Сергей Слюсаренко - Кубатура сферы Страница 12

— Это не собака, — пробурчал с нотками обиды в голосе симбионт.

До этого времени лесной житель молча и напряженно следил за работой Тимура со стороны.

— А кто? Крыса из нержавеющей стали?

— Это наша шиншилла, — сообщил лесной житель. Он сидел рядом с забинтованным животным и гладил его по носу.

— Ну хорошо, шиншилла — тем более заживет. Зад давай. — Рымжанов не забыл о том, что симбионту надо сделать последний укол.

После инъекции Тимур повторил анализ крови. Через несколько минут работы анализатора стало ясно, что паразиты в крови симбионта побеждены. Впрочем, это было и так заметно. Лесной житель в очередной раз погладил свою странную шиншиллу и исчез в лесу. Только тут Рымжанов вспомнил про рану на ноге. Кровь уже перестала идти, и он полил рану антисептиком и крепко замотал ногу бинтом. Боли совершенно не было, и Тимур решил не беспокоиться. Он надеялся, что симбионт поможет ему выбраться из леса, ведь совершенно ясно, что напавшее чудовище — не единственное в этом лесу. Однако пациент скрылся в чаще, и это беспокоило Тимура. Но минут через пятнадцать, как раз когда Тимур снимал капельницу с начавшей приходить себя раненой шиншиллы, симбионт вернулся. Он нес в охапке оружие Рымжанова. К руке симбионта лыком было привязано лукошко, там лежали боеприпасы.

— Это твое, в лесу оно не надо, забирай. Спасибо, — произнес пациент. — Спасибо.

Тут он сгреб в свою неуклюжую лапу ладонь Тимура и вложил в нее небольшой прямоугольный предмет.

— Это тебе.

— Ну спасибо. Вы тут справитесь без меня? — Тимур подхватил на плечо автомат, а остальное стал загружать в сумку.

— Спасибо, — еще раз, прощаясь, сказал симбионт. — Приходи.

— Ну, как только в Рыжий лес занесет, обязательно. — Тимур подошел к симбионту и двумя руками подержал его когтистую лапу. — До скорого!

Было еще светло, и Рымжанов безошибочно взял направление к опушке, на которой утром группа приняла бой с бандитами.

ГЛАВА 6

Задача уровня региональных олимпиад по физике, требующая четкого анализа физических явлений и знания школьных курсов физики и математики в полном объеме на темы электромагнитная индукция, движение проводников в магнитном поле, динамика вращения, сила, масса, законы Ньютона.

Малахов стоял на границе шоссе и Рыжего леса, и настроение у него было отвратительное. Бывало, что миссии кончались плохо, как, например, тот кошмар в сентябре 2001 года, или Луангпробанг. Но так, чтобы начаться с полного провала, такого еще не случалось. И пока отбоя операции не поступало, нужно было действовать. Собрать группу в кулак.

Первое, что заметил Вадим, это серую фигуру на куче мусора, оставшейся от знака «ПРИПЯТЬ». В фигуре Малахов легко узнал Сухого. Сталкер занимался тем, что тщательно изучал обломки монументального указателя. Он сосредоточенно ковырялся длинной палкой в крошеве, время от времени подбирая какие-то одному ему понятные находки.

— Вот же ж манера у сталкеров, — пробурчал Вадим себе под нос. — То появляются ниоткуда, то в никуда исчезают. Местный шарм это, что ли…

Не раздумывая, Малахов двинулся к местному, тем более что ничего плохого от него не ждал. Сталкер невозмутимо занимался поисками и не обращал никакого внимания на приближающегося человека. Словно здесь и не было смертельного боя пятнадцать минут назад, словно не крутился убийственный смерч. Но запах свежих бетонных развалин еще висел в воздухе. Однако когда Малахов наступил на хрупкую цементную крошку, сталкер, не оборачиваясь, словно продолжая разговор, произнес:

— Я тут хабар беру! Я первый пришел. Будешь после меня. На всех хватит. По понятиям я тебе половину оставить должен. Но брать могу первым.

— Да дался мне твой хабар, — фыркнул в ответ Вадим. — Ты мне можешь сказать, что здесь вообще было?

— Ну, ничего особенного, люди Барлоги пытались вас прижучить. Не свезло. А перед этим «воронка» погуляла. Считай, повезло. И целые остались, и вон сколько добра после «воронки» нападало. Теперь можно год в таверне просидеть и не париться.

— Но ведь первыми была братва Бузы. С «вертушками». Им-то что надо было? Тоже жучить? Что-то много жучащих развелось на душу населения.

— Буза — придурок и поц. Но он «вертушки» нанял — это значит, кто-то ему много денег пообещал за вас. А вы кто? — Сухой перестал ковыряться в бетонном крошеве и посмотрел на Малахова. — Комиссия, говоришь? Может, после вашей комиссии сюда бомбу кинут? Помощнее глубоковакуумной? Ходят слухи…

— Да нет, никаких бомб после нас кидать не будут. И вообще от того, что мы тут походим по Зоне, никому ни хуже, ни лучше.

— Зоне лучше знать, что ей от вас. Вон сразу сколько бед на себя накликали. Думаешь, «воронка» так просто налетает? Она на кровь большую налетает. Хотя спасибо ей: тот, кто выжил, — богатым становится. — Сталкер опять вернулся к добыче у себя под ногами.

— А что, много нашел?

— Все мое. А любопытных тут не любят. Вот расскажу я тебе, что нашел, а потом скупщик спросит с меня все по списку. А до него еще надо донести. На вот, пусть тебе тоже чего хорошего перепадет. — Сухой подобрал с земли что-то очень похожее на кусок чаги и бросил это Малахову.

— Это что? Сушеная селезенка вепря?

— Это «бабкина шляпка». Будь она у тебя час назад, не стал бы ты своих людей по лесу Рыжему терять да отсылать машину на смерть, — сообщил сталкер. — Закрывает она людей от чужого глаза.

— Ну, машину на смерть — еще не факт. — Малахов сказал это, а у самого в груди засосало от смутной тревоги.

— У Саркофага сейчас нехорошее место, — отрезал Сухой.

— Ты мне поможешь? Мне надо в Рыжем лесу человека найти. Потом — к своим, к машине прорваться. Мы заплатим. И хабара твоего мне совсем не надо. Мы вообще-то другое ищем.

— В лесу искать давно нечего. Что в лес попало, то, считай, там и останется. Ну, это фигура речи такая. А будет пропавшее жить в лесу или наоборот, этого никто не знает. Надо идти к машине. Может, и успеем кого найти. Если они тихо сидеть будут. Тогда посиди чуток, я тут еще похожу.

Сталкер продолжил свои исследования. Медленно двигаясь, негромко хрустел перемолотым бетоном, ворошил мусор длинной палкой. Иногда, убрав ее, поднимал что-то и прятал в заплечный мешок. В какой-то момент Сухой вытащил из трухи грязную подшивку журналов. Посмотрев на нее внимательно, выкинул. Потом, бросив последний взгляд на гору бетонной крошки, искореженной арматуры — того, что совсем недавно было знаком, — подошел к Малахову.

— А что за прессу ты откопал? Откуда она тут?

— А все время попадается после «воронки». «Ukrainian Wireless news» за 1913 год. — Сталкер неожиданно обнаружил знания английского. — Бесполезная вещь. И бессмысленная.

Сухой отряхнул пыльник, достал пачку сигарет. Предложил сначала Малахову, а когда тот сообщил, что не курит, закурил с видимым удовольствием, устроившись на крупном бетонном фрагменте.

— То, что вы «вертушки» пожгли, хорошо, раньше они как шакалы тут сновали, иногда сталкеров грабили. А вот с барлоговцами… Он злопамятный, жди беды. — Сталкер снял рюкзак и, положив его на колени, распаковал. Тщательно проверил содержимое и плотно завязал верхний клапан.

— Да сколько же у него народа в банде?

— Человек сорок. Всякая шваль из этих, офисных, из Киева.

— Да мы вроде не меньше пятидесяти положили. Кстати, их бы проверить надо.

— Оставь мертвых лесу. Ночью о них позаботятся, — хмуро произнес сталкер, словно Вадим сказал что-то неприличное. — Пятьдесят, говоришь? Это хорошо. Видать, тогда и Барлоге самому конец. Одной гнидой в Зоне меньше.

Сухой чуть прогнул спину назад, снимая напряжение в позвоночнике, и, так и держась за поясницу, внимательно осмотрелся, словно пытаясь увидеть всех убитых бандитов или невидимые следы на дорогах.

— Ну ладно, твои вроде по этой дороге отправились. — Сухой кивнул в сторону серой асфальтовой полосы, которая огибала опушку Рыжего леса слева. — Давай, пока спокойно, прогуляемся.

Насколько помнил Малахов, до проржавевшей подстанции было километра полтора. И вправду просто прогулка. Времени с момента первой атаки прошло не так много, и Малахов был уверен, что его товарищи пока спокойно ждут в машине где-то в конце шоссе.

— Ты как идти будешь, по сторонам не особо глазей, — предупредил Сухой. — Бывало, из лесу кто-нибудь посмотрит, и все, человек потом, пока в чащу не уйдет, не успокоится. Так иди себе, как по коридору.

— Тут всегда так тихо? — Шаги двух человек отдавались вдоль шоссе резкими звуками. Низкое солнце светило почти в лицо, прорываясь местами через кроны высоких елей. Ничто не говорило о том, что дорога проходит по Зоне, что совсем недавно воздух здесь был наполнен смертью скоротечного боя. Мир и покой царили на шоссе, пересекающем чащу.