Граф Суворов, том 11 - Иван Шаман Страница 12

— Ну что вы, скромность, конечно, украшает, но таким не просто можно, а нужно гордится. — восхищенно проговорил князь Оренбургский. — Невероятно.

— Шестой ранг. — с плохо скрываемой завистью и обидой проговорил Михаил, покачав головой. — Мне такого никогда не достичь.

— Вообще-то, это новость пока недоступна широкой общественности, и даже высшему свету. — улыбнувшись проговорил я. — Но патриарх Филарет решил основать орден святого Александра Невского. В котором будут практиковать новый подход к освоению резонанса. Так что не гарантирую что вступившим в него будет легко, но покуда я его возглавляю, поднять один-два ранга сможет каждый кто будет прилежно заниматься.

— Православный орден? Его святейшество действительно пошел на такое? — проговорил Дмитрий, и покачал головой. — В удивительные времена мы живем.

— Могу ли я вступить в этот орден? — спросил Михаил.

— Конечно, но прежде посоветуйтесь со своим родителем. — предупредил я. — Всё же вы пока княжич, а его политические цели могут войти в противоречие с целями ордена. Не самая приятная ситуация.

— А я, могу? — спросил, чуть вздернув нос и ступив вперед Али-Саид. — Мне разрешение отца не нужно, я старший и готов принять ответственность за свои дела.

— Конечно, ваше сиятельство. — кивнул я. — Если таково ваше желание — вы сможете вступить в орден, однако вам придется подчиняться его магистру как господину.

— Что изменится? — усмехнулся Али. — Вы мой государь и господин, это факт.

— Пока я не государь. — напомнил я. — И стану им не раньше, чем через несколько лет. За это время и внешняя и внутренняя политическая обстановка может измениться, а орден — это не союз и не формальное объединение, выйти из него добровольно нельзя.

— Я готов, и не отступлюсь! — твердо сказал юноша, и мне пришлось сдаться под его напором. Не так я планировал первое пополнение новой структуры, но спустя всего пару часов, на верхней палубе Черепахи, под поставленным мною защитном куполом, почти две сотни человек приносили клятву верности новому христианскому ордену и мне, его магистру.

Никто из первой сотни и кандидатов, прибывших с Гневом, не отказался, а кроме того, в орден вступила большая часть офицерского состава всей флотилии. Были даже не одаренные, хотя им объяснили ответственность, которая могла оказаться непосильной. Всё же, как я и сказал, орден — закрытая структура.

Сразу после этого пришлось налаживать расписание тренировок, ответственных за вводный курс и многое другое, что было совершенно не связано с нашей основной миссией, но жизненно необходимо для моего дальнейшего развития. Мне нужны были верные люди, контролирующие собственное тело и вместилище души.

За внезапно навалившимися хлопотами я не заметил, как мы обогнули Тунгусскую зону с севера и пошли на юг, к обитаемым землям. Я с огромным трудом мог вспомнить что находилось здесь в моем прежнем мире, но история северных земель Российской империи после появления зоны диссонанса была незавидна.

Как верно заметила Инга, реки текли через весь континент, с юга на север, и многие из них несли отравленные, искаженные воды к Ледовитому океану. Тот же Енисей и Ангара крупнейшие в Российской империи водоносные реки, стали не живительными артериями, а удушающими миазмами на теле страны. Жить на их берегах было сложно, а местами и просто — невозможно.

Многие города, основанные еще в семнадцатом веке, потерпели стремительный крах. Крупные, вроде Красноярска и Братска, откуда власти сумели начать переселение западнее и южнее, и мелкие, вроде Туры и Мирюги, которых никто не считал и спасать или не смогли или не посчитали нужным.

Другие, что могли бы появиться на месте старых поселений или месторождениях, оказались забыты из-за опасности диссонанса. Живет ли сейчас кто-то внутри Тунгусской зоны, никто толком не знал, да и зачем туда соваться? У большинства не было никакого желания рисковать жизнью. То, что мы везли целую геологическую партию убежденных психов-исследователей, было лишь исключением, подтверждающим правила. Ведь все ученые должны быть немножко безумцами, чтобы искать то, чего еще нет.

— До Вилюйска двести пятьдесят километров. — напомнил Василий, вырывая меня из раздумий. Вахта смениться не успела, так что я скучал в капитанском кресле Черепахи. — Разрешите высылать передовой отряд?

— Да. Начнем потихоньку. — кивнул я, собираясь. — Граф Верхотурский, ваш выход. Постарайтесь не вступать в драку если обнаружите силы противника.

— Вас понял, ваше высочество. — бодро ответил Кирилл, и переключился на внутреннюю связь, которую я слышал на втором канали. — Викинги, готовимся к вылету.

Фрегат Верхотурье, с корветом ДРЛО Внимательный, и пятью катерами поддержки, взмыл в небеса с палубы Черепахи. Авианосец чуть качнуло, когда суда ушли из трюма, но массивное судно почти сразу выправилось. Следом выше в небеса взмыл усовершенствованный Максимом зонд дальней связи, на котором теперь были и камеры, исправление прошлых ошибок. Теперь же нам оставалось только ждать.

Мостик фрегата Верхотурье.

— Скорость триста, направление сто семьдесят, семь. — отчитался адъютант, когда Кирилл вопросительно на него посмотрел. После мостика Черепахи, флагмана экспедиционного флота, Верхотурье казался маленьким и тесным, но не душащим, как могло бы многим показаться, а наоборот — уютным и родным.

Кирилл провел на кораблях этого класса большую часть жизни, выслужившись с юнги до капитана. Конечно, не малое значение имели связи отца, но для мелкопоместного дворянина его карьера казалась просто головокружительной. Особенно последнее назначение, которое он получил после смерти всего семейства Плещовых.

Возможно, сказалось то, что он был лояльным императрице-матери. Возможно то, что сумел начавшийся было в дружине князя бунт не только подавить, но и направить в нужное русло. Так или иначе, он понимал, что, взлетев так высоко не мог не нажить случайных врагов. И стоит ему подвести молодого цесаревича, как домой он вернется не графом, а вновь лишь капитаном фрегата.

А потому он не собирался подводить будущего императора ни при каких условиях.

— Сигнал радара, дальность — шестьсот. — сказал адъютант.

— Прижаться к земле, передать о сигнале на борт флагмана. — приказал Кирилл. — Внимательный, что видите?

— На радаре чисто, Верхотурье. — ответили ему с корвета ДРЛО. — Идем прежним курсом.

— Снижайтесь, мы обнаружили сигнал вражеского радара. — предупредил Кирилл. — Незачем злить снежного барса.

— Понял вас, начинаем снижение. — ответили с корвета, и граф Верхотурский невольно нахмурился. Почему их фрегат поймал облучение радаром, а точная аппаратура Внимательного — нет? Это же бред… у него было несколько вариантов, один другого хуже.

— Кто составлял список разведывательной группы? — спросил он, глядя на адьютанта.

— Я, ваше сиятельство. — удивленно поднял на него взгляд помощник.

— Почему взял Внимательного, а не смотрящего? — спросил граф, мысленно повторяя конструкт — ядро. Объемные ему давались с трудом, и предложение цесаревича о вступлении в орден и поднятии ранга было очень своевременным и приятным. Но если всё так как он думает, повысить навыки не удастся.

— Они сами вызвались. — нахмурившись ответил адъютант. — Что-то не так?

— Сами? Орудия к бою! Катерам прикрытия, разворачиваемся. — приказал Кирилл, сжав подлокотники. — Внимательный, разворачивайтесь, идем обратным курсом. Полный ход!

В этот момент в динамике что-то затрещало, и он с ужасом увидел, как корвет ДРЛО, и в самом деле развернулся и идет полным ходом — на таран!

— Всё орудия, по корвету предателю — огонь! — закричал Кирилл, и пушки заработали в тот же миг. Казалось, что уже слишком поздно и они не успеют отвернуть, но в последнее мгновение корабли разминулись буквально на несколько метров. Внимательный пронесся над ними, получив сразу десяток пробоин, и оставляя черный жирный след рухнул в заснеженную тайгу.

— Фрегат Верхотурье, говорит командир звена Ворон, что у вас черт возьми происходит? — прорвался сквозь помехи голос пилота катера поддержки. — Почему вы палите по своим⁈

— На корвете были предатели, они передали наши координаты врагу и не сообщили об облучении радаром. — стараясь держать себя в руках сказал Кирилл. — Мы должны возвращаться. Приказываю…

Договорить он не успел, одно из орудий выстрелило прямой наводкой по держащемуся ближе всех катеру и тот утонул в огненной вспышке.

— Отставить огонь! Не стрелять! — заорал Кирилл, пытаясь перекричать помехи, но было уже поздно, оставшиеся катера бросились врассыпную, а затем, развернувшись на почтительном расстоянии, начали обстрел. — Не стрелять! Прижаться к земле! Огонь только с орудий ПСО!

— Первая и вторая орудийные башни не отвечают! — в ужасе крикнул адъютант. — Связи с артиллерийским отсеком