница?

Первые несколько дней они так в подвалах и просидели, прикончив скудные запасы еды, которые у некоторых особо предусмотрительных оказались в тот день с собой. Потом самые храбрые принялись осматривать здание и нашли-таки в одном подсобном помещении несколько костюмов химзащиты и противогазы. Помянули добрым словом дальновидное руководство музея, проявившее заботу о сотрудниках. Стали иногда выходить на поверхность, натаскали из отдаленного флигеля меда. В первое время пока не обжились, не осмотрелись в новых условиях, это было большим подспорьем.

О загадочных подземельях Коломенского слухи ходили еще до Катастрофы, теперь бывшим экскурсантам представился случай лично обследовать эти места получше. За двадцать лет они успели обжить три просторных подвала, соединенных между собой подземными ходами, – один из которых был проложен под старинными палатами, другие два – под храмами. Потом нашли еще один, засыпанный наполовину, подземный ход. Иногда, в свободное от насущных забот время, его потихоньку раскапывали, хотя понятия не имели, куда он ведет. Ходили слухи, что ни много ни мало в Кремль, но до самого Кремля докопаться никто и не мечтал, тем более что проблем и так хватало. В первый же год сообразили, что по весне надо бы посеять картошку. Спасибо Сергею Семеновичу, который героически сберег материал для посева, не скормил оголодавшим, устоял перед слезами и мольбами. Да и ведь не умер никто от голода – больше от лучевой болезни умирали. Особенно те, кто на поверхность поднимался часто. А остальные, хоть и исхудали, кое-как дотянули до весны.