Ассимиляция (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич Страница 10

Затем приглушенный голос отца:

— Он её тоже.

— Но, папа, как так может быть?

— Бывает, дочка, всякое бывает на этом свете: одни живут вместе, не любя, другие любя не живут вместе…

Продолжения философского разговора отца и дочери посчитал подслушивать не этичным. Бодро пошагал к авто, ухмыляясь про себя. Любя — не любя, понакрутят люди в своих головах всякой романтической ерунды. Пока нам с подругой вместе хорошо, считай любим друг друга. Станет плохо, разбежимся, как в море корабли. Чувства чувствами, а супротив гормонов не попрешь.

Едва я уселся на место водителя, был немедленно атакован обалдевшей от счастья девушкой. Зацелован по полной программе и затискан со страшной силой. Лишь присутствие на улице многочисленных прохожих уберегло меня от того, чтобы быть изнасилованным прямо в машине.

Остаток дня мы провели в Пальме. Посетили рынок, где приобрели несколько изделий народных промыслов. Пообедали на открытой веранде уютного ресторанчика. Побродили по приморскому бульвару. Полюбовались на стоящие у причалов корабли. Немного поплутали среди пакгаузов и грузовых контейнеров. Каким ветром нас туда занесло, сам понять не могу. Более ничего интересного и необычного с нами не случилось.

А вот по возвращении в школу магии, Зулай наконец — то допустила меня в святая святых — свою лабораторию. Откровенно говоря, я не очень туда стремился. Напрягает вид всяких червяков, глистов, пиявок, опарышей и прочих подобных тварей. Змей и насекомых, кстати, тоже не люблю. Однако отказать подруге не смог и скрепя сердце вошел под своды одноэтажного кирпичного строения.

Судя по специфической архитектуре, здание когда — то использовалось в качестве конюшни. С появлением автомобильного транспорта и исчезновением из обихода лошадей, его переоборудовали в лабораторный комплекс и передали на баланс факультета Магии Жизни.

Закуток, выделенный руководством для экспериментов Зулай не отличался особо выдающимися размерами и на научную лабораторию был мало похож. Прямоугольная комната площадью около тридцати квадратных метров неплохо освещена полудюжиной магических светильников. У дальней от входа стены четыре больших керамических ящика кубической формы. Рядом с каждым ящиком коробки — как объяснила девушка — с кормом.

Запашок в помещении мне не очень понравился, но виду не подал и даже не поморщился — и не такое нюхать доводилось.

Тем временем Зулай развернула бурную деятельность. Переодевшись в рабочий халат, в каждый из контейнеров с червями девушка насыпала из коробов с кормом примерно по ведру. При этом оглашала комнату восторженными воплями:

— Ух вы мои хорошие! Ух вы мои сладенькие! — ну прям курица над цыплятами. — Вам коровьего навозца. Вам банановых листочков. Вам куриного помета. А вам, дорогие мои, опилочек.

Подойдя к емкостям с червями, заглянул внутрь. Черви толщиной полтора сантиметра и длиной не менее тридцати явно обрадовались визиту хозяйки и с удовольствием хрумкали подношениями. «Хрумкали» без всякого преувеличения, ибо во рту этих крошек я заметил нехарактерную для обычных дождевых червей деталь — мелкие, но очень острые зубы, посредством которых они довольно быстро расправлялись даже с практически несъедобными отходами лесопильного производства. Это каким же фанатом нужно быть чтобы любить этих склизких тварей?

Между тем Зулай продолжала квохтать над питомцами:

— Пить хотите, бедненькие, сейчас водички вам налью, — и плеснула по полведра воды, зачерпнув из стоящей в углу двухсотлитровой металлической бочки, в каждый контейнер. Немного подумала и добавила еще столько же в емкость где черви утилизировали древесные опилки.

Странно было наблюдать за тем, как красивая девушка занимается, на мой взгляд, какой — то ерундой. Ну прикладывай свой магический Дар к увеличению скорости роста и формирования плодов тех же бананов или еще каких плодовых растений. Нравится животноводство, увеличивай надои молока и мясную продуктивность коров, коз и овец. Но черви… это абсолютно вне моего понимания.

Впрочем, не мне её судить. Дед при жизни частенько говаривал: «Каждый сходит с ума по — своему». К тому же, можно позавидовать человеку, у которого работа одновременно является и его хобби. Несложно понять, что Зулай относится именно к этой категории людей, поскольку в её отношении к питомцам не было никакой показушной наигранности. Она на самом деле любит и готова расцеловать своих червячков вместе и по отдельности. Все это прекрасно, но сюда я боле не ходок. Нервы у меня крепкие, но не до такой же степени, чтобы их напрягать видом пережевывающих дерьмо «милых созданий».

По нерадостному выражению моей физиономии Зулай, определила мое состояние и надолго в этом питомнике мы не задержались. Чувствую, девушка здорово обиделась за столь явное небрежение к результатам её научной работы. Неужели она предполагала, что я вместе с ней пущусь в пляс вокруг контейнеров с зубастыми червями и начну сюсюкать и квохтать?

По пути к общежитию постарался хоть немного устранить промелькнувший между нами холодок отчуждения.

— Зулай, а ты не боишься, что черви выберутся из чанов и расползутся по округе? Сначала сожрут все доступные отходы, потом траву, кустарники, деревья и в конечном итоге утилизируют вообще все живое на планете.

— Полная ерунда, Влад, мои милы… черви могут существовать только при определенном искусственно созданном магическом фоне, в естественной среде они быстро погибают даже при наличии прочих благоприятных условий. — Ответ меня удовлетворил полностью — все — таки приятно осознавать, что бок о бок с тобой живут и трудятся не безответственные фанатики от науки, а вполне адекватные люди. После недолгого молчания, Зулай неожиданно продолжила: — Дорогой, хотела сказать тебе позже, но скажу сейчас. Завтра я уезжаю на преддипломную практику. Банановая плантация господина Дуорми — это примерно в сотне километров отсюда. Там мясомолочная ферма в две сотни голов крупного рогатого скота, большая птицефабрика, а еще несколько рыболовецких судов для обеспечения пищей кур, индеек и уток. Имеется определенная проблема с утилизацией органических отходов. После моей презентации и предзащиты дипломного проекта, владелец хозяйства сам связался со мной по рекомендации моего руководителя и выразил желание провести промышленные испытания моего метода на его производственных площадях. Помимо всего прочего, господин Дуорми пообещал хороший оклад, а в случае успешного завершения работ большую премию.

— Ну что же, — я обнял девушку и нежно поцеловал её в шейку, — ты молодец и большая умничка. Поздравляю от всей души!

— Так ты на меня не в обиде?

— А за что я должен на тебя обижаться? — я недоуменно посмотрел на Зулай.

— Ну за то, что сама приняла решение, без обсуждения с тобой.

— Хм, а я — то тут с какого боку? Ты разработала методику, вывела популяцию зубастых червяков, тебе необходимо её внедрить в сельскохозяйственное производство. У тебя появилась прекрасная возможность реализоваться как маг жизни. Так с какого перепугу ты должна слушать чьих — то советов? Это твоя жизнь, детка, тебе и только тебе решать, как в ней обустраиваться дальше.

— Но сегодняшний твой подарок… я думала… впрочем, забудь. Короче, завтра я уеду на ферму, вернусь перед выходным. — Затем более игривым тоном прошептала мне на ушко: — Надеюсь, милый, за это время ты не подыщешь мне замену.

— Я буду скучать и каждый вечер перед сном орошать подушку слезами от тоски по тебе, дорогая.

— Врун! — громко воскликнула Зулай и довольно чувствительно огрела меня по плечу своей крепкой ладошкой.

Мы дружно рассмеялись и, взявшись за руки, направились к зданию общежития.

В тот момент мне показалось, что наметившийся в наших отношениях ледок окончательно растаял, и далее все останется как было. Ну не увижу Зулай неделю, зато в нашем распоряжении целый выходной. Вполне достаточно, чтобы основательно залюбить друг друга.

Однако будущее показало, как я глубоко заблуждался.