Андрей Посняков - Кокон Страница 10

— А вот это они зря, — прокомментировал старичок. — Пожар может и на старый город перекинуться, запросто. Люди-то чем виноваты?

— А это — не люди? — Тихомиров кивнул на коттеджи.

— Нет, — поправив очки, убежденно отозвался собеседник. — Это не люди — это твари. Паразиты — лучше слова не поберешь. Все страну разворовали, сволочи! Теперь — получайте, что заслужили.

— Но, может быть, они честные бизнесмены…

— Ага, честные… Честным таких домин в жизни не выстроить! Так уж жалеть их нечего, они нас не жалели. В любой магазин зайди — цены-ы-ы!!! Да еще обманывают — обвешивают, просроченный товар продают, фальшивые распродажи устраивают… Может, и хорошо, что сейчас этот туман, что не выехать… Хоть кто-то за свои грехи ответит.

Тихомиров махнул рукой. Такая вот философия — и ничего тут не скажешь. Среднего класса, по сути, нет. А есть, два мира — два детства. Две жизни, два народа, две нации — богачи и все остальные. А это как бинарный газ — та еще смесь. Взрывчатая!

А между тем штурм продолжался. Пал еще один коттеджик, за ним — еще. Снова потянулись к небу столбы дыма, любопытные подались вперед, а кое-кто уже и примкнул к штурмующим, точнее сказать — грабящим: ушлые людишки уже выносили из «дворцов» все, что плохо лежало, — музыкальную аппаратуру, кухонную утварь, какие-то занавески, картины. Экспроприация экспроприаторов — все буквально по Ленину, по Марксу.

— А пойдем-ка и мы! — обернувшись, выразил общее мнение старичок. — Посмотрим!

Казалось, только его слов и ждали. Все сразу рванули — впереди мальчишки на велосипедах, за ними остальные, словно океанской волной прихватило и Макса, понесло, едва не ударило об ворота… Ничего удивительного — когда-то еще Ле Бон писал «Психологию толпы» — весьма поучительное чтиво.

Во дворе, куда занесло Максима, у самого крыльца ваялись охранники… кто-то уже явно мертвый, а кто-то еще стонал. Рядом, зализывая окровавленный бок, жалобно поскуливала овчарка… Да уж, судьба — погибнуть за хозяйское добро. Что может быть нелепее? Трудно себе представить.

Просторный холл коттеджа был украшен позолотой и лепниной. Сорванная с потолка огромная люстра тысячью хрустальных брызг растеклась по мраморному полу. В углу, не нужная никому, словно павшая лошадь, лежала мертвая женщина в распахнутом дорогом халате, а рядом с ней — мальчик лет десяти, тоже мертвый. Видать, просто подвернулись под руку, точнее — под камень или палку. Выскочили не вовремя, небось еще и сказали что‑то…

— Господи… — Старичок в очках — тот самый — невольно перекрестился. — Все понимаю, но… Женщин-то зачем? Детей?

— Это не женщины и не дети, — обернулся какой-то угрюмый мужик с мозолистыми руками. — Это вообще не люди — твари. Вот собак — да, жалко, а этих… — Он смачно плюнул прямо в лицо мертвой женщине…

Приглядевшись, Тихомиров узнал в ней владелицу сети магазинов. Да уж, судьба…

То ли от крови, то ли от трупов этих или от смачного рабоче-крестьянского плевка Макс вдруг почувствовал себя дурно и, повернувшись, вышел на двор, а потом и на улицу, за ворота. Постоял, покачал головой и, махнув рукой, зашагал через сквер в город, к микрорайону типовых девятиэтажек.

Но и тут не ушел от экцессов.

Из деревянной беседки, окруженной десятком дюжих парней в черной, с зелеными отворотами униформе — охранников, доносились крики.

Максим повернул голову: прямо там, в беседке, охранники растянули абсолютно голую девчонку — блондиночку, что еще утром спас Макс, — и по очереди насиловали ее, сопровождая свои действия циничными комментариями и матюгами.

Вот это да! Собственные охранники…

Впрочем, Тихомиров уже ничему такому не удивлялся. И спасать никого не хотел — себе дороже, что он, Терминатор, что ли?

Просто прошел мимо. Нет, все же вернулся, спросил:

— Мужики, в городе хоть какой-нибудь транспорт ходит?

— Да никакой. — Один из охранников обернулся и, сплюнув, неожиданно предложил: — Девочку хочешь, брат?

Тихомиров ошарашенно кивнул на песочницу:

— Это вот эту что ль?

— Ее… Та еще сучка. Нас за людей не считала, смотрела как на мебель… А теперь вдруг: спасите-помогите… — Охранник снова сплюнул и усмехнулся: — Вот мы и помогаем, чем можем… Так будешь?

Максим пожал плечами:

— Так тут у вас, наверное, долго… А я спешу.

— Да уж не быстро. Зато девочка какая! Как говорится — из князи в грязи, вот так!

— Да уж… Слушайте, мужики… А потом-то вы что с ней?

— А ты как думаешь? — Охранник сурово сдвинул брови. — Девочка не из простых. А вдруг да все обратно вернется? Что нам потом?

— Да когда еще все вернется-то? — Тихомиров негромко засмеялся и махнул рукой. — Если вернется вообще… Да и думаю: амнистия всем тогда выйдет.

— Да ты что?

— Точно… А девчонка красивая. Я б ее потом взял. Продайте, а?

— Продать? — Охранник от удивления раскрыл рот, словно акула — пасть. — Обернулся к своим: — Парни, слышали?

— А и продадим! — громко заявил его коллега — дюжий, с небольшой бородкой, усач. — Смотря, правда, за сколько…

— Блок «Мальборо», пожалуй, дам, — почесав голову, задумчиво отозвался Максим.

Охранники переглянулись:

— Два блока!

Так и договорились — на вечер, и Тихомиров торопливо зашагал к себе. Просто жаль стало девку… Да и не хорошо это — дюжие мужики и…

В микрорайоне тоже было неспокойно — паника охватила всех! Никому не сиделось дома, люди шли на улицу, кучковались у подъездов. Что-то с остервенением обсуждали, кто-то кричал, кто-то даже плакал.

— А квартплата? С квартплатой-то как же быть? — допытывалась востроносенькая старушка в резиновых сапогах и плаще. — Снимут с нас хоть часть за все безобразия?

— Снимут! — Лысоватый пожилой общественник с лицом профессионального сутяги уже забрался на поставленную у подъезда скамейку. — А не снимут — так будем жаловаться. Верно я говорю, товарищи?

— Верно, верно, Иван Кузьмич!

— А школа, со школой-то что теперь будет? Куда детей-то?

— Да будет школа. Ведь не говорили, что закрывают, — никаких объявлений нет.

— Вон, вон, смотрите, Калябкин идет, председатель ЖКХ. Давайте у него спросим! Здравствуйте, Александр Иванович! Вы, как власть, объясните народу: что вообще происходит-то?

— Да я не больше вашего знаю! — Председатель, плюгавенький мужичок в замызганном пиджачишке и серой фетровой шляпе, нервно дернул плечом. — Знаю, что не выехать пока из города, даже через виадук не выбраться, что вся власть на том берегу осталась: исполком, ну, мэрия, милиция опять же, комитеты разные…

— И кто ж теперь власть?

— А я почем знаю? Похоже, вообще никого нет.

— Ай-ай-ай, разве можно без власти-то? Кто же нами руководить будет?

— А никто! Сами, сами, товарищи!

— Господи, силы небесные! Спаси и сохрани!

— Это что же — и продуктов не завезут?

— Конечно, не завезут! Откуда они тебе их привезут-то?

— Так, в магазин…

— Да-да, в магазин! Айда, братцы!

— Так он же закрыт уже вроде…

— А мы откроем! Айда-а-а-а!!!

И снова вмиг собралась толпа — на этот раз уже у продуктового супермаркета. И снова полетели стекла — витринные и дверные. Решив не вмешиваться в происходящее, охранник благоразумно слинял, предоставив дорвавшимся до халявы людишкам полную свободу действий.

Прилавки — в первую очередь со спиртным и сигаретами — опустошили минут за пятнадцать, потом начались драки. Кого-то побили, у кого-то что-то отобрали, многих просто уже не пускали к прилавкам.

А кое-кто из счастливчиков уже примащивался прямо здесь, во дворе — в песочницах, у качельки — с водочкой, с китайскими маринованными огурчиками, с колбаской…

— А хорошие времена настали, братцы! Гуляй, рванина!

Насколько заметил по пути в сквер Тихомиров, подобное творилось по всему городу: немного выждав и запаниковав, народ совсем съехал с катушек и напропалую пользовался моментом — грабил магазины, склады, сводил счеты… Молодежь сбивалась в стаи, ловили по малолюдным местам девок — вот уж кому пришлось несладко! Привыкли — шортики, мини-юбочки, топики, джинсики с такой заниженной талией, что дальше и ехать некуда. Все это хорошо, конечно, до тех пор пока есть власть, законы, милиция… А когда все это пропало? И стал один закон — кулак?

— Мишка, айда к старому клубу девок ловить! — на ходу слышал Макс.

— Девок? А чего не здесь-то?

— Да здесь неудобно — знакомые все, а там нас никто не знает.

— Да уж, там — да… Пошли! Только надо Димыча из пятой квартиры позвать: у него кулаки здоровые! Слышь… А Лизка из девятого «Б» — такая краля уже! Может, ее подстеречь? И ходить никуда не надо.

— Говорю же — незачем тут светиться! К клубу идем!