Алексей Калугин - Резервация Страница 10

На этот раз путь его лежал на третий этаж, в кабинет первого помощника руководителя Информационного отдела.

Миновав внушительных размеров приемную с двумя секретаршами и пятью охранниками, он оказался в небольшой комнате, обставленной более чем аскетично, – стол с терминалом инфо-сети, три полумягких кресла и занимающий всю стену стеллаж, часть секций которого были закрыты гофрированными жестяными шторками. Никаких украшений, никаких голографических картин, ни даже шторок, имитирующих окно, в кабинете не было.

В комнате находились двое.

За столом сидел первый помощник руководителя Информационного отдела Марат Шалиев. На нем был дорогой, но не броский темно-синий костюм. На вид ему можно было дать лет сорок или чуть больше – что соответствовало действительности. В густых каштановых волосах серебрились редкие пряди седых волос. Выражение лица, на котором выделялись большой, тонкий нос с горбинкой и густые черные брови, сходящиеся у переносицы, было спокойным и уверенным. Сам руководитель отдела Герхард Бермер прочил Шалиева в свои преемники. Будучи человеком далеко уже не молодым да к тому же еще и больным, Бермер последние два-три года фактически только представлял свой отдел в Совете сохранения стабильности. Все же властные структуры Информационного отдела находились в руках его первого помощника.

Второй сидел сбоку от стола, вжавшись в спинку кресла. На нем был серый костюм в мелкий рубчик. И сам он был весь какой-то маленький, ростом чуть более полутора метров, серый и неприметный. Одна его рука свисала, перекинутая через подлокотник кресла, другая была засунута глубоко в карман. Это был шеф службы безопасности Информационного отдела Гетри Стоянович. В свое время поговаривали, что после смерти Бермера руководителем отдела может стать он. Однако с появлением рядом с Бермером молодого и энергичного Шалиева разговоры эти заметно поутихли.

Увидев вошедшего, Шалиев приподнялся из-за стола и протянул ему руку.

– Рад вас видеть, Медлев.

– Добрый день, господин Шалиев, – Медлев неторопливо и с достоинством пожал протянутую ему руку.

Стояновичу, который являлся его непосредственным руководителем, Медлев только сухо кивнул. Стоянович в ответ даже бровью не повел – он держал дистанцию с подчиненными.

– Присаживайтесь, Медлев, – указал на свободное кресло Шалиев.

– Благодарю.

Медлев сел. Спина его при этом осталась прямой.

– Я проверил информацию, сообщенную перебежчиком из комендантской зоны, – начал докладывать он.

– Напомните, как его фамилия? – перебив его, щелкнул пальцами Шалиев.

– Стинов, – сказал Медлев. – Игорь Стинов.

Шалиев сделал отметку в лежащей перед ним записной книжке и подал Медлеву знак, что он может продолжать.

– Официально Стинов обвиняется комендантами в хранении нелегального эфимера и нападении на патрульных, – сказал Медлев.

Сидя в своем кресле, Стоянович иронично хмыкнул.

– И только по этой причине они объявили его в тотальный розыск? – произнес он ехидно. – Таких, как он, злодеев в Сфере пруд пруди. Если начать задерживать каждого, кто употребляет нелегальный эфимер, то придется арестовать не меньше трети всего населения.

– Совершенно верно, – наклонив голову, согласился с ним Медлев. – Определенно Стинов интересует комендантов по какой-то иной причине, которую они тщательно скрывают. Но ищут они его очень старательно. Был даже сделан запрос в Транспортный отдел относительно регистрации всех его передвижений по Сфере. Но то, что он спустился в сектор Мичурина, транспортники засечь не успели. Кстати, по внешнему виду Стинова и его поведению я бы не сказал, что он имел особое пристрастие к эфимеру.

– А вообще какое мнение у вас о нем сложилось? – спросил Шалиев.

Медлев ненадолго задумался.

– Стинов – человек довольно ограниченных интересов, – сказал он. – Его, как мне кажется, интересует в первую очередь только собственное благополучие. Жилье, безопасность и стабильный доход – вот и все, что ему нужно.

– Что удалось узнать по делу? – спросил Стоянович.

– Стинов утверждает, что был свидетелем подготовки боевых отрядов комендантов, – ответил Медлев.

– Тоже мне новость, – криво усмехнулся Стоянович.

– Коменданты были вооружены огнестрельным оружием.

В комнате повисла напряженная тишина.

Первым нарушить ее решился Шалиев.

– Этого не может быть, – произнес он негромко.

– Я бы не стал говорить это с такой уверенностью, – процедил сквозь зубы Стоянович.

– Удалось установить личность инструктора, проводившего занятия стрельбой в секторе Ломоносова. – Медлев достал из планшета фотоснимок и положил его на стол. – Стинов опознал его.

Взглянув на фотографию, Стоянович удивленно приподнял бровь.

– Юзас Галкин, – сказал он, передавая снимок Шалиеву. – Тот самый маньяк, который обращался к нам полгода назад, предлагая создать боевой отряд, вооруженный огнестрельным оружием.

– Выходит, получив отказ у нас, он нашел поддержку у комендантов, – сказал Шалиев.

Подождав какое-то время и не услышав новых вопросов или замечаний, Медлев продолжил доклад:

– Соседи Стинова, которые, по его словам, находились вместе с ним в секторе Ломоносова, по официальной версии комендантов, были найдены мертвыми в шахте лифта. Несчастный случай, связанный с передозировкой нелегального эфимера.

– Излюбленный прием комендантов, когда нужно избавиться от свидетелей, – усмехнувшись, прокомментировал Стоянович.

– И произошел этот «несчастный случай» именно в тот самый день, когда Стинов сбежал из зоны Комендантского отдела, – добавил Медлев.

– Что собой представляла эта парочка? – спросил Шалиев.

– Полнейшее ничтожество. Мартин Турин, сосед Стинова, работал подсобным рабочим на складах Производственной зоны. Дважды попадал в лечебницу в состоянии шока от передозировки эфимера. Его подружка, Карела Пассос, перебивалась случайными заработками.

– Никаких связей со спецслужбами?

– Абсолютно.

– А у Стинова?

– Также ничего не удалось обнаружить.

– Где сейчас находится Стинов? – спросил Стоянович.

– В отделении для временно задержанных.

– Переведи его в бункер, – приказал шеф службы безопасности. – И жди дальнейших распоряжений.

– Я могу быть свободен? – спросил Медлев.

Стоянович молча кивнул.

Медлев вопросительно взглянул на Шалиева.

– Можете идти, Медлев, – сказал тот. – Спасибо за работу.

Когда за Медлевым закрылась дверь, Шалиев повернулся к Стояновичу:

– Ну, что скажете, Гетри?

– Именно то, что вся эта история звучит чудовищно неправдоподобно, убеждает меня в том, что она не придумана, – сказал шеф безопасности.

– Серьезно? – удивленно поднял бровь Шалиев.

– Если бы парень участвовал в затеянной комендантами игре, то, несомненно, рассказал бы нам что-нибудь более складное и убедительное, – закинув руки за голову, Стоянович с наслаждением потянулся всем своим маленьким телом. – Придется заняться этим делом всерьез.

– Да уж, – кивнул Шалиев. – Появление в Сфере огнестрельного оружия чревато далеко идущими последствиями.

– Оружие будет уничтожено, – уверенно пообещал Стоянович. – И, уверяю вас, коменданты глубоко пожалеют, что связались с Галкиным. Ну, а что касается Стинова…

– Что делать со Стиновым, я сам вам скажу, – властно перебил шефа безопасности Шалиев.

Стоянович бросил на Шалиева быстрый, ненавидящий взгляд, который не остался незамеченным.

– Зачем вам нужен лишний свидетель? – сквозь зубы процедил Стоянович.

– Стинов от нас теперь уже никуда не денется, – сказал Шалиев. – Тем, что ему случайно стало известно, он оказался связан по рукам и ногам. Так почему же не использовать его по полной программе?

– Каким образом? – мрачно поинтересовался Стоянович.

– Есть у меня на этот счет одна задумка, – Шалиев лукаво улыбнулся и игриво погрозил своему собеседнику пальцем. – Только вам, Стоянович, я этого не скажу. Иначе вы меня опередите. А мне бы очень этого не хотелось.

Все это могло бы сойти за шутку, если бы не затаенная ненависть во взглядах обоих собеседников.

Глава 4

Хищники

Медлев вывел Стинова из здания – впервые с того самого дня, как Игорь оказался в секторе Эйнштейна.

– Куда мы направляемся? – спросил Стинов.

– К новому месту жительства, – ответил Медлев.

– Это следует расценивать как проявление особого доверия или наоборот? – несколько иначе сформулировал вопрос Стинов.

– Время покажет, – последовал более чем неопределенный ответ.

О том, что нет смысла задавать дальнейшие вопросы, догадаться было несложно.