Алексей Гравицкий - Зачистка Страница 12

«Затем, что в соседнем сарае лежит Снейк», — пришла мысль, — «которому, если верить Айболиту, еще месяц валяться, прежде чем на ноги встанет».

Мун сплюнул изжеванную травинку. Хоть бы знак какой пришел.

Он повернулся туда, где за домами должна была кончаться деревенька и начинаться власть аномалий и прочих завихрений. Туда, где должна была находиться настоящая, дикая Зона. И смотрел так, будто ждал ответа от той точки на карте, в разумности которой только что сомневался.

Знаков не было. Небеса не вспыхнули и не разверзлись. И ни господь, ни дьявол не принялись шуршать в уши сомнительные истины на иврите. Зато он увидал, как через вездесущий бурьян вприпрыжку бежит мальчонка лет десяти. Тот самый, которого видел неделю назад.

Мунлайт вздрогнул от неожиданности. Мальчишка бежал куда-то по своим делам и внимания на него не обращал. Мун подскочил на ноги, вывалилась изо рта изжеванная травинка, но он этого уже не заметил.

Звать мальца он не стал. Осторожничать тоже. В обжитых местах Зоны можно не бояться. Никаких неожиданностей, разве что гон начнется или выброс пойдет. Гигантскими беззвучными скачками он метнулся следом.

Пацан, как и в прошлый раз скрылся за углом ближайшего дома. Де жа вю, не иначе. Надеясь, что хоть в этот раз никто не даст ему по башке, Мунлайт остановился возле избы и осторожно заглянул за угол.

Перед ним раскинулся широкий двор. На значительное свободное пространство с вытоптанной до состояния проплешины землей смотрели три дома. Старых, но обжитых и подлатанных. Возле одного из них стоял длинный навес, под ним разместились врытые в землю лавки и столы, тянущиеся единой лентой, за которой могли рассесться несколько десятков человек.

В стороне от домов устроился махонький кривенький сарайчик. Явный новодел. На дверях сарая висел могучий амбарный замок. Интересно, что внутри. Казна, или стратегические запасы патронов и провианта?

Мальчишку этот вопрос в отличие от Мунлайта не занимал нисколько. Он бодро подпрыгивая, как это могут только дети, просвистал мимо сарая и направился к дальнему дому с навесом и столами.

Мун вышел из-за угла и не таясь двинулся следом. В том, что пацан не галлюцинация, он был уверен, но само наличие его здесь посреди Зоны вызывало удивление вперемешку с любопытством.

Паренек добежал до столов под навесом и радостно возопил:

— Мама!

Только сейчас Мунлайт заметил скрючившуюся на лавочке женщину. Она сидела по другую сторону стола и буднично чистила картошку. Причем делала это столь непринужденно и обыденно, словно они находились не под Припятью, а под Егорьевском. И к занятию своему она подошла с полной отдачей, потому на виду из-за столешницы торчала только голова и плечи. На детский голос женщина распрямилась и ее стало видно чуть лучше.

Не дурно, оценил про себя Мун. Барышня и впрямь была не дурна собой. И было в ней что-то еще, что притягивало. Что-то простое, человеческое и не продажное. Вот оно! Бабы в зоне, когда к ним подходишь, обычно калькулятор в голове включают. Ты еще не заговорил, а у нее в глазах счетчик пошел отщелкивать.

Нет, встречаются конечно и другие, те что с мужиками на равных в Зону шастают, но это не женщины, это какие-то КМС по метанию ядра и гребле.

Здесь же случай был совершенно другой. Впервые за долгое время он видел нормальную женщину. Хотя представить себе, какая нормальная женщина в здравом уме сунется в Зону, да еще и с ребенком…

Мальчишка обогнул край стола и плюхнулся рядом с женщиной на скамейку. Та отвлеклась от сына, заметила приближающегося Мунлайта и переменилась в лице. Вздрогнула, побледнела, приподнялась. Звякнул упавший нож. За секунду в глазах женщины промелькнула дикая гамма чувств: страх, узнавание, надежда, разочарование, боль. Затем все стихло, словно и не было этого всплеска эмоций.

— Здрасьте, нафиг, — плотоядно растекся в ухмылке Мун, делая вид, что ничего не заметил.

Женщина кивнула и подняла нож. Мальчишка смотрел серьезно и испытующе.

— А я знаю, — сообщил он вдруг, — вы дядя Мунлайт.

Мун поперхнулся. Быстро же тут информация расходится. До сегодняшнего дня здесь никто и знать не знал, как его зовут, а теперь… Он улыбнулся мальчишке мягко, почти без сарказма, насколько вообще был на это способен.

— Точно. А ты кто такой, боец?

— Егор, — представился паренек и поспешно добавил, — а маму зовут Наташа.

Мун посмотрел на Наталью.

— И чего ты от меня шарахнулась, будто привидение увидела, Наташа?

— Человека одного напомнил, — неохотно ответила она.

— Плохого?

— Хорошего.

— А чего тогда шарахаешься? — фыркнул Мунлайт и добавил патетически. — Ох уж эти самки человекофф!

Последнего делать не стоило. Наталья стеганула его недобрым взглядом. Лицо женщины стало суровым, теряя свою миловидность и напоминая о той категории, которую он сам классифицировал, как КМС по метанию ядра.

— Тот человек умер, — процедила она сквозь зубы.

«В таких случаях воспитанные люди обычно начинают смущаться и извиняться», — подумал Мун, но извиняться не стал.

— Значит, я похож на покойника, — ухмыльнулся он. — Надо нормально есть, спать, заняться спортом и в солярий сходить, что ли.

— Хам! — фыркнула Наталья.

— Быдлоид, — послушно согласился Мун. — Наташка, а…

— Меня зовут Коса, — отрезала Наталья.

— Коса? Камси-камса. А я-то думал, тетьки человеческими именами называются, не то что сталкеры.

— А что, — взвилась Наталья, — женщина по-твоему сталкером быть не может?

В своем праведном гневе она была смешна. Мун с кривой ухмылкой покачал головой, нет мол, не может, и подмигнул Егору, который наблюдал за мамой и «дядей Мунлайтом» с некоторой настороженностью.

— Не может, — сказал он, чтобы жест не трактовали как-то иначе. — Вот ты чего здесь делаешь?

— Живу, — небрежно пожала плечами Наталья.

— С ребенком?

— Не твое дело, — снова заершилась она. — Он уже взрослый.

— Ну и дура, — фыркнул Мун.

— Хам, — резко бросила Наталья, подцепила таз с картошкой и ушла в дом.

Мальчонка, оглянувшись попутно на седого дядю, юркнул следом. Хлопнула дверь. Мун плюхнулся на скамейку и потянулся до хруста. Весело получается. Если так пойдет дальше, его тут возненавидят всем хутором. А ему ведь тут жить. Во всяком случае пока Снейк не поправится.

9

Как ни старался Мунлайт ступать беззвучно, а не получалось. От дождей земля раскисла. Под ногами хлюпало и чавкало. Да еще и рыжий, бывший тюремщик, топал рядом плечо в плечо. Дурак, сказал же ему дважды идти следом. Ладно, хрен с ним, воспитанием заниматься Мун не намеревался. Это только Иисус лечил и учил бесплатно.

Веснушчатого парня навязал Резаный, видать боялся, что Мун смоется, прихватив с собой хорошую винтовку с качественной оптикой и оставив вместо нее лишний рот с отстреленной ногой.

Услыхав, что Мунлайт согласен на его условия, Резаный приободрился. Узнав, какой ствол тот запросил для охоты на мутировавшего кабана, малость расстроился. Впихнув ему рыжего в сопровождение, снова возрадовался.

Конопатый парень имел характерное погоняло — Рыжик. И оказался весьма болтлив. Поначалу правда он привычно молчал, но отношения, строившиеся по схеме караульный-заключенный, себя уже изжили, потому он смотрел на Муна хоть и без особой приязни, но несколько иначе, чем прежде. А постепенно и вовсе разговорился. И если раньше болтал Мунлайт, норовя подначить и уколоть поехиднее, то вскоре ему пришлось заткнуться. Потому как на подначки, с тех пор, как Мун перестал быть врагом, Рыжик не реагировал, а самого его как прорвало.

Впрочем, и в этом стрекотании был толк. Очень скоро стал ясен расклад группы Резаного. Группировка возникла не так давно, создавал ее Резаный со своим приятелем по кличке Фрез. Когда-то Фрез с Резаным были не разлей вода. Вместе мотались за хабаром, вместе вступили в «Свободу», вместе из нее вылетели, когда Резаный по пьяни сообщил одному из «Свободовских» лидеров, что анархию он понимает иначе, а то что творится в «Свободе» не анархия, а бардак.

— Говорят, шрам у него с тех самых пор и появился, — конспиративным шепотом поделился Рыжик, хотя услышать их уже никто не мог. Из деревни они вышли и направились на юг.