Роман Злотников - Берсерки (трилогия) Страница 12

По информации диспетчерской службы следующее стартовое окно открывалось только через три часа. И хотя двигатели челнока способны были выбросить его на орбиту при полной загрузке даже с полюса планеты, имеющей, по сравнению со здешней, в четыре раза более мощную гравитацию, лишний расход энергии и ресурса был абсолютно ни к чему. Да и Аналитик вряд ли справится раньше. И потому, когда встретивший его ОУМ с флегматичной миной на красно-коричневом лице предложил осмотреть Парки, «Е-7127» согласился.

Парки содержались в идеальном порядке. Длинный ряд машин сиял чистотой. Большая часть техники была стандартной. Но неподалеку от выездных ворот стояло два десятка десантных ботов довольно необычного вида. Около них как раз возились Измененные-техники. «Е-7127» заинтересованно подошел поближе. Судя по несколько потускневшему покрытию и тщательно заделанным, но ясно различимым сенсорами царапинам, эти боты использовались намного чаще, чем остальная техника. Местный ОУМ молча стоял в стороне и смотрел на него. Вероятно, он вообще был молчалив. «Е-7127» указал рукой на большой обтекатель с правого борта:

— Что здесь?

Техник был из состава обычного планетарного персонала и потому не имел встроенного модема. Но, похоже, ему довольно часто приходилось общаться с тактами. И, судя по его почтительно напряженной позе, он узнал в собеседнике ОУМа.

— Гидролокационная станция, Высший.

«Е-7127» не поворачиваясь послал своему сопровождающему удивленный запрос. Но тот ответил коротким импульсом, означавшим что-то вроде: «несущественно» или «наплевать». Это означало, что брат-ОУМ может сам разбираться со всем этим дерьмом, если оно его так уж заинтересовало. Что ж, недаром Планетарный Контролер жаловался на низкий коэффициент «ай-кью» своих ОУМов. У этого он, похоже, был заметно ниже сотни. Хотя, с другой стороны, судя по морщинам, многочисленным шрамам и явно различимой даже невооруженным глазом разнице в тонировке различных частей доспеха, ОУМ прожил долгую и трудную жизнь. А это был факт, который перевешивал все остальное. Несмотря на то что Единение уже давно не вело широкомасштабных войн с равным по силе противником, последние полторы сотни планет приходилось силой принуждать к Обращению. Да и первые годы после Обращения обычно бывали довольно бурными. Впрочем, как правило, не такие, как были на этой планетке. Но все равно, средний срок активного существования рядового такта обычно не превышал десяти лет, а ОУМов — двадцати. До морщин доживали единицы. А основным принципом тактов был: «кто выжил — тот и прав». Так что ОУМу новой серии под индексом «Е-7127» стоило выкинуть из головы все эти высокомерные мыслишки и сначала дожить до таких лет. Поэтому он просто повернулся к заинтересовавшим его ботам и еще некоторое время рассматривал их, медленно обходя по кругу. Потом протянул руку и откинул панель обтекателя.

— А это что?

Техник услужливо ответил:

— Это сдвоенные сонары станции наведения. — Он наклонился над бортом и указал на обтекатель поменьше, закрывающий наплыв в передней части корпуса. — Вот здесь кассеты с гидроударными пилларами, — и, покосившись на флегматично стоящего рядом старого ОУМа, осторожно пояснил: — «Дикие» любят прятаться под водой.

«Е-7127» вновь повернулся к старому такту и послал запрос. На этот раз тот ответил:

«„Дикие“ используют толщу воды, чтобы оставаться незамеченными нашими сенсорами. У некоторых даже сохранились примитивные воздухообеспечивающие аппараты. Мы были вынуждены организовать патрулирование некоторых озер и рек».

«Они наносят урон?»

«Теперь нет».

«Е-7127» пару мгновений осмысливал полученную информацию. Тремя фразами старый ОУМ сообщил ему очень многое. Во-первых, «дикие» доставляли Планетарному Контролю столько неприятностей, что пришлось организовать ПАТРУЛИРОВАНИЕ. Что для планеты, принужденной к Обращению почти пятьдесят оборотов назад, было из ряда вон выходящим событием. И во-вторых, они до сих пор сохранили некоторые остатки технологий. А это уже прямо указывало на то, что хотя бы у части «диких» существовало сложноструктурированное общество. И это было уже серьезно. Никакой вариативностью базового генофонда этого не объяснить. Структурированный «дикий» генофонд — это угроза Обращению. Впрочем, «Е-7127» прекрасно понимал, что разговор с Планетарным Контролером уже закончен. И ничего более сделать нельзя. Единственное, что ему остается, — это сообщить всю информацию Первому Контролеру Разрушителя. Возможно, Аналитик накопал ничуть не менее интересные факты. В этот момент как раз пришло сообщение от челнока, что Аналитик уже на борту, а окно старта откроется через сто мерных импульсов. Старый ОУМ, модем которого также засек это сообщение, с тем же равнодушным видом повернулся и двинулся в сторону ворот, ведущих на стартовую площадку.

Когда основная стартовая перегрузка упала до терпимой величины, «Е-7127» вдруг поймал себя на мысли, что, пожалуй, абсолютно напрасно усомнился в «ай-кью» старого ОУМа. Тот вел себя с обычной невозмутимостью и равнодушием туповатого исполнительного механизма, но ведь при этом он поволок гостя именно в Парки. Причем именно через те ворота, рядом с которыми и стояли эти переоборудованные боты. Только вот что он хотел этим сказать?

5

— Стой. Привал… Стой, да остановись же…

Тяжелая рука отца упала на плечо мальчика. И до Уимона наконец дошло, что можно перестать двигать тяжеленными, будто налитыми свинцом ногами и остановиться. Он облегченно выпрямился, постоял, дожидаясь, пока пройдет боль в затекшей пояснице, затем стянул с плеч лямки мешка и осторожно опустил его на землю. Отец наблюдал за его действиями, набычившись и раздраженно закусив губу. Мешок Уимона был почти на треть легче мешков других мальчиков, которых Редд-родитель определил в ученики охотников. Однако остальные волокли свой немаленький груз, весело переговариваясь и одолевая охотников настырными вопросами, а сын лучшего охотника куклоса еле добирался до очередного привала. Впрочем, Уимон был самым маленьким среди своих сверстников. На вид ему вряд ли можно было дать больше семи лет. Но Торрей напрочь отметал все попытки Оберегательницы Аумы осторожно обратить на это его внимание.

— Контролер выдал ему полный допуск, — рычал он, так же упрямо набычившись. — Никто в куклосе не имеет полного допуска. Значит, парень абсолютно здоров. Просто он ленится.

Его уверенность в непогрешимости Контролера и вообще любого Высшего и раньше была непоколебимой, а сейчас превратилась в манию. Но Аума сдавалась не сразу: