Пять сердец Сопряжения. Том 1 - Мария Александровна Ермакова Страница 12

Фон Ризен сделал паузу и обвел первокурсников внимательным взглядом. Те сидели тихо.

– Вернувшись в свои жилые комнаты, вы обнаружите на столах расписание занятий, схему университета, учебники, тетради, дневники, записные книжки, средства связи друг с другом и тому подобное, сконцентрированные в одной единственной полупрозрачной пластинке, которая на Тайшеле называется трансир. Носят его обычно в виде свернутого свитка в пенале, пристегнутом к поясу – там есть специальное крепление. Первое занятие сегодня, в восемь ноль-ноль, проведу я, и оно будет посвящено освоению этого нехитрого прибора. Тайшельцев, которые умеют его использовать, я попрошу помочь остальным. В дальнейшем трансир носить с собой обязательно: расписание занятий или расположение аудиторий может измениться в любой момент, кроме того, вы постоянно должны быть на связи с куратором курса и преподавательским составом. В начале пятого курса вам выдадут планеры – коммуникационно-боевые средства для участия в боевых операциях. Но поскольку вы все еще будете студентами Фартума, вам придется иметь при себе и их, и трансиры. Имейте в виду, Фартум активирует ваши, пока скрытые, способности к рекурсии, поэтому будьте готовы к тому, что здесь называют Прорыв. Испытавшие Прорыв и получившие возможность самостоятельно путешествовать между мирами изменят статус со студента на рекурсанта. От всей души желаю, чтобы таких здесь оказалось большинство! Поскольку я закончил краткую вводную, можете задавать вопросы.

Новички молчали, обдумывая услышанное. Конечно, вопросы еще будут, но сейчас, то ли от обилия информации, то ли от неизвестности, первокурсники никак не могли сообразить, о чем спрашивать этого лихого летающего парня с шальными глазами.

– Какова цель Фартума? – вдруг раздался спокойный голос.

Белка посмотрела на Джея, задавшего вопрос. Вот уж спросил, так спросил!

– Сплочение выходцев из разных миров в одну команду с единой целью – обеспечить гражданам Унии мирное сосуществование. Всем гражданам, – не задумываясь, ответил Конрад.

– Мы не будем разделены на группы соотечественников? – уточнил фон Морис, тот самый тайшелец, что приглашал Анджея пересесть за его столик.

– Ни в коем случае, – улыбнулся куратор, однако глаза его оставались холодны. – Я же сказал – единая команда. Среди вас больше нет выходцев из худшего или лучшего мира, а есть студенты – преуспевающие в нелегком деле образования и не очень. Все остальное, как я уже тоже говорил, в Фартуме не приветствуется. Еще вопросы?

Все молчали. Надо было привыкнуть к тому, что ты не кальмеранец или, например, землянин, а студент, просто студент.

– Ну что ж, тогда возвращайтесь в свои комнаты, забирайте трансиры и отправляйтесь на занятия. И да пребудет с вами Великая Сопричастность! – воскликнул Конрад, движением руки распахивая дверные створки. – Ах да! Прости, высокородный, я чуть не забыл о тебе!

Висящего под потолком фриммца мягко оторвало от люстры и спустило вниз. Бледный как смерть, он бросил полный ненависти взгляд на куратора и вышел, слегка пошатываясь.

– Смешные… – пробормотал Конрад себе под нос. – Прямо как мы были!

Книга 1

«Я…»

«Ты – что?»

«Ничего… Скажу, когда вернемся».

И теплые сильные губы на ее губах… Губы, которые могут быть бесстыжими или нежными, и от поцелуя которых с ней каждый раз творится что-то странное и восхитительное…

Изабелла вздрогнула и проснулась. В комнате было холодно – окна нараспашку, легкие шторы порхают белыми крыльями, залитыми ласковым отсветом розовеющего неба. Рассвет, Тайшельский рассвет оттенка цветка лотоса. Вначале она никак не могла привыкнуть к его цвету, а потом «распробовала» и, несмотря на то, что последние пять лет прожила здесь, не уставала каждое утро радоваться, как чуду.

Она поднялась, потянулась тренированным телом, скользнула равнодушным взглядом по спящему в ее постели мужчине. Да, хорош собой, да, темноволос, худощав, мускулист. Нет, не то! Всегда не то.

Понадеялась, что не увидит его, когда вернется с тренировки.

На улице было прохладно – над морем нависли облачка, подкрашенные рассветом в цвета плаща императора: алый и пурпурный. К вечеру, возможно, пойдет дождь, и Изабелла Лакрими, вернувшись из офиса, сядет на террасе с чашкой из тончайшего фриммского фарфора смаковать похожий на прошлое, полный горечи и аромата напиток с Земли – кофе.

Изабелла ступила босой ногой на песок пляжа, махнула собранными в хвост рыжими волосами, изгоняя ненужные мысли, и побежала вдоль линии прибоя к виднеющимся вдали скалам.

Спустя три часа она сидела в своем офисе в Арлее, столице Тайшела, и проглядывала в трансире изображения картин, заявленных на ближайшую смену композиции в галерее. От обшитых солнечным деревом стен кабинета веяло теплом – ощущение скорее эмоциональное, нежели физическое, а из окна на сорок первом этаже здания было видно небо и – иногда – стремительные точки пролетающих мимо птиц.

Столешница под ладонью едва уловимо дрогнула, на поверхности отобразилось имя.

– Принять, – пробормотала Изабелла, откладывая в сторону трансир.

Напротив стола возникла туманная дымка, сформировалась в образ дамы, о возрасте которой можно было догадаться лишь по благородной седине в волосах и мудрому взгляду серых глаз. Высокую шею одетой в светлое длинное платье женщины обвивала скромная нить золотого жемчуга стоимостью в домик Изабеллы с частью пляжа.

– Рада видеть вас, Франсуаза, – Белка поднялась, – прекрасно выглядите!

– Оставь лесть, девочка, – засмеялась та, – кто прекрасно выглядит с раннего утра, так это ты, моя дорогая! Посмотрела изображения?

– Присланные вами вчера – да, а сейчас смотрю полученные ночью от моего агента с Земли. Она нашла интересного парнишку, совсем юного, не совсем адекватного, но бесспорно талантливого. Если вы не возражаете, Ваша Светлость, я отберу несколько его работ, чтобы показать вам сегодня за ужином.

Герцогиня фон Рок кивнула и с грустью констатировала:

– Анджея мы опять не увидим… Безумная работа поглотила моего бедного перспективного мальчика!

Белка фыркнула:

– Ваш бедный перспективный мальчик – командор боевого звена Унии и приближенный императора Парфилия, – его карьерой вы можете гордиться с полным правом!

– Я горжусь, но ужасно скучаю, – пожала плечами Франсуаза. – Если бы он женился и завел детей…

Изабелла с отсутствующим видом посмотрела в окно. У нее с Джеем еще со времени обучения в Фартуме сложились близкие, теплые и совершенно асексуальные отношения, которых не понимал никто, кроме Уолли да, пожалуй, Монти. Дэль, решившая во что бы то ни стало заполучить родовитого тайшельца в свою постель, а возможно и жизнь, откровенно сходила с ума от того, что Изабелла и Анджей, проводя так много времени вместе, не делали попыток сблизиться. Нынче об их браке страстно мечтала леди Франсуаза. Она была из тех людей, что не делят остальных по признаку рождения или