Владимир Свержин - Мир ротмистра Тоота Страница 13

ГЛАВА 7

Странник вел машину по городу, лениво оглядывая до сих пор висящие на стенах выцветшие плакаты, объяснявшие, что война закончена, что наступила эпоха Великого Примирения. Кое-где еще можно было различить хонтийского и пандейского офицеров, между которыми, по-отечески положив руки им на плечи, красовался улыбающийся армейский полковник славной Метрополии. Листы успели обветшать, хотя, казалось, прошло совсем немного времени.

Странник вспомнил те дни, наполненные эйфорией, предчувствием мира, казавшегося вечным. Увы, чувство было ложным. Странник вызвал в памяти полученное утром донесение. У побережья Беллы рыбаки видели эскадру. Еще вчера это были отдельные корабли. Сегодня же капитан рыболовецкой шхуны сообщил о двадцати с лишним вымпелах, замеченных неподалеку от Беллы. Конечно, можно было списать это на морские байки, на вечный страх нападения, появления из тумана безжалостных головорезов, не знающих иной радости, кроме убийства, — то, чего долго ждешь, обычно случается. Но, может быть, это всего лишь марево, навеянное страхом и недобрыми предчувствиями? Он бы с радостью уверил себя, что это лишь мираж, но в описании корабельных силуэтов имелось одно «но», заставлявшее отбросить сомнения. По словам рыбака, уже много лет состоявшего на контакте с Чеглоком, огромные, стремительно двигавшиеся корабли не имели дымовых труб точно так же, как линкор на фотографиях, переданных Фениксом.

Рудольф Сикорски представил карту, прикидывая координаты шхуны, наблюдавшей вражеский флот: совсем близко от Беллы! Значит, десанта можно ожидать со дня на день. Он уже знал о том, что Ориен Тоот объявил в армии повышенную боевую готовность, но все же этого могло оказаться мало! Категорически мало! Карта, словно нарисованная, стояла перед глазами Странника: толстый полумесяц материка, россыпь островов… Примерно так в те времена, когда на Земле книги еще печатали на бумаге, художники изображали звездное небо и лунный серп с человеческой физиономией.

Он помнил также главу из учебника истории Метрополии, в которой на полном серьезе рассказывалось, что в незапамятные времена очередной легендарный царек велел изловить всех душегубов, воров, мошенников и отправил их в море без руля и ветрил. Что именно эти мерзавцы и негодяи стали первым населением островов. И с той же поры они лелеют мечту вернуться на прародину, чтобы отомстить сторонникам добра и порядка. Странник знал, что это чушь. Знал, что, как ни парадоксально, островитяне и жители материка практически не состоят в генетическом родстве. Кроме всего этого, ему была известна невероятная для этого мира правда. Озвучь он ее, и все без исключения на Саракше решили бы, что всемогущий начальник контрразведки свихнулся на почве всеведения. Для самого Рудольфа это был нонсенс: среди множества разумных людей, встреченных им, не было никого, кто бы смог поверить, что в незапамятные времена, когда и времени, по сути, не было, залитый от полюса до плюса водой Саракш столкнулся с громадным астероидом, состоящим из железа и никеля. Войдя в плотную атмосферу планеты, астероид разрушился, но большая часть его по отлогой траектории врезалась в не слишком глубокий океан, фактически выдавливая на поверхность то, что впоследствии стало материком. Обломки небесного тела породили острова и, более того, породили все запасы металлов на них. Но основное ядро было аккурат в районе Беллы. Что-то подсказывало Страннику: островитяне доскребают последние запасы железа и теперь рвутся к чужому берегу, чтобы присвоить то, что, как они считают, им нужней, чем никчемным варварам, по случайности обитающим в Метрополии. Враг практически всегда — никчемный варвар. Иначе его труднее убивать.

Рудольф Сикорски остановил машину у здания генерального штаба. Сегодня проходило совещание командующих округами, и он был в числе приглашенных. Поднимаясь по некогда покрытой ковром лестнице, Странник думал, рассказать ли Ориену о своих предположениях, и если рассказать, то как? Уж конечно, про астероид придется умолчать. Глупо объяснять космогонические истины людям, которые даже очевидную задержку полета баллистической ракеты объясняют тяготением бездны, якобы замедляющим ее движение в высшей точке траектории. Он прошел мимо часовых на площадках и, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, тихо вошел в зал и присел на ближайший стул.

— …Война представляется неизбежной, — докладывал Ориен Тоот. — Со дня на день мы ожидаем высадки десанта. Вот здесь, — маршал указал на самую вогнутую часть полумесяца. — Возможно, также здесь и здесь. Увы, приходится констатировать, наши знания о вооруженных силах Островной империи сильно устарели. Поэтому следует предположить, что мы столкнемся с хорошо вооруженным и прекрасно обученным противником, желающим поработить нашу землю. Нам известно, что след островитян проявлялся и в большой войне, и в гражданской, и даже в последней, недолгой, но, увы, кровопролитной. Островитяне поставляли нашим врагам чрезвычайно эффективные образцы вооружения, как можно предположить, не самые новые из тех, которыми они располагают. Таким образом, неизбежен выбор следующей концепции оборонительной стратегии. Войска прибрежной группировки, усиленные резервистами, а также частями, переброшенными сюда, сюда и сюда из резерва ставки, должны максимально задержать противника, не давая ему развернуться и подготовить обширный плацдарм для вторжения. В это время на рубеже первой и второй линии берегового укрепрайона мы концентрируем основные силы, в задачу которых входит остановить неприятеля, измотать его и сокрушить наступательный порыв.

Ориен бросил, взгляд на сидящих полукругом генералов.

— Итак, — продолжил он, — пока войска прибрежной группировки удерживают противника, передавая в центр драгоценные сведения о технике, тактике и боевом духе островитян, вторая линия готовится принять удар и остановить врага, давая нам время развернуть кадрированные соединения и провести мобилизацию. Затем мы наносим отвлекающий удар в центре и, связав основные силы противника позиционными боями, прорываемся здесь и здесь на флангах. — Тоот указал на изрезанные бухточками оконечности круассана-Метрополии. — Вопросы есть?

— Так точно, — с места поднялся один из генералов. — Третья стадия операции потребует активной переброски войск по рокадным дорогам вдоль побережья. Но там, увы, безраздельно хозяйничает имперский флот. Нас расстреляют, словно куропаток в садке, прежде чем мы сможем сколь-нибудь серьезно нанести удар в тыл островитянам.

— Да, это верно, — подтвердил маршал, снова поворачиваясь к карте. — Насколько мы знаем, вражеские корабли вооружены мощной и дальнобойной артиллерией. Но хуже всего не это. Хуже всего, что, стоит флоту отойти за линию видимости, и мы сразу лишимся возможности что-нибудь внятное сказать о местонахождении вражеских кораблей. Следовательно, нам совершенно необходимо, чтобы враг подошел как можно ближе к берегу, буквально на дистанцию прямой видимости. Чтобы затем нанести по ним массированный ядерный удар.

В зале послышался глухой ропот. Ориен резко повернулся к генералам и хлестнул себя указкой по голенищу сапога.

— Да, господа, вы не ослышались, массированные ядерные удары. Не стоит мне рассказывать о последствиях, я знаю о них не хуже вас. Если кто-нибудь желает изложить свой план действий, буду рад выслушать. Лично я не вижу иного способа оторвать десантные соединения Островной империи от прикрывающего их флота и разбить те и другие поодиночке.

Ориен устремил холодный решительный взгляд на Странника;

— Вы хотите что-нибудь добавить?

Сикорски медленно покачал головой. Но маршал не сводил глаз с начальника контрразведки, стараясь прощупать этого лысого ушастого верзилу, которого он никогда не пожелал бы назвать другом. Ориен был опытный игрок, и потому сейчас хорошо видел, что его визави снова о чем-то умалчивает.

— Я бы просил вас остаться после заседания, — не сводя глаз с начальника контрразведки, сухо проговорил он.

Начальник караула у входа в комендатуру тщательно осмотрел новенький паспорт Аттайра, сличил лицо пришедшего с фотографией на документе и принялся сверять фамилию посетителя с перечнем выписанных пропусков. Наконец палец вахтмистра остановился, и он прочел:

— Наставник Тоот?

— Да.

Ветеран достал из ящика стола зеленый квадратик со штампом:

— Пожалуйста, комендант ожидает вас.

— Я знаю.

Атр начал подниматься по широкой мраморной лестнице бывшего мореходного училища, и в ушах его звучал безучастный вопрос караульного: «Наставник Тоот?» Да, массаракш, наставник Тоот, именно наставник! Он сам уже не понимал, почему злится. Вероятно, потому, что и сам бы на месте коменданта так же вспылил, брезгливо отстранился от слизняка, некогда бывшего отменным боевым офицером.