Степан Мазур - Шипы Души Страница 12

— Привет, дружище, — расплылся в улыбке Скорпион, ощущая одновременно две вещи. Во-первых, тяжесть орла. Слабость в руках означала, что в ближайшие месяцы придётся не один пот согнать, чтобы вернуть себе стать воина. Во-вторых, тепло близкого тебе существа. Велет остался единственным на много сотен, тысяч, а может быть и миллионов или миллиардов световых лет родным существом. — Я тоже рад тебя видеть.

Орёл поднял крыло, проведя им над головой собрата, словно пытался дать хозяину подзатыльник. «Фишка», которой его научил Сёма прошлым летом. Таким образом, высший тотем изображал негодование, выражая крайнюю степень недовольства.

— Знаю, что балбес, — согласился Сергий. — Не кори. Но нельзя же всегда всё знать и поступать только верно. Я не бог, я лишь их потомок. Откуда бы я знал, что этому миру больше по нраву маги, а не воины? Не просто так сразу перескакивать с одного на другое, поверь.

Велет снова ответил «по-птичьему» над самым ухом, повторно изображая подзатыльник.

— И снова ты прав, — кивнул Сергий. — В первую очередь надо было обратить внимание на доминирующий эгрегор мира и не бегать послушно за Тлай Ху, позволяя себя испытывать и тратить время. Не разобрался сразу с ситуацией. Зачаровал меня этот мир, ох, и зачаровал. Мир и его возможности.

Велет придирчиво посмотрел одним глазом, полуотвернувшись.

— Ага, знаешь же, что и время я так просто не терял.

Орёл окончательно отвернулся, сделав вид, что хозяин ему больше не интересен.

— Ладно, Велет. Разомни пока крылья. Я должен поговорить с твоим спасителем.

Орёл с прыжка взмыл в небо, быстро набирая высоту.

Землянин снова склонился над камнем, стараясь с ходу настроиться на его волну. Кто бы мог подумать, что предком народа Тлай Ху является минерал? Раз телепатия им передалась от него, то диапазон звучания должен быть схожим. Другое дело, что сложно ли будет понять каким должен быть понятийный аппарат этого «булыжника»?

— Мне ведомо столько же, сколько моим детям. — Зазвучало в голове Скорпиона.

Сергий кивнул. Запоздало сообразил, что глаз у камня нет. Органов восприятия нет вообще. Так чем же…

— Единением наших душ, — добавил священный камень. В том, что он и есть культ, над которым впоследствии благодарные потомки соорудили храм, Сергий перестал сомневаться окончательно. Почему раньше не заметил? Храм, арена, культ — все же было над ним, он выбирал и наблюдал, позволяя выбирать решения.

— Я благодарен тебе за сохранение друга. — Ещё раз поблагодарил землянин, отвечая невербально.

— Ты жертвовал жизнью для сохранения его жизни. Немногие из моих народов ценят это. Тлай Ху из таких. И я поддерживаю их в этом стремлении.

— Есть и другие народы в мире Кайгору?

— Тысячи сущих, но не существующих. Сотни живых, но не живущих. Десятки разумных, но лишь единицы мыслящих, — ответил Камень престранно.

Сергий вздохнул, стараясь вникнуть в слова камня. По всей видимости, выходило, что из тысяч начал жизни, которые животворящий камень мира Кайгору дал своим потомкам, большинство так и осталось где-то на уровне камня. Сотни получили духовное существование. Десятку удалось выйти на уровень людей. И лишь Тлай Ху превзошли их всех.

Лучшее творение?

— Но как случилось, что из лучшего твоего восхода уродились иные?

— Один из детей камня моего мира слился с камнем из мира мне не ведомого. Пришелец прилетел на наши земли сотни лет назад и с тех пор наш мир погряз в войне. Мудрецы стали воинами. Новые поколения не знали времени без войн.

— Этот слившийся с инородным камнем был старейшиной иных? Первым вампиром?

— Вампиром… мне не знакомо это слово, — ответил Камень.

— Неживым, упырём, вурдалаком, нежитью, вампиром, нечистью, в общем — иным для вас. Иным.

— Да. И трое его братьев последовали за ним в числе первых, так же слившись с камнем. Затем Тлай Ху уничтожили угрозу из иного мира. Прочие все иные — лишь порождения первых четырёх иных. Четверо иных не смогли стать прежними, навсегда отделяя себя от Тлай Ху.

— Как я понимаю, я уничтожил двоих первых вампиров.

— Да, но другие двое стали в два раза сильнее. Инородный камень разделил силу меж ними и со смертью братьев, другие братья получили их долю.

— Что-то я не заметил усиления второго предводителя иных.

— Вены богини Алоэ ослабляют народ иных.

— Они же ей поклоняются.

— Скорее, опасаются. Культ страха.

— Каким образом магма ослабляет кровососущих? — И Сергий задумался над тем, что разобраться с рунами помогла все же высокая температура магмы, находящейся поблизости, чем собственная магия.

— Верой. — Ответил Камень. — Старейшина иных в первые годы исхода с поверхности земли в подземелья приучил верить последователей в подземную богиню. И с годами сила веры обрела власть над умами иных.

Сергий разглядел в ночном небе Велета и ответил:

— Обещаю тебе, как только я сплочу Тлай Ху, над тобой снова возведут храм, мудрый предок Тлай Ху.

— Это ни к чему. Каждый живой камень этого мира — я. Я разбросан по всей земле Кайгору. Я в жилах её и в горах, в реках и морях. Я — в сердце каждого живого существа. Я и они — одно. Но ты избран мной в качестве предводителя моего лучшего из народов. Они нуждаются в твоём опыте, звёздный странник.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — заверил Скорпион. — Если надо остановить вампиров, то это мне по духу.

— Приведи моих детей к победе. Ступай к магам Тлай Ху в горах, приведи их в поселения. Тела воинов Тлай Ху недолго лежали под сводами этого храма. Армии иных растащили их по кусочку. Без воинов простой народ оберегают только защитные купола по поселениям, но как только они иссякнут — они беззащитны. Скажи, что настало время магов брать на себя ведущую роль. Воины повержены.

— Раньше маги были в тени? Почему? Ваш мир полон магии.

— Сильные защищают народ. Мудрые двигают народ вперёд. Нет конфликта.

— Каждый, значит, занимается своим делом. Это мудро. Некогда подобное было и в нашем мире. Но насколько хватит щитов в поселениях?

— Несколько дней. Ранее этого хватало при угрозе, и подоспевшие воины отражали натиск иных.

— Что ж, я должен успеть привести магов с гор. Прощай, Камень.

— Не прощайся. Пока ты гость в этом мире, я всегда буду рядом с тобой, Скорпион.

Сергий кивнул и поднялся. Ещё до рассвета предстояло совершить много дел.

Велет сделал вид, что не удивился, когда хозяин принялся лететь в небе рядом с ним «крыло в крыло». Этот вихрастый двуногий был горазд на причуды, орёл это прекрасно знал.

— Эх, мне бы твоё оперение, Велет. Прохладно здесь наверху. Ослабевшие мышцы не держат тепло… старею да? — Борясь с потоками ветра, крикнул Сергий.

Орёл приблизился, показывая, что размялся, и не прочь вернуться в состояние покоя, чтобы Сергий не тратил сил на полное функционирование своего высшего тотема.

Двое слились.

К горам прилетел только один человек.

Глава 5 — Путь Родослава -

Консилиум миров отверг предложение Родослава по последовательному реструктурированию всей подвластной части Вселенной с целью перехода её на иной, качественно новый уровень бытия. План спасения, вынашиваемый в голове полубога тысячи лет, отточенный до блеска и не имеющий изъянов, не был понят и принят во истину Мировым Сообществом.

Главная ошибка собрания всех разумных рас, достигших пяти Единиц развития, заключалась в том, что они все имели разные уровни понимания. И непонимающих оказалось больше.

По предложению синеглазого полубога можно было вытащить измученные становлением миры в более благоприятные для развития условия. Собственный мир Земли, имеющий пометку «минус один» на линии градации миров по схеме: «рай-ад», где из-за семи небес и девяти адских миров Земля уползла с «нулевого» состоянии «вниз», компенсируя недостающие два неба, просил пощады. Уже шестая раса медленно, но верно катилась в пропасть.

По тому, что рассказал о своём мире Родослав на выступлении, слушатели поняли, что хрупкий баланс на Земле давно надломился в «тёмную» сторону, законы возмездия умело тормозились или перекидывались на чужие плечи. По заслугам получали не те люди. Или совсем не люди.

Родослав рассказывал, что сам лично пытался влиять на мир тысячи лет подряд, но даже крупнейшие победы оборачивались поражениями в дальнейшем. Для этого создавались все условия. Создавались самим миром, что со времён создания крупнейших религиозных эгрегоров больше походил на чистилище, чем на мир ровного баланса. Сами души, приходящие в мир, чтобы помочь его развитию, останавливались миром, словно тот не желал развития.