Ходок-6 - Алексей Григорьев Страница 10

— Я ещё не закончил! — идиотски захихикал первый учитель.

Остальные вселенцы бездействовали и помалкивали, но никуда не исчезли. Между тем, пертурбации вскоре затронули бедолаг. Когда наставник полностью изучил организм, то приступил к финальной части работы. Вместилища высших сущностей содрогнулись. Их теснила иномировая мощь совместно с подаваемой по «трубопроводам» боживой.

Алое ядро, в нем обретался Припегал сместилось в район таза. Желтое, в нем жила Асссоль, разместилось чуть выше пупка. Зелёное, оно пустовало, передвинулось с затылка под сердце, а фиолетовое с древней программной матрицей перетекло к темечку. Но и это ещё не все. По центру лба формировалось новое ярко-синее ядро, а камень душ уменьшился втрое и продолжал таять. Синева между глаз, наоборот, окрепла и сгустилась. В конце-концов, новый магический центр обрёл стабильные очертания. Одновременно, магема зомби воспылала и по широкому каналу влетела внутрь свежего образования.

— Ну вот, теперь порядок. Неплохой карьерный рост — от жалкого мертвяка до полубога! — похвастался не помнивший даже собственного имени учитель.

Слай не обратил внимания на бахвальство. Он раздумывал, случайно ли цветовая гамма и расположение ядер точно совпали с дислокацией шенхуандин.

— Но точек силы семь, а ядер только пять. Получается двух не хватает? — пришёл к промежуточному выводу Ходок. К сожалению, додумать интересную мысль до конца не дали.

Гексагон — исполин, до того мирно хранивший покой юноши, выстрелил широким, концентрированным лучом. Непреодолимый поток подхватил Слая и понёс куда-то в сторону, по пути ломая один барьер за другим. Перед глазами заплясала чехарда из красок и пятен. Окружавшее пространство походило на быстро раскручиваемый калейдоскоп. Когда движение прекратилось, а взор прояснился, Ходок увидел, что находится на покрытой травой лужайке. Магическое зрение показало, что мир вокруг все еще иллюзорен. Каждая частичка пейзажа состояла из разнонаправленного шакти. Однако бесспорным являлся и тот факт, что окрестности выглядели очень натурально. Юноша, как воочию, лицезрел бетонную стену с мотками колючей проволоки и вышками на ней. Также там суетились люди. Незнакомцы уже заметили Ходока и тыкали пальцами.

— Что за чертовщина такая, где я? — недоумевал Слай. Затем плюнул на все и направился к укреплению, в надежде найти ответы на множество вертевшихся в голове вопросов.

Глава 2. Бесполезная принцесса.

Не все то золото, что блестит.

Мудрость славского народа.

Как и обычно, Сюли Ли* занималась любимым делом. Шакти плавно вытекало из ее рук, питая обожаемые растения. Лициум нинсяский, женьшень чанбайшаньский, гинура перистонадрезная, сафлор тибетский и другие лекарственные травы жадно впитывали энергию. Большинство людей и названий-то таких не ведали. Однако для неё каждый куст был уникален и подобен открытой книге. От воздействия родственной магии, стебли и листья блестели приятным салатовым светом, вызывая на душе покой и радость.

С улыбкой на лице девушка поправила ханьфу* и перешла к грядкам цветов. Магнолии, орхидеи, лотосы, чайные розы, камелии и хризантемы радовали глаз, но больше всего поражали величием и красотой пионы и мэйхуа. Последние она любила и лелеяла особо. Карликовые, специальной породы деревца больше напоминали цветочные клумбы. Их нежные лепестки соперничали с розовой и гладкой кожей красавицы, а название перекликалось с ее фамилией*.

Идиллию прервал тревожный звук тайко*. Сюли расправила складки шелка, невольно залюбовалась вышивкой и поспешила к воротам. Хотя прекрасно понимала, что толку от неё в случае нападения не много. Она была умна и не тешила себя иллюзиями. Ее покровительница Ма-Гу* не одобряла насилия. Но устав есть устав. Реагировать на звуки тревоги пришлось. Кроме того, травница могла оказать посильную помощь: лечить раненных или налагать положительные эффекты на союзников. Сказать, что она уж вовсе никчёмна не повернулся бы язык.

К изумлению Ли, несмотря на набат, створки были распахнуты настежь. Немногочисленные обитатели, наверное, самого тайного форта Азиатского Союза высыпали наружу и походили на воинствовавших павлинов. Важно раздували щеки и гневно кричали вызовы в сторону молодого, черноволосого юноши, славянской наружности.

Половину реплик Изящная Слива даже не поняла. В отличие от привычных территорий Лоскутного мира, универсального знания языка секретная местность не предоставляла. Учёные окрестили данную зону Преддверием. Сообразительная целительница подозревала, что находится отнюдь не в Лоске. Однако держала знание при себе и подобными тонкостями не заморачивалась. Ведь воля Императора — закон, а если она ещё и совпадала с отцовским наказом… В общем, Сюли безропотно растила ценные растения, культивировала и не лезла, куда не просят. Раскрывать очи тупым и заносчивым мужланам не входило в ее обязанности.

Как правило, жители форта общались между собой на китайском. Его понимал каждый. Именно этот язык стал универсальным в Азиатском Союзе. Да и сам Китай занял главенствующую роль, предводительствуя Тройкой Драконов, которую дополнили Япония и объединённая Корея. Остальные страны региона превратились, по сути дела, в подобие кланов и сект и по отдельности большого веса не имели. Естественно, такое положение вещей им не нравилось. Настолько, что они образовали союз Молодого Тигра и хоть таким образом пытались влиять на политику сверхдержавы. Получалось, откровенно говоря, плохо. В основном их голос примыкал к кому-то из Тройки Драконов, лишь косвенно влияя на принятие того или иного решения, но не определяя его.

— Мастер, что происходит? — склонилась в поклоне всегда послушная и вежливая Сюли.

Вейджун Джао* скривился и проигнорировал вопрос. Мужчине недавно исполнилось пятьдесят. Он также представлял императорский дом и приходился травнице троюродным дядей. Неудовольствие же воина вызвал тот факт, что перемирие в межреальности не продержалось и месяца. А ведь на этот проект мировые державы возлагали особые надежды, потому даже несмотря на разразившуюся в реальности войну заключили пакт о ненападении.

И вот какой-то молокосос посмел зайти на чужую территорию. Сам поступок, и поведение нахала могли трактоваться только как вызов и оскорбление. Лазутчик нагло нарушил границу, да еще делал вид, что ничего не понимает, как бы к нему не обращались. Он, несомненно, держал всех за дураков. Кто же поверит, что шпион не владеет ни одним из наречий объекта, на который проник. Молодёжь куражилась, выкрикивая ругательства. Скучное культивирование и редкие охоты не удовлетворяли молодецкий пыл.

— Выйди и сразись со мной, как мужчина! — орал корейский принц Пак Бенгмин*.