Сергей Сухинов - Террористы космоса Страница 11

Культура эддориан также не отличалась особой глубиной. Издревле они использовали письменность лишь для деловой переписки, и даже вхождение в состав Империи не улучшило их отношение к книгам, особенно художественным. Живопись тоже была своеобразной, картины эддориан больше напоминали плетеные из веток корзины. Зато в отношении музыки жители маленькой планеты в Созвездии Знаменосца пошли куда больше многих гуманоидных миров. Любой эддорианин, начиная с младенцев, представлял из себя как бы живой оркестр, и их разговорная речь на слух людей звучала словно сложная, изысканная песня. Впрочем, для Шорра Кана это вовсе не являлось достоинством, поскольку тот терпеть не мог музыки и музыкантов. В его ныне почившей в бозе Лиги Темных Миров это направление культуры приравнивалось к половым извращениям, и сурово каралось без суда и следствия.

В отличие от императора, Морган Чейн очень тепло относился к эддорианам. Он считал их расу уникальным созданием Природы, и сделал очень много для того, чтобы «мухи» не чувствовали себя изгоями в огромной галактической семье. В летающей Цитадели жило больше ста эддориан, которые постоянно участвовали в фестивалях и концертах, проводимых мессией на различных мирах. Хор эддориан пел на торжественных открытиях нескольких сотен Цитаделей. Это заметно улучшило отношение к мухоподобным созданиям со стороны гуманоидов.

А негуманоиды, особенно кентавры из бывшей Империи хеггов, именно после этой истории почувствовали особое доверие к Моргану Чейну. Уж если мессия так ласково отнесся к бедным уродцам с Эддоры-IV, то и для них найдется место в большом и добром сердце мессии!

Никто не удивился, когда эддориане сподобились соорудить свою Цитадель Культуры. Она не отличалась грандиозными размерами, и выглядела не как традиционная пирамида, а скорее как огромное ветвистое дерево, оплетенное густой сетью лиан. На этих «лианах» порой собиралось до ста тысяч эддориан, отчего Цитадель напоминала огромный муравейник. Цитадель в эти часы пела, да так, что ее слышно в было за сотни миль А в ультразвуковом диапазоне — по всей планете! Ученые с других миров долго изучали то феномен, и далеко не сразу поняли, что пение тысяч эддориан содержит колоссальную информацию по всем направлениям знаниям, начиная от математики и астрономии, и кончая этическими и моральными правилами. Дети эддориан, еще находясь в стадии личинок, могли воспринимать эту информацию, и появлялись на свет божий уже с приличным начальным запасом знаний.

В детстве Томас изучал под руководством отца науку о галактических культурах, и конечно же, не обошел вниманием странный мир эддориан. Одно время ему даже хотелось увидеть эту необычную планету воочию, но не случилось. Отец трижды посещал Эддору-IV, но Томас каждый раз по разным причинам не смог его сопровождать.

И сейчас, много лет спустя, Чейн-младший наконец-то увидел планету своей мечты. Увы, совсем в другой ситуации, чем хотел когда-то.

Вернувшись из кабины пилотов, Томас погрузился в раздумья. Как сейчас ему не хватало Вилены! Ее советы порой были по-женски мудрыми и взвешенными.

— Как же поступить? — прошептал молодой капитан.

В дверь деликатно постучали.

— Войдите! — недовольно буркнул Томас.

В каюту вошел бортинженер Христакис. Капитан недоуменно поднял брови.

— В чем дело? — резко спросил он. — Почему вы оставили свой пост на боевом марше? В любой момент на нашем пути может появится противник, и…

Он запнулся, увидев, на лице бортинженера вспыхнул румянец, а на ее глазах выступили слезы. Ее прекрасных глазах!

Год, проведенный на Базе Ллорнов, был для Томаса Чейна непростым во многих отношениях. Полторы тысячи молодых людей и нелюдей с разных концов Галактики, собравшихся в одном месте, отнюдь не сразу нашли между собой общий язык. Случались скандалы, драки, и даже два непреднамеренных убийства. Между некоторыми мирами, как правило соседями по космосу, существовали давние непростые отношения, а порой и неприкрытая вражда. Особенно трудно было мирить землян и ванриан, представлявших две метрополии бывшей Федерации Звезд. Два вида людей по прежнему считали именно себя основателями расы хомо сапиенс, отцами-основателями сотен галактических поселений, и порой находили причины для споров и ссор буквально на ровном месте.

Молодому директору Базы пришлось попотеть, прежде чем конфликты между его молодыми подчиненными начали постепенно сглаживаться. Однако с другой проблемой он так и не сумел до конца справиться. И ее имя было — женщины!

На Базе волей судеб оказались почти триста девушек и молодых женщин-людей. Семейных пар почти не было, да и никто особенно не торопился связывать себя по рукам и ногам в такой чудесной и огромной галактической ту совки. Любовные связи стали основным развлечением молодежи, и осуждать их за это Томас не мог, хотя сам предпочитал жить только с одной девушкой — Виленой.

Это и стало его основной проблемой. Многие, если не все, девушки что называется, положили глаз на молодого директора Базы, который к тому же являлся сыном великого мессии. Первые месяцы красотки (или те, кто считал себя красотками) буквально не давали ему прохода. Все полагали, что Вилена — это только каприз молодого Томаса Чейна. Да и кто из мужчин в здравом уме и памяти мог жениться на капризной и высокомерной дочери императора Шорра Кана!

Однако Томас проявил удивительную выдержку, и с честью выходил из самых тонких и коварных ловушек. Вилена тоже не сидела сложа руки, и быстро давала понять всем соперницам, где их место. Постепенно многие претендентки на роль подруги директора Базы успокоились и оставили Томаса Чейна в покое. Многие — но не все. Несколько девушек по слухам до сих пор были по уши влюблены в молодого красавца Чейна, и упорно ждали своего часа.

Землянка Таис Христакис, гречанка по национальности, была в числе этих бедняжек. Она была, пожалуй, самой красивой среди всех женщин расы хомо сапиенс. Фигура ее вызывала восторг у многих мужчин. По слухам, она была умна и обладала бархатистым, приятным голосом. Впрочем, Чейн ни разу не слышал ее пения, поскольку в его присутствии Таис решительно отказывалась петь.

И вот сейчас, разглядывая прекрасное лицо бортинженера, Томас понял, что девушка готова перейти в наступление. Этого следовало ожидать — ведь Вилены теперь нет рядом с ним!

«Господи, только любовных историй мне сейчас не хватало!» — мысленно простонал Томас, но все же нашел в себе силы улыбнуться:

— Простите, Таис. Я вовсе не хотел вам нагрубить! Просто мои нервы сейчас напряжены до предела. И честно говоря, я не знаю, как поступить.

Девушка ответила робкой улыбкой.

— Может быть, вам нужен чей-то дружеский совет? — с тайной надеждой сказала она.

Томас хотел было сказать, что он собирался для этой цели собрать своих заместителей, и меньше всего нуждался в помощи малознакомой в общем-то девушки, но почему-то сказал совсем иное:

— А почему бы и нет? Женщины иногда бывают куда мудрее нас, мужчин. Таис, взгляните.

Томас включил обзорный экран. На стене его каюты появилось изображение желто-зеленой планеты — такой Эддора-IV выглядела из космоса с расстояния сорока тысяч миль. Изображение начало стремительно расти, и вскоре на экране появилась степь, заросшая редкими зонтичными деревьями. По ней, поднимая тучи пыли, бродили стада крупных рогатых животных. Посреди степи поднималась ввысь огромная скала… нет, это было дерево, обвитое густой сетью черных лиан. Вглядевшись в эти лианы, Таис вздрогнула.

— Господи, да это же «мухи»! Я слышала про эту расу негуманоидов, хотя ни разу никого из эддориан прежде не видела. Б-р-р, какая мерзость… Неужели, такова их Цитадель Культуры?

Томас кивнул.

— Культура на Эддоре-IV очень своеобразная. Здесь вообще нет зданий в общепринятом смысле этого слова. Эддориане издревле живут на специально выращиваемых деревьях, которые дают им кров, и еду, и защиту. Понятно, что аборигены и Цитадель соорудили в виде огромного дерева… Таис, вы сами видите, какой прекрасной целью для террористов является этот кишащий муравейник. Несколькими десятками ракет и бомб можно легко разрушить Цитадель, а главное, убить десятки тысяч ничего неподозревающих эддориан…

— Тогда надо их немедленно предупредить об опасности! — уверенно завила Таис.

Томас грустно улыбнулся.

— Эддориане — очень острожный, можно сказать, даже трусливый народ. Если они услышат о возможной атаки террористов, Цитадель очень быстро опустеет. И тогда разведчики террористов — а у них наверное есть разведчики — могут принять решение об отмене атаки.

Понимаете, что за этим последует? Террористы поймут, что кто-то разгадал их метод выбора очередной цели, и примут меры.

— Какие меры? — упавшим голосом спросила Таис.