Александр Ян - Мир полуночи. Партизаны Луны Страница 11

Поэтому, считает он, нет смысла заменять световую казнь инъекцией раствора серебра или расстрелом и нет смысла откладывать ее еще на три недели из-за дождей.

Другие новости по теме:

01.04.2122 — Старшая из Хорватии задержана сотрудницей СБ при попытке потребить без лицензии жительницу Екатеринослава.

03.04.2122 — Установлена личность ЛИФ-нелегалки, напавшей на жительницу города.

05.04.2122 — Расследование установило: Милена Гонтар работала не в одиночку. Служба безопасности ищет Игоря Искренникова.

08.04.2122 — Искренников еще не найден. Будьте осторожны!

11.04.2122 — Новые подробности дела Гонтар. Хорватскую нелегалку будут судить в Екатеринославе.

14.04.2122 — Прокурор области Владимир Газда не видит смысла ждать поимки Искренникова. „Гонтар судят за нападение на Марию Шелест, а не за ее старые грабежи“.

15.04.2122 — Милена Гонтар в тюрьме, напарник скрылся.

23.04.2122 — Игорь Искренников: преступник и жертва. История любви без закона.

24.04.2122 — Суд над М. Гонтар: вынесен приговор.

25.04.2122 — Искренников все еще в бегах. В полнолуние оставайтесь дома!

26.04.2122 — Последний трюк каскадера: уйдет ли Искренников?»

Дочитав до конца, посетитель закрыл планшетку и стал смотреть по сторонам, потягивая вино.

Реку описывать нет смысла — это сделал Николай Васильевич Гоголь в бессмертной своей повести «Страшная месть». Река действительно хороша при тихой погоде — а сейчас ее взволнованная синева холодна даже на взгляд. Набережная, простирающаяся от Нового моста на много километров в обе стороны, окаймленная каштанами, липами и кленами, пустует — одинокие рыбаки, бросающие вызов волнам и ветру, не в счет. Посетителей в ресторанчике тоже негусто — человек пять. У стойки — парень в косухе, стриженный как мотострайдер, перед ним — высокий бокал с пивом. Через три табуретки от него — девица в легкомысленном алом платьишке. Любитель ростбифов еще поглазел в полутемный зал и, проигнорировав считыватель в центре стола, положил на стол крупную купюру, прижал пепельницей. Через минуту он уже спустился с ресторанной веранды на набережную и пошел прочь неторопливым шагом.

Как только он покинул ресторан, между мотострайдером и девицей состоялся короткий разговор:

— Девушка пьет шерри-бренди?

— Если мужчина угощает, то девушка пьет. — Она захихикала.

— А сальсу девушка танцует?

— Как в солнечной Бразилии.

— Почем?

— По желанию заказчика.

У нее были выбеленные длинные волосы, они расчетливой завесой скрывали половину лица. Симпатичного кукольного личика, едва тронутого косметикой. Она вообще была похожа на куклу — алая тряпочка в обтяжку, длинные ноги, зачес набок и наивные голубые глаза. Только голос не кукольный — невыразительный, чуть хрипловатый. Такие девочки и должны нравиться суровым парням в косухах.

— Ну пошли. — Парень поднялся, не допив свое пиво.

Девица подхватила сумочку и легкий бежевый плащ, выскочила следом. Они сели в машину — «фольксваген-рекс», запыленный до того, что цвет синий металлик выглядел каким-то зеленоватым.

— А ничего тачка, — сказала девушка, убирая с лица волосы.

— Еще одна нужна, — ответил страйдер.

Знакомиться было незачем. Ее звали Гренада, его — Эней. По документам — Света и Андрей, но кто может интересоваться настоящим именем подпольщика — кроме Службы безопасности, конечно?

— У тебя в машине курить можно?

— Не стоит.

Гренада щелкнула пару раз зажигалкой, потом убрала ее в сумочку.

Они проехали вдоль набережной, потом по мосту на другой берег. Эней вел машину легко и уверенно, как будто всю жизнь сидел за рулем.

— Вон туда, — показала черно-красным ноготком Гренада.

Эней кивнул — он уже сам увидел зеленый рекламный флаг с изображением трех колес.

Хозяина «лавки» звали Балу, и «надводная» часть его бизнеса представляла собой автозаправку, мойку и СТО.

Эней завел машину в мойку и получил ее через двадцать минут. Въезжала она с пустым багажником, выехала с полным. Гренада и Эней тем временем делали в обычном продмаркете обычные покупки — все для быстрого и сытного ужина на четверых.

— Мы сейчас на квартиру? А Ростбиф?

— Он сам приедет.

Они опять пересекли мост и поехали вдоль Днепра, прочь от старинного центра города, окруженного высотными домами и утопающего в зелени; потом, сделав несколько нетель для проверки, углубились в спальные районы. Миновали обжитые и благоустроенные массивы, проехали мимо блока, уже совсем готового под снос. Дальше пошли опять кварталы блочных домов, изрядно обшарпанных, — еще не трущобы, но уже и не респектабельное жилье. Несколько длинных девятиэтажек окружали пару двадцативосьмиэтажных «Башен», нелепый памятник XX века, чудом переживший войну, а вдоль проспекта тянулась еще одна реликтовая постройка — девятиэтажка длиной в километр с гаком, «Китайская стена». Сюда-то они и направлялись.

Эней запарковал машину в торце дома, на площадке, где уже стояли грязный до изумления джип и «сокол» с задраенным брезентовым верхом. Окна квартир на первом этаже тут были забраны узорными решетками — наследие черт его знает каких лет. Крайний подъезд, ступеньки, квартира справа. Эней позвонил — два длинных, один короткий. Потом пауза и еще один длинный.

Дверь им открыл седоватый мужчина средних лет, с острым носом — тот самый, что сидел на открытой веранде ресторана на набережной, только уже без очков, усов и шелкового платка, так что узнать его было мудрено — вот Гренада и не узнала.

Из-за его спины выглядывал модно одетый чернявый парень — напарник Гренады.

Группа была в сборе.

— Ой, вы уже здесь. — Гренада бросила на угловой пуфик плащ и сумочку, разулась и пошла на кухню. — Я сейчас приготовлю чего-нибудь поесть. Джо, ты давай помогай.

Джо (рабочий псевдо-Гадюка) послушно прошел за ней следом и тактично закрыл дверь, оставив Ростбифа и Энея одних. Волнистое дверное стекло сделано под витраж: готическая рамка, солнечно-желтые и алые тюльпаны внутри. Цвета Энею неожиданно понравились: теплые, чистые, летние. Да и вообще квартира выглядела на удивление уютной и ухоженной — по контрасту с обшарпанной древней многоэтажкой в не самом фешенебельном районе. Эней, пока не сбежал из дома, жил в куда более престижной части — на Двенадцатом квартале. Точнее, квартале, как говорили здесь все — даже те, кто во всех прочих случаях ставил это ударение правильно.

Ростбиф прошел в зал. Строго говоря, это была просто комната. Со шкафами, книжными полками, голопроектором и креслами — но здесь было принято назвать такие псевдогостиные залами.

— У тебя чисто? — спросил Ростбиф.

Эней кивнул. По дороге он как следует проверялся, но даже намека на что-то подозрительное не было.

— Как сходил за покупками?

Эней раскрыл сумку и показал три «девятки» «хеклер-и-кох» под игольный безгильзовый патрон, с полностью заряженными батарейками для ЛЦУ и девять кассет к ним. Ростбиф проверил все девять, как это раньше сделал и Эней. Свинец. Когда Эней высказал Балу некоторое недоумение, тот очень удивлялся. Ну конечно свинец, логично же. Если цель — человек, а этот эсбэшник, Газда, пока еще человек, значит, патроны — свинец. А что присутствующие на церемонии варки могут вмешаться — это они не подумали, по невежеству и неопытности в оперативных делах. Извините… но серебра мы вам вот так сразу не найдем. И за три дня не найдем — товар редкий.

— Хорошо, что мы со своими гвоздями, да? — спросил Эней.

— Хорошо-то хорошо, только маловато их. — Ростбиф давно не пополнял свои запасы серебра, негде было. Свинец же действует только за счет кинетики, и его должно быть много. Желательно — очень много. — А что сказала девочка?

— Ничего не сказала. Она зеленая. Это ее первая боевка, до сих пор она только дацзыбао[18] сбрасывала.

— А парень?

Эней пожал плечами.

— Такой же.

— Ладно. Как говорил давным-давно один из здешних политических деятелей, «ми маемо те, що ми маемо».

Улыбка Энея вышла кривоватой. О да — Ростбиф всегда делает свое дело именно с этой позиции: мы имеем то, что имеем. И тем не менее Ростбиф делает дело отлично, и это еще больше убеждает идиотов из штаба в том, что он умеет творить чудеса. А он не умеет, он просто умнее, чем все эти подпольные наполеоны, вместе взятые. И когда Ростбиф в конце концов погибнет, они скажут: ах, он слишком много на себя брал…

На журнальном столике Ростбиф развернул планшетку и подсоединился к голопроектору. Это было одно из его нововведений — отрабатывать акции на трехмерных моделях. Построенных, кстати, той самой программой, при помощи которой в милиции реконструируют картины происшествия. Сейчас эта программа еще не работала — проектор просто соткал из лучей трехмерный план города.