Владимир Михайлов - Живи, пока можешь Страница 11

Определить направление не составило никакого труда. Привычно-бесшумным шагом Рек преодолел несколько метров. Стон повторился. Теперь уже совсем близко. Звук шел снизу.

Пострадавший лежал на земле. В двух шагах. Теперь можно стало включить фонарик – постоянную часть снаряжения. Не раньше: зачем предупреждать человека преждевременно, давая ему возможность если не скрыться, то приготовиться к обороне? Правила предписывали: даже у себя дома каждого, пока он не опознан, считай противником – и действуй соответственно.

Точно направленный луч осветил стонавшего. И увиденное заставило Река Телана на мгновение застыть, словно окаменеть на месте.

Потому что он увидел не мальчика. Девушку. Или женщину. Незнакомую, естественно. Молодую и красивую.

Встретился с ее взглядом. И у него закружилась голова.

Глава 14

Военную хитрость нельзя называть ложью

Похоже, наступавшая ночь должна была оказаться бессонной и беспокойной для многих в ночном полушарии Редана.

В том числе и для обоих высокопоставленных чиновников этого мира, которым предстояло найти выход из сложного положения – такой, при котором государство не понесет ни экономического, ни политического ущерба и репутация его в Конфедерации как надежного партнера не будет поколеблена ни на миллиметр. Речь, понятно, идет о Государственном советнике Ду Ду Номе и его постоянном партнере, генерале Лизе Бероте.

Первую непредусмотренную атаку судьбы им удалось отразить без потерь. Начало переговоров было перенесено на два дня, по реданскому календарю неприсутственных. Чтобы не огорчать прибывших клиентов, им предоставили возможность использовать время задержки для максимального восстановления после неблизких перелетов и лихого, на грани крушения, финишного рывка. Для этого обе делегации пригласили в реабилитационные центры, существующие, как и положено, при каждой старт-финишной станции и расположенные, к счастью, достаточно далеко друг от друга, так что можно было не опасаться случайной встречи представителей двух воюющих миров. От чего прибывшие и с той, и с другой стороны, впрочем, отказались. Ну что же: как угодно.

Однако задача ублаготворения важных клиентов, компенсирующая потерю времени, не была ни самой сложной, ни самой важной. Главная проблема, как уже известно, заключалась в другом: необходимо было срочно реформировать математику таким образом, чтобы при делении четырех на два частное оказалось бы равно не двум, как велит теория, но четырем. То есть делить, не разделяя. Наука такую возможность отвергнет с порога. Но политика и коммерция, хотя и включают в себя какие-то элементы науки, все же относятся скорее к искусствам. А для искусства не существует недостижимого.

– Пора поужинать, тебе не кажется? – поинтересовался советник, выступавший в роли хозяина дома, поскольку и второе совещание с генералом происходило в помещении реданской Лизинговой комиссии, а не Учебно-строевого коммандата.

– Кто бы стал отказываться! Но сперва, наверное, стоит подбить итоги: что у нас уже получилось?

Советник кивнул:

– Разумно. Итак: у нас имеется стандартное количество первоклассного товара…

(Может, однако, возникнуть сомнение.

И в самом деле: пять тысяч человек, всего-то? Что это за численность для серьезной войны – а ведь тут, похоже, именно о такой войне идет речь? Хлипкая какая-то война миров, не так ли?

По понятиям двадцатого века – конечно. Пять тысяч – ну, два полка, а в иной армии и всего-то один, разве что со средствами усиления. Такой силой войну не выиграешь.

Верно. Для двадцатого века. Но здесь речь идет – точно определить затрудняемся, но, во всяком случае, о четвертом – по нашему счету – тысячелетии.

Войны существуют и там. Но их исход решает не физическая сила, и не уровень моторизации, и не внедрение высоких технологий. Эти войны – войны энергий. Громадных. И в гигаваттах, и в их денежном выражении. То есть, убить одного врага там обходится, пожалуй, в миллионы раз дороже, чем просто зарубить его мечом в давнем идиллическом прошлом. Во многие миллионы. В том числе и потому, что войны давно не ведутся на планетах: при такой энергетике любая война означала бы полное уничтожение жизни в том мире, в котором она возникла бы. Поэтому войны ушли в космос. Но при этом уже одна лишь доставка солдата к театру военных действий стала стоить столько, что о многотысячных армиях (не говоря уже о миллионных) думать более не приходилось.

И пять тысяч солдат и офицеров стали уже очень большой военной силой – учитывая, что один человек способен оперировать громадными энергиями. То есть добиваться таких результатов, какие раньше были по силам целым дивизиям.

Вот почему тот объем продукции, какой Редан предоставлял своим клиентам, вполне достаточен для выигрыша и самой серьезной войны.)

Итак, советник, когда мы его прервали, говорил:

– …Ровно половина того, что требуется. Мы с тобой пришли к мысли, что объем надо удвоить при помощи разбавителя. Вопрос в том – какого. Чтобы нас не обвинили в поставке некачественного товара или просто в жульничестве: цену ведь мы сбавлять не станем, верно?

– Это выглядело бы капитуляцией.

– Согласен. Теперь твоя очередь вносить предложения. Чем разбавляем? Ты строевик, тебе и карты в руки.

– Карты… Расклад не бог весть какой. Но все же некоторые возможности имеются.

– Жду с нетерпением.

– Первая: помимо пяти тысяч полностью строевых, у нас на подходе имеется тысяча полностью прошедших форматирование, но не поставленных в строй потому, что они еще не обсеялись. Мы можем смело включить их в объем, их качество ничуть не хуже. Но Министерство населения, безусловно, воспротивится: закон подобного не допускает, и они побоятся, что такой ход станет прецедентом, что приведет к уменьшению этнически активного населения, а это, в свою очередь…

– Понятно, можешь не объяснять.

– Хорошо. Ты можешь как-то повлиять на них?

– В принципе – скорее да, но не в нашем случае. Просто потому, что на это потребуется куча времени, они же жуткие бюрократы и формалисты в этом министерстве, и нужна многоходовая комбинация, а нам надо все решить в два дня.

– Плохо.

– Я думаю, ничего страшного. Видишь ли, закон запрещает отчуждение неосеменившихся. То есть продажу. Потому что он существует еще с тех времен, когда мы действительно продавали солдат, невозвратно. Но теперь-то мы официально оформляем это иногда даже не как лизинг, но как сдачу в аренду на срок, с обязательным возвратом. Лизинг законом разрешается, а уж аренда на срок – тем более. До сих пор мы так не поступали, такой путь ничем не скомпрометирован, и он пройдет. Другое дело – что во второй раз подобная штука, скорее всего, не проскочит. Но мы живем сегодняшним днем.

– Светлая твоя голова. Браво.

– Спасибо. Но это – сколько ты сказал, всего тысяча?

– Считай, дотянем до двух: заберем выпускные курсы кадетских корпусов. Ребята уже почти взрослые и неплохо натасканные.

– Где взять еще три тысячи?

Генерал ответил не сразу:

– Варианты вообще-то есть. Ускорить очередной выпуск, поскольку у нас, к счастью, в год их производится два. Они, конечно, будут еще не полированными, товарное качество пониже, но в общем растворе кто это поймет? Если и всплывут какие-то недоработки, то уже только при их использовании – а там будет уже не до рекламаций. Как говорится – война все спишет.

– Их тоже сдадим по аренде. Не придется ни с кем согласовывать.

– Само собой.

– Сколько их наберется?

– Один выпуск из двух, то есть полторы тысячи.

– Уже легче. Но светит еще только в конце туннеля. Где взять недостающее, и так, чтобы никто не заподозрил?

– Где взять – скажу. А вот как – не знаю.

– Ну?

– Щит Редана. Первоклассный товар, разве нет?

– Ты что! Войска обороны? Уменьшить сразу на… на сколько процентов? Напомни численность.

– Щит Редана – десять тысяч профессионалов. На какое-то время останется их семь с половиной, допустим. Но ведь на нас вроде бы никто нападать не собирается? У Редана репутация крепкого орешка – с давних времен, когда мы еще воевали сами.

– И все равно, Лиз, это как-то… даже мороз по коже. И к тому же, на такую акцию нужно разрешение даже не министра, а самого Главного Щитоносца. Думаешь, он даст такое? И кто осмелится войти к нему с таким предложением?

– Ты. Больше некому.

– Бред. Я что, самоубийца?

– Ничуть. Все зависит – да ты и сам прекрасно это понимаешь – от двух вещей. С чем войти и как сформулировать.

– Интересно. Какой же, по-твоему, может быть формулировка?

– Убойная. Тактические заатмосферные учения в обстановке, приближенной к боевой, совместно с силами передовых в военном отношении миров. Щит ведь – он и в космосе щит, верно?

– Ну, генерал!.. Сам придумал?