Лев Вершинин - Великий Сатанг Страница 10

Лишь двое — кто знает, случайно или нет? — пристроились поодаль от общего трепа.

– Приятно видеть человека, знающего солдатский фольклор, Эндрю…

– Взаимно, Джимми! Фольклор, знаешь ли, вообще моя слабость…

– Ну, это кому как. Давно в Уолфиш-Бее?

– Вторую неделю. С делами отстрелялся — и сразу сюда. Поверишь, нормальной телки полтора года не видел…

– Верю. — Приставив ладонь козырьком ко лбу, Джимми не без заинтересованности оглядел Лемурку, что-то вдохновенно вещающую кучке почтительно внимающих нагромождений бицепсов и трицепсов. — Зато сейчас, бачу, вроде не жалуешься?..

– Эт-точно! Пятый день верен, как пес. — Хмыкнув, Андрей тихонечко, почти неслышно свистнул, и, осекшись на полуслове, девчонка обернулась, отыскивая его глазами. — Кобылка, конечно, лейб-гвардейская, грех жаловаться. Но, понимаешь, взбрыкивает…

– Во-во! За это я их, брат, и не уважаю. — В голосе Джимми прорезались интонации аксакала. — Прогуляешь такую вот по кустам, вроде все нормально, а после не знаешь, как отделаться… Лучше уж книжку почитать.

И ласково погладил пухленький, еще глянцевый, но уже и порядочно взлохмаченный покет-бук в картонной обложке, украшенный чеканным профилем то ли вождя команчей, то ли невесть кем оттатуированного фараона.

– Прошу любить и жаловать: «Дхьотхъя об Огненном Принце». Всегда под рукой, всегда интересно и никаких взбрыков!

– Дай глянуть! — Андрей, ловко изловив летящий томик, пролистал его, похоже, в поисках картинок. — М-да, забавно. Перевод, понимаешь, с дархи. Не плавали, не знаем. А о чем?

– Да так… — Светловолосый атлет опрокинулся на спину и привольно раскинул руки.

– Нет, Джимми, все-таки о чем?

– Ну-у… Про принца Видратъхью и заоблачных демонов…

– Это как? — Теперь Андрей заинтересовался всерьез.

Вздохнув, Джимми напрягся и совершенно незаметным движением оказался сидящим в позе лотоса.

– М-м-м… В общем, был там король, а у него наследник, а у наследника брат, и еще какие-то заоблачные демоны, я до комментариев пока не добрался. Вот. Ну и король, естественно, помер, а брат, поганец, наследника чуть не зарезал…

– А демоны?

– Вот демоны-то как раз с братцем и снюхались. Такие вот пироги с котятами. А наследник, этот самый Видратъхья, тоже не козлик, дал ноги в горы и… Слышь, Эндрю, кинь-ка сюда книжку…

Поймал томик, наугад развернул его и, прищурившись, с явным удовольствием продекламировал, не очень даже и заглядывая в текст:

Вам говорю я, сильнорукие горцы,вам говорю, благородные ван-туаны!Демоны из-за туч захватили нашу столицу,демоны подменили сердце моему брату!Берите же оружие, дети гор высоких,идите за мною в святую долину!Мы опрокинем бастионы Пао-Туна,мы устыдим коварного брата.Демонов же злых мы примерно накажем:медленной пилой отпилим им ноги,быстрым топором отрубим им руки,вскроем им грудь отточенной стальюи сожжем сердца, чтоб ожить не смели…А когда воссяду я на престол отцовский,буду вам отцом, благородные лунги!

– Каково?

– Да уж… — Андрей покачал головой. — Интересный парнишка этот твой Видра… Ээ… ну, в общем, принц. Обстоятельный такой. И что дальше?

– А что дальше? — Отложив покет-бук, Джимми потянулся и сладко-пресладко зевнул. — Дальше как положено. Повоевал-повоевал, потом поймали.

– И?..

– И ку-ку. Ноги отпилили, руки отрубили, сердце, понятное дело, вырезали и сожгли. Фигня, в общем. Зато батальные сцены — пальчики оближешь!

– Неслабо. Слышь, Джим, а ты, случаем, не астрофизик?

– Он самый.

– Из «ящика»?

– Угу.

– Я тоже.

– Понял, не дурак.

– Горная станция?

– Так точно.

– Церион-4.

– Вроде того. Пенелопа-2.

Переглянулись. И вроде бы даже перемигнулись. Или это только показалось?

– Жаль. Я подумал — соседи.

– А… не все ли равно?

Помолчали.

– Хорошо тут все-таки, а, Энди?

– В отпуске и в холодильнике хорошо…

Андрей приподнялся, сел, обхватив руками колени, прислушался к чему-то невидимому. Скривил губы.

– Тьфу ты, сгорел-таки, похоже. А кстати, Джим, твой обходной маневр с ударом там, в бассейне… Кажется, старая басконская школа?..

– Нет, это из кэндо. «Прыжок пьяного кота» плюс кое-что сам сообразил. Европейский удар нуждается в упоре. А впрочем, какие уж там, под водой, школы? Акулы в этом, знаешь ли, мало разбираются…

– Эт-да-а-а…

Между тем общий разговор, набрав обороты, окончательно сконцентрировался на спортивных проблемах. Ничего удивительного: в год розыгрыша Кубка Галактики футбол вновь препрочно вошел в моду, безусловно опередив и бесконечный чемпионат по шахматам, и большие гонки Лютеция-2 — Новый Дакар. Тем более что в этом сезоне вчера еще мало кому известный новобатумский «Реал» рвался вперед, как торпеда, с неприличной легкостью наращивая шансы стать новым, сто двадцать шестым членом элитарного клуба «Бессмертных звезд Галактики».

– А все-таки «Реал» — не команда! — прислушавшись к возгласам, убежденно прокомментировал Джимми.

– Или я буду спорить? — возмутился Андрей. — Если бы не чехарда с тренерами, наш «Черноморец»…

– Именно так, — глубокомысленно кивнул Джимми. — Тренер, брат, это тебе не принц Видратъхья. У нас в «Челесте» тоже с этим проблема…

Сплюнул в песок.

– Да и спонсоры те еще муфлоны…

– Ничего, мы еще встретимся в финале, Джимми!

– А как иначе, Эндрю!

И они обменялись значками клубов, на счастье. На мятой майке Джима вовсю засверкал, отражая солнечные блики, бело-голубой значок «Черноморца», а шею Андрея украсила цепочка с золотисто-алой эмблемой «Челесты», выполненной резко и нарочито грубовато…

– Береги! — Джимми любовно поправил медальон. — Таких больше нет. Выставочный экземпляр! Сам делал.

Откуда-то из бело-огненных небес обрушилась гитара.

– Все, артисты, хорош отлынивать, народ в экстазе! Твоя очередь, Джи-Джи!

Солнечный луч прыгнул на лакированные, игриво выгнутые бока недешевой «кремоны», пометался немного, устраиваясь поудобнее, и выжидательно замер. Джимми не торопясь подкрутил колки.

– Ну что, орлы? Солдатское, говорят, было, теперь ударим по-бушменскому? Возражений нет?

Возражений не последовало.

Когда нам умереть наступает срок,приходит ветер, чтобы нас смести.Он вздымает пыль и гонит песок,чтоб навеки стереть следы наших ног.Чтобы наши следы унести с земли —со всех дорог, где мы в жизни шли.

Джимми замолчал, предоставив пальцам извлекать из струн печально-торжественный проигрыш темы, но песня не оборвалась. Смуглый крепыш Аллан, сдвинув на затылок монументальную шляпу, подхватил ее, чуть-чуть перевирая мотив, и остальные, один за другим, поддержали его, и светловолосому солисту не оставалось ничего иного, кроме как подыгрывать поющим.

Потому что останься нестертый след,выходило бы так, что нам смерти нет.И поэтому ветер в назначенный срокубирает с земли следы наших ног… [2]

– Любимая песня Арпада, — очень серьезно сообщил Аллан, когда стих последний аккорд.

– Да хватит, достал уже со своим Арпадом, — отозвался кто-то, сидящий поодаль, и поперхнулся, столкнувшись с неожиданно колючим, откровенно враждебным взглядом. — Ну, извини, я не хотел, лады?..

Аллан, помолчав, кивнул.

– Принято. Только скажу я вам, ребята, все мы тут пальца Арпада не стоим.

– Алек! — высунулся наконец в центр круга «лауреат». — А сделал бы ты мне встречу с Рамосом, а? Такое интервью сварганю — пальчики оближете. И вам полезно, и мне приятно!..

Изящно облетая будочки, фонтанчики и шезлонги, незаметно подплыл переливающийся всеми цветами радуги информационный шар, деликатно откашлялся, обращая на себя внимание, и сообщил:

– Господин О’Хара, Джеймс Патрик, минуточку внимания! Вас ожидает переговорная кабина в секторе номер три. Вызов срочный. Простите за беспокойство.

Выдержал трехсекундную паузу.

– Господин Аршакуни Андрей Мирославович, минуточку внимания! Вас ожидает переговорная кабина в секторе номер одиннадцать. Вызов срочный. Простите за беспокойство.

Пожав плечами, парни почти одновременно поднялись и, отряхивая на ходу песок, пошли к административному павильону. Девушки, словно сговорившись, глядели им вслед…

…В павильоне, больше похожем изнутри на тихий лесок с прозрачным озерком бассейна в центре, царили нежный полумрак и освежающая прохлада. Над кабинами в секторах номер три и номер одиннадцать рассеянно мерцали голубые плафоны.