Сергей Фрумкин - Рожденный Светом Страница 12

– И что будем делать?

– Настаиваете на жестком контакте?

– Да, настаиваю.

– Подключим излучатели силового поля. Имейте ввиду – теперь синяки станут настоящими! И помните: я все равно не смогу бороться, не смогу схватить вас за рукав или выполнить сложный болевой прием – в моем распоряжении не человеческое тело, а всего лишь силовые излучатели. Поэтому, настоящий противник в настоящем поединке наверняка окажется сильнее вашего учителя.

– Начали!

Они набросились друг на друга. Голографический богатырь и в самом деле не пытался бороться с бывшим десантника, зато он то и дело наносил ему удары по корпусу своими здоровенными кулачищами – задыхаясь от боли, Гим всякий раз отлетал от голограммы на несколько метров. Но он не сдавался, снова и снова стараясь сблизиться с противником на дистанцию, где применение длинного клинка шпаги стало бы невозможным…

Через час поединка, больше похожего на уличную драку отсутствием каких бы то ни было правил, Гим Церон вдруг осознал, что увлекаться тренировкой едва ли стоило – сил оставалось все меньше, как и времени, чтобы восстановить их перед настоящей, уже смертельной схваткой.

– Хватит! – согнувшись и тяжело дыша от усталости, скомандовал сержант голограмме. – Принцип ясен: на длинной дистанции – оборона клинком, на ближней – кулаки, колени и локти. Может, что и получится!

– Может быть, – согласился несуществующий учитель. – Только не забывайте – я фехтовал на уровне новичка. Что, если поединщик окажется мастером?

– А что, если не окажется? – Гим скинул шлем и осмотрел свои вполне реальные ссадины. – Ладно, спасибо, мастер! Я в бассейны и спать!

Армия научила сержанта спать в любой ситуации и в любом положении – в кресле пикирующего истребителя, на полу попавшего в метеоритное облако, трясущегося от перегрузок ракетоносца, в окопе, под проливным холодным дождем, тем более – в тишине и на мягкой кровати. Причем, одинаково крепко и спокойно, вне зависимости от того, велика или мала вероятность, что короткий человеческий сон превратится в мертвый и вечный. Поэтому даже сейчас, пройдя через нервное потрясение от стремительного карьерного роста и в ожидании утреннего поединка, на котором на карту ставилась так поднявшаяся теперь в цене жизнь, Гим мгновенно провалился в сон и так же мгновенно вернулся из него, когда браслет на руке подсказал спящему мозгу о наступлении шести часов утра по местному времени.

Поднявшись с огромного дивана (постели в номере не обнаружилось), оглядевшись, чтобы убедиться, что все, начиная с вызова к капитану ракетоносца, полковнику Аль Риду, ему не приснилось, помывшись и позавтракав, Гим отправился к яхте, ругая себя, что не предупредил заранее лакея-пилота. Однако лакей и не думал спать и встретил господина точно таким же свежим и бодрым, каким был оставлен вчера днем.

– Во сколько ты встал? – подозрительным тоном спросил Гим.

– Встал откуда, господин?

– Ты не спал ночью?

– Конечно же нет. А зачем?

Гим поморщился. Его провели – Эльтары и их прислуга наверняка принимали таблетки, снимающие необходимость в отдыхе. Знал бы о таких таблетках, не потерял впустую столько свободного времени…

– Летим в парк «Святой Воды». Знаешь, где это? Не позднее семи тридцати мне нужно быть у какого-то там водопада…

Они прибыли вовремя. До поединка оставались полчаса, и Гим Церон хотел потратить их на осмотр арены боя. Когда поединок становился смертельным, никогда нельзя было угадать, какая из окружающих мелочей окажет решающее значение. На мастерство-то рассчитывать не приходилось…

Погода стояла чудесная: в лазуревом небе светило доброе утреннее солнце, оттенками салатового зеленели трава и листья деревьев, восхитительно пахли огромные цветы, и звонко, чисто пели прячущиеся в листве маленькие птички.

Водопад тоже выглядел великолепно. Тонны неизвестно откуда взявшейся в космосе воды рушились в бездонную каменную бездну, поднимая в воздух густые прохладные облака тумана…

Туман был, но ноги по траве не скользили – значит, не стоило надеяться, что противник забудется и поскользнется…

Тут появился и противник. Род Лан прибыл на яхте, вдвое превышающей по размеру машину, выделенную 947-му пограничниками. На Эльтаре был странный белый кружевной наряд, волосы заплетены в косичку, а лицо источало эдакое надменное презрение к мирским проблемам, страху и смерти.

«Уверен в себе», – с сожалением, но совершенно точно подметил Гим. – «Или считает, что я полный ноль, или и в самом деле чего-то умеет».

С юным снобом прибыло еще двое мужчин в армейских мундирах. Гим никогда не видел формы подобного образца, но даже на незнакомых знаках отличия сержант различил детали, которые могли указывать только на самое высокое офицерское звание.

Секунданты проверили шпаги – на ломкость и качество заточки. Отвели поединщиков на исходные позиции и отступили, так и не обронив ни одного слова.

Род Лан гордо вскинул голову и облегченно вздохнул – судя по всему, его и вправду тяготила потребность как можно скорее расплатиться за оскорбление. Час расплаты настал – Эльтар мог расслабиться и успокоиться…

– Я не использую фотоид, у тебя нет ничего кроме шпаги, – объяснил последние правила Род Лан. – Деремся до смерти.

– Что такое «фотоид»? – уточнил Гим Церон.

Эльтар указал пальцем на нимб у себя над головой и тут же, без предупреждения, сделал бросок вперед, пробуя без всякого боя проткнуть шпагой непросвещенного дикаря. Но Гим тоже не первый раз выходил на ринг – он ожидал чего-то подобного и успел отклониться.

За первым выпадом без всякой паузы последовала целая серия молниеносных уколов – худой бледный мальчишка и в самом деле превосходил в мастерстве владения шпагой голографического учителя из отеля.

Гим, чтобы не рисковать, делал то, что умел – держал шпагу за эфес, сжав рукоять в кулаке, и использовал элегантное оружие древних, как самый заурядный кастет – отбивал им клинок врага и подгадывал момент, чтобы нанести удар по корпусу или в лицо…

Странная манера видения боя бывшего сержанта вызвала недоумение и улыбки у офицеров-секундантов и сбила с толку Рода Лана, который никак не мог определиться с выбором тактики. Гим увертывался, приседал, подпрыгивал, уклонялся всем корпусом, словно его хотели стукнуть чем-то большим и тяжелым, и, как ни странно, всегда успешно подставлял чашу эфеса под ищущее мягких тканей острие шпаги Эльтара. Еще – изо всех сил старался сократить разделяющую бойцов дистанцию.

Когда Гиму удалось-таки перехватить руку Эльтара и сойтись с ним вплотную, в сержанте ожил мастер Айзы – Род Лан получил серию ударов по почкам, селезенке и, наконец, по ногам, отчего согнулся от боли и упал на колени. Секунданты заволновались, но Гим не стал ждать их реакции, а продолжил наступление – перехватив руку Эльтара, он заломал ее за спину Рода, заставил противника выпустить шпагу, после чего повалил врага на живот и придавил коленом, пока еще не задумываясь, что станет делать потом и обязательно ли убивать того, кто итак повержен и обездвижен.

Юноша захрипел от боли и задергался, пытаясь освободиться. Только смысл его рева удивил Гима – Эльтар даже не думал просить пощады, наоборот он возмущался еще больше прежнего:

– Ты опять до меня дотронулся!!!

– Ну уж извини! – разозленный и разгоряченный поединком, прорычал ему Гим. – Тут уж ничего не поделаешь…

Но тут нимб сверкнул над головой Рода – ослепленный светом и отброшенный воздушной волной, сержант отлетел на несколько метров и схватился за свои глаза. Эльтар вскочил на ноги – больше оскорбленный не тем, что ему едва не сломали руку и отбили внутренности, а тем, что еще раз «обидели», при свидетелях нарушив правило «высочайшей неприкосновенности».

Шпага сама взлетела с земли в протянутую к ней ладонь венценосного. Гим так не умел. Ему пришлось кувыркаться по траве, чтобы схватить свое оружие быстрее, чем Род Лан преодолеет разделяющее поединщиков расстояние.

Теперь Эльтар был в такой ярости, что сержант первый раз испугался. Клинок Рода Лана замелькал в таком вихре, что Гиму пришлось отступать назад – до тех пор, пока за спиной не появилась пропасть с бурлящим водяным потоком.

– Эй! – поспешил напомнить озверевшему противнику ошеломленный стремительностью его натиска Гим. – Теперь я не безымянный! Я могу до тебя дотрагиваться!

Ему удалось все же сменить позицию, перепрыгнув через голову Рода Лана. Но это не спасло от метнувшегося следом лезвия – клинок вошел в правое плечо Гима и тут же выскользнул из него, чтобы остаться на свободе и успеть нанести еще серию болезненных уколов прежде, чем противник осознает значимость первого ранения и выйдет из естественного первого шока.

Эльтар знал, куда бить – его шпага ранила сержанта в нервные центры. Правая рука Гима повисла плетью, затем так же пропал контроль и над левой, затем – укол в ногу, в бедро и в грудь. Еще не понимая, что проигрывает, еще не успев как следует испугаться, сержант потерял равновесие и упал на спину. И тут же его пригвоздил к земле укол в самое сердце – такой жгучий и болезненный, словно все жала мира в один момент впились в беззащитное обнаженное тело, впрыснули в него самый сильный из существующих в природе ядов и навсегда лишили надежды на попытку что-либо исправить…