Юрий Табашников - В паутине чужих миров. Рождение бога Страница 10

– Нам нужно перенести его сюда.

– Но твой мир умер, Оеха! К тому же задолго до того, как он умер, твой народ сам убил своих богов, и ваш бог тот, с кем я начал войну.

Ого! Уже опасно! Он много знает, нужно взвешивать каждое слово.

– Может, можно что-либо придумать?

– Можно, конечно, – Тангароа задумался. – Есть могущественные северные боги, которые хотят вернуть старые времена. Оахо! Но мы не можем никого и ничего забрать из твоего мира до того момента по вашему времени, когда ты появился на земле Акульего Бога! Иначе мироздание рухнет!

– Так мой мир погиб не сразу? – замерев, спросил я, боясь услышать ответ.

– Нет… Он некоторое время ещё жил. Это был мир без богов. Боги сразу покинули его, а немного позже умерли все люди… Я не могу заглядывать в обречённые миры, но… А ты умён, Оеха! Я понял, на что ты намекаешь! Ты не представляешь, как опасен поход в обречённый мир! В таких местах люди не придерживаются законов, и боги не поддерживают порядок. Страшные, проклятые миры, где оживают существа, которые намного ужасней самых невероятных кошмаров… Они приходят, чтобы… Даже боги не могут обо всём говорить… Хватит слов! Встань! Лучше закрой глаза и приготовься помочь Макоа!

Я покорно сделал всё, как приказал мне Тангароа. Встал с каменного ложа и закрыл глаза. Тангароа, зачем-то, несильно толкнул меня в спину, и я сделал непроизвольно один шаг. Тут же к лицу прикоснулся свежий ветер, наполненный различными запахами. Ох, что это были за запахи! Совершенно мне незнакомые, приятные и волнующие! От близкого присутствия моря у меня закружилась голова. Подобный натюрморт ароматов мог родить только огромный массив солёной воды, без всяких искусственных и технических примесей. К запаху океана, в точно отмеренной пропорции, был добавлен непередаваемый аромат неизвестных мне цветков или растений.

Следом за органами осязания дал о себе знать и слух. Я услышал шум ветра, зов волн далёкого океана, шелест трав и странные крики незнакомых птиц.

– Можно открыть глаза, Тангароа? – спросил я полинезийского бога, но не получил никакого ответа. Выждав некоторое время, я, достаточно осмелев, приоткрыл один глаз. Мои глаза и слух не обманули меня. Очень мягко и незаметно Тангароа переместил меня из своего мира на знакомый остров.

Я стоял на почти незаметной в траве тропе, и со всех сторон меня окружали тропические джунгли. Непривычные деревья не походили на наши русские берёзы и сосны. Деревья, оплетённые ползучими растениями и лианами, образовывали настоящий зелёный ад, а может рай, не дающий нигде отдыха глазам.

Пара весёлых зелёных попугайчиков пролетела так близко от моего лица, что я невольно отшатнулся. Увернувшись от пернатых, едва не поцеловался с крупной зеленовато-коричневой ящерицей, которая повисла на одной из ближайших веток. Выпучив сегментные глаза, холоднокровное создание немигающим взглядом наблюдало за мной. Наверное, захотев поближе интимно познакомиться, ящерица высунула длинный и тонкий язык. Не горя желанием перевести наше короткое знакомство в более длительные отношения, я, в свою очередь, показал ей свой.

Не знаю, как кто, а я человек впечатлительный. Попав в такой природный сад, я невольно превратился в беззаботного туриста. Я забыл, в каком времени нахожусь, и какие опасности мне угрожают… Медленно побрёл по едва заметной тропе, постоянно оглядываясь, чтобы получше рассмотреть каждое природное чудо, которое попадалось на моём пути. А посмотреть было на что! В своей недолгой жизни я посетил пару раз алтайские горы, побывал в нескольких российских городах, да съездил по «горящим» путёвкам в Турцию и Египет. Но нигде я не видел таких красок, нигде так откровенно жизнь не смеялась над смертью! Эта жизнь громоздилась и проникала в каждый сантиметр, в каждый атом окружающего меня мира, заставляя забыть обо всём. Даже о собственной безопасности.

Двое покрытых с ног до головы татуировками туземцев выросли передо мной совершенно неожиданно, как будто выпрыгнули из-под земли. Они угрожающе направили мне в грудь каменные наконечники копий, которые держали в руках. Выглядели полинезийцы, как и подобает охотникам за головами – как очень свирепые и решительные убийцы. Кроме татуировки, они измазали лица и короткие бороды чёрной и красной краской, что сделало их внешность ещё более зловещей. Голые тела ничто не прикрывало, кроме пучка травы, который прятал от посторонних глаз самое интересное для женщин место.

Шуршание травы и камушков за спиной подсказало мне, что я умело окружён со всех сторон, и любое резкое движение может рассматриваться, как враждебное.

Один из стоящих впереди воинов сделал ложный выпад копьём. Каменный наконечник почти коснулся моей груди, но полинезиец вовремя вернул копьё обратно. Я не шевельнулся.

– Ароа! – вежливо поздоровался я с туземцами.

– Кто ты? – грозно спросил хриплым голосом воин, недавно пытавшийся напугать меня своим копьём. Удивительно! Я понял всё, что он сказал! Я знал язык полинезийцев и мог разговаривать на нём! Здесь либо Тангароа постарался и закачал в меня столь нужную информацию, либо я механически воспользовался какими-то остаточными знаниями того мёртвого тела, в которое втиснул моё сознание полинезийский бог.

– Я ищу Макоа! – поспешил сказать я в ответ, а сам тут же подумал, что ляпнул что-то не то. А если передо мной воины Акульего Братства, помощники отцов-хаоле из миссии?

– А зачем тебе Макоа? – услышал я за своей спиной знакомый мне голос.

– Зачем? – несмотря на направленные на меня копья, я усмехнулся, довольный тем, что попал именно туда, куда хотел попасть. Как же я рад слышать тебя, старик! – А чтобы немного вспомнить прошлое. Помнишь тёмную пещеру, Макоа? Помнишь, как один воин пришёл за твоей жизнью, но не стал никого убивать, а сел на камень в темноте и рассказал много чудесных историй.

– Каду?! – Макоа бесшумно возник передо мной, но увидев меня, отшатнулся. – Нет, ты не Каду! Кто ты?

Ох, как всем интересно знать, кто же я такой!

– Я тот, кто был в той пещере в теле Каду! Но я не демон и не дух. Тангароа поместил меня в тело Каду, а потом дал новое тело, чтобы я смог помочь народу Акульего Бога!

Правильная постановка разговора сразу дала о себе знать. Одно дело встретить на тропинке одинокого путника, а совсем другое знать, что этот путник ни кто иной, как посланец богов. Полинезийцы испуганно зашептались, опустив наконечники копий:

– Тангароа…

– Посланник великого Тангароа…

– Как зовут тебя, посланник богов? – теперь уже очень уважительно спросил меня Макоа.

– Оеха! – я, признаюсь, начал привыкать к такому исковерканному варианту моего настоящего имени.

– Ароа, Оеха! А что случилось с Каду?

– Ароа, Макоа! Каду гостит у Миру. Скажи мне, а что произошло с тобой после того, как ты очутился на спине Акульего Бога?

– Оеха, – обрадовался Макоа, – значит это действительно ты? Тот, который стоял вместе со мной на скале, и с кем мы разговаривали с Тангароа! Моя история ничто по сравнению с твоей! Ты остался наедине с великим богом! Я никогда не слышал ни о чём подобном! Это ты должен мне поведать о своих приключениях. Что, что было потом?

– Я умер…

Сразу воцарилось гробовое молчание. Вероятно, мой статус моментально вырос ещё больше. Посланец богов, человек, который умер, а потом ожил… Да, встретившись с таким типом, пару дней назад вздрогнул бы и я, а не то, что стоящие передо мной дети природы.

– Но ты же жив, Оеха, – робко сказал один из воинов.

– Тангароа дал мне новое тело, – я решил нагнать ещё больше жути, – и оживил его. Он долго разговаривал со мной и послал на вашу землю, чтобы мы вместе смогли остановить хаоле.

– Оахо! – воскликнули почти одновременно все, кто меня слушал. В хоре голосов я услышал лишь почтительность и изумление. Вот так вот! Не останавливайся, говори, говори, Оеха, и скоро при помощи одних слов ты станешь живой легендой этого мира!

– Так что же произошло с тобой, Макоа, когда ты оказался на спине Акульего Бога? – довольно требовательно снова спросил я.

– Потом? Потом… Сначала я упал в бурлящую пучину и сильно ударился о волны. Я провалился глубоко под воду и потерял сознание. Весь мир умер для меня, но я сам не успел умереть. Кто-то сильно ударил меня в бок, и я пришёл в себя. Я открыл глаза и увидел возле себя маленькую Злую Рыбу. Это она ударила меня своим носом в бок и привела в чувство. Я попытался плыть наверх, навстречу едва видному свету. Но у меня уже не было сил! Воздух пузырями вышел из меня, а вода заняла его место в моих лёгких. Оахо! Я вдохнул в себя воду и опять встал на тропу смерти!

Да, старик был непревзойдённым рассказчиком. Я, как и его воины, замерев от волнения, слушал историю спасения Макоа.

– И тут мне опять, уже третий раз за мою жизнь, помог Акулий Бог. Он не дал мне умереть. Я словно внезапно оказался на большом острове, который поднимал, поднимал меня всё выше и выше, прямо к спасительному свету! Моя голова оказалась на поверхности, и Акулий Бог загрохотал, как гром: «Рано умирать, Макоа!» «Ароа, Акулий Бог, спасибо тебе!» Я поднял голову и увидел тебя, стоящего высоко вверху, на скале. Прокашлявшись и выплюнув солёную воду, я поднял одну свою руку, помахал тебе и закричал: «Каду! Мы ещё встретимся!».