Алексей Голубев - Одиссея барона Урхо Страница 11

— Не больше полуста, хотя если грузить детей, то может взять и больше.

— Ну вот, — довольно буркнул барон, — плюс у них есть свои лодки. Выгоним их к чертям с острова. Если мы переживем эту ночь, они вернутся, если нет — просто уплывут куда-нибудь. Это уже будут не наши проблемы. Молке, сколько часов до темноты?

— Темнеть еще не начинало, — отозвался оруженосец, — но через час солнце начнет садиться.

— Времени мало. Пошли, Усмерт.

Они вышли из трапезной во внутренний двор, где при их появлении стоявший от людских разговоров гул сразу умолк. Барон повернулся к своим жителям и загрохотал:

— Приближается схватка, в которой вы будете абсолютно бесполезны. Тварь будет использовать вас, а защитить всех мы не можем. Поэтому все, кто сможет, покинут на эту ночь остров.

Вздох облегчения пронесся по ловившей каждое слово барона толпе. Тот улыбнулся какой-то безжизненной улыбкой и продолжил:

— Женщины и дети поплывут на корабле благородного рыцаря Усмерта, мужчины сядут в свои лодки. Те, чьи поджилки не трясутся при виде крови, могут остаться в замке. Оружие для них найдется. — Произнеся это, Тонен развернулся к своим воинам и воинам Усмерта во главе с ним самим. — Сейчас эти люди будут решать, как бы так уехать с острова, чтобы потом не было стыдно перед тем, что они называют своей совестью. Думаю, это не займет у них много времени и сил, и они освободят нам немного места. Обороняться будем в сторожевой башне. Несите туда оружие, воду и пищу. Усмерт! Кто из твоих поведет деву? Сразу выгоняй его на корабль. Эро! — Взгляд барона нашел специалиста по военным механизмам. — Разбросай металлические колючки по земле вокруг башни. Может, поможет. Скиро! — Другой дружинник вышел вперед. — Заведи моего коня в сокровищницу. Это единственное место, где до него точно никто не доберется. Пусть лучше сдохнет от голода, если эта тварь нас перебьет. И принеси оттуда дедовский яд. — Барон повернулся обратно к своим серфам, а за его спиной воины засуетились, начиная выполнять его указания.

Добровольцев не набиралось и полутора десятков. Чуткое ухо барона уловило злобный шепот некоторых женщин, которые сыпали проклятия на голову не в меру расхрабрившихся мужей, и этот шепот стоил войску Тонена не меньше десятка мечей. Барон посмеялся про себя и заорал:

— Ну все, хватит телиться! Если ваши мозги расплавятся от столь сложных размышлений, новые я вам подарить не смогу, а без мозгов даже рыбу ловить будет трудновато. Все, кто хочет, оставайтесь, остальные немедленно вон отсюда в море!

Масса людей зашевелилась, выплюнула из себя с десяток человек и начала рассасываться, утекая ручейками через ворота замка, ведущие к морю. Кузнец, кто-то из ремесленников и семь рыбаков, потерявших сегодня свои семьи, посчитал про себя Тонен. Негусто.

— Оружие получите в башне, — обратился он к ним. — В ней мы и попытаемся пережить сегодняшнюю ночь. Благородный рыцарь Усмерт расскажет вам, что нужно делать, в наших южных сражениях ему не было равных по умению обороняться.

Деревенские жители пошли в сторону башни, барон увидел, как они подошли к его другу, тот дал им какие-то указания, а потом вместе с ними исчез в черном проеме дверей.

Тварь атаковала их далеко за полночь. Если она ожидала, что застанет людей врасплох, то жестоко просчиталась. Усмерт, обладавший нечеловеческим чутьем на подобного рода опасность, еще за полчаса начал будить всех, кто смог заснуть. Таких было, впрочем, совсем немного.

Сторожевая башня представляла собой полую каменную трубу, внутри которой была лишь десятиметровая лестница, ведущая вверх на площадку, где раньше находилась баллиста. Баллиста теперь грудой бревен лежала где-то на острове, а на этой площадке под ясным звездным небом стоял сборный отряд барона. Люк, в который упиралась внутренняя лестница, был придавлен камнями, поэтому их противник мог атаковать, лишь поднявшись по стенам. А на стенах стояли часовые, тщательно ловившие малейшее движение.

В четыре утра один из часовых, присматривавший за южной стеной башни, заорал:

— Оно здесь! Сюда смолу!

Кипевшее в котле черное месиво было сразу же подхвачено сильными руками, которые опрокинули его вдоль стены на ползущую по ней тварь. Та просто сместилась вбок, и вся смола пролетела мимо.

— Камни! — крикнул барон.

Воины начали кидать заготовленные заранее камни. Их попытки, увы, ни к чему не привели, так как тварь все время смещалась в сторону, и люди просто не поспевали за ней.

— Арбалеты!

Те, кто заведовал арбалетами, перегнулись вниз, прицелились… Они даже успели выстрелить, но сразу же один из арбалетчиков схватился за лицо, облепленное зеленой слизью, со сдавленным криком перевалился через ограду башни и свалился вниз.

— Черт, все в центр! — скомандовал барон. — Мы не успеваем за ней!

Люди бросились в центр, в некое шарообразное построение, которое сразу же прикрылось огромными боевыми щитами и ощетинилось копьями.

Тварь перелезла через стенку и встала на краю площадки, внимательно наблюдая за отрядом. По виду она ничем не отличалась от той, что убили воины барона днем, только была раза в два или даже три крупнее.

— Стреляйте! — Эту команду барон произнес почти шепотом.

Щиты раздвинулись, снова послышались сухие щелчки арбалетов. Паук резко бросился в сторону, и ни один болт не настиг свою цель. Щиты сомкнулись. Паук, чуть присев, выпустил в отряд струю зеленой слизи, которая заляпала сразу два щита и начала разъедать их с противным шипением. Но щиты уже летели в сторону, а их хозяевам из центра построения уже подавали точно такие же.

— Усмерт, ты гений обороны. — Голос барона разрезал вставшую над отрядом тишину.

Еще один плевок, еще два щита летят вперед, но снова это не сказывается на построении. Паук, казалось, задумался. Барон воспользовался этим:

— Арбалетчики! Берите чуть по сторонам, не стреляйте в саму тварь.

Щиты раздвинулись в очередной раз, теперь болты пошли веером. Одна все-таки задела тварь, на что отряд разразился громкими воплями. Болты были заблаговременно густо смазаны ядом.

В то же мгновение паук прыгнул на них, перемахнув частокол копий, и оказался в самом центре боевого построения. Отряд рассыпался. Челюсти твари жалили всех, кто попадался на пути, кто-то бросился на паука, почти достал, но получил копьем в живот от своего прежнего товарища. Завязались несколько схваток, ужаленные пауком люди бросались с леденящими душу криками на уцелевших воинов, а паук, пользуясь неразберихой, продолжал жалить.

— В люк! — заорал Усмерт, ногой сбрасывая камни с его крышки. — Там мы можем сдержать его!

Уцелевшие воины сгрудились вокруг него, копьями отбиваясь от своих бывших соратников. Паук на мгновение замер за их спинами, Тонену показалось, что он чуть шатается, и в надежде на действие фамильного яда барон, издав леденящий душу вопль, кинулся на него. Перед ним кто-то встал, клинок барона перерубил поднятый меч и державшую его руку, черная тень зигзагом метнулась перед ним, барон сделал нечеловеческий прыжок и в полете наотмашь ударил ее по спине. Как в масло, успел подумать он, и тут же копье вошло ему в спину и, разодрав весь живот, скинуло его с башни на крепостную стену и дальше, в расщелину, подобравшуюся к замку со стороны моря. Без своего хозяина воины, укушенные пауком, были быстро убиты Усмертом и оставшимися в живых защитниками замка. Потом они сбежали вниз, надеясь найти барона под замковой стеной. Но все их попытки найти его тело ничего не дали. Море запустило в это место одно из своих бесчисленных щупальцев, которое унесло тело хозяина замка, и теперь загадочно улыбалось им вслед своими равнодушными волнами.

Часть вторая

Глава 4

После трех дней непрерывных дождей в Космическом городке, расположенном в российской средней полосе, наконец установилась ясная солнечная погода. До начала учебного года оставалась лишь пара дней, и все студенты уже вернулись в город. Теперь они, обрадовавшись солнцу, высыпали на улицы, чем изрядно оживили городской пейзаж. Те из них, кто облюбовал для предпоследнего дня каникул проспект, ведущий к главному корпусу университета прикладной космонавтики, с любопытством разглядывали двух прохожих, которые направлялись в сторону этого славного учебного заведения. Особенно их внимание привлекал высокий, крепко сложенный мужчина с ярко-рыжей бородой. Он заметно прихрамывал и сильно опирался на трость. Во втором многие из них узнавали своего преподавателя ксенологии, и те, кто выбрал эту специализацию на следующий учебный год, старательно с ним здоровались. Александр машинально кивал им в ответ. Его спутник рассматривал молодежь более пристально, и Александр тихо радовался, что барона направили на восстановление сюда, в тихий космический городок, а не в один из центральных мегаполисов, как предлагал кто-то из столичных ксенологов. По крайней мере, рассуждал Александр, здесь нет нудистского движения, чьи представители, безусловно, весьма бы испортили образ Земли для средневекового аристократа.