Александр Токунов - Доктрина: Смута в Московии (СИ) Страница 13

— Возможно — отрезал Мансур, — у вас я слышал, тоже были трения с ним?

— Да, он серьёзно наехал на меня. Вынес сор из избы, так сказать. После этой истории из моего подразделения уволили ещё двух человек, ну и меня, разумеется! — советник откинулся на подушки, чуть не придавив Нуреддина.

— Вас уволили и тут же повысили в звании, что интересно. У нас, знаете ли, такое редко случается. Даже интересно, как вам удалось так легко отделаться? Сказалась близость к телу нашего… главного? — полюбопытствовал Джакометти.

— У вас это где? В стратегическом командовании «Марс»? Насколько мне известно, муршид Интриаго был близким другом вашего покойного отца… — парировал старший советник. — Вы же тоже не просто так заняли должность представителя, особенно учитывая состояние вашего здоровья, и то, что у вас нет стажа дипломатической службы…

— Я так понимаю, что вы свои вопросы со здоровьем уже решили, если так живо интересуетесь моим? — перебил Мансур. — Как вы это сделали, а, Сопори? Вам расширили страховку? Или вы прошли через межведомственную комиссию?

— Примерно так же, как и вы, господин Джакометти, — старший советник посмотрел на Нуреддина.

— Кстати, этот ваш француз, толковый малый, как его там звали? — полномочный представитель решил не продолжать разговор в присутствии хакима. — Тот, кто занимался принудительным сканированием памяти?

— Патерсон? Джексон? — предположил Сопори.

— Вы шутите? — Мансуру показалось, что советник издевается над ним.

— Нет, нет! У них действительно были такие фамилии. Они, как вы понимаете, вымышленные.

— И где теперь ваши Джексоны с Патерсонами? — Джакометти почувствовал ломоту в спине и облокотился на стену.

— Не знаю, господин представитель, не знаю...

— Ладно, перейдём к нашим делам, — полномочный представитель почесал голову. — Прочитал вашу справку. Вот вы там пишете про спонсоров Кузьминцева, про европейские фонды. Что конкретно вы предлагаете? У нас есть фактура для уголовного дела?

— Ммм... — задумался Сопори. —Так вот, мы с коллегами полагаем, что Кузьминцев получает деньги от Кайгородова на ведение избирательной кампании. — Нуреддин тем временем сполз с подушек и сел на корточки, — Приличные деньги...

— Из тех самых... ?

— Да, именно! Из денег, полученных от продажи наркотиков, — советник сложил руки на груди.

— Зачем? — Джакометти посмотрел на Сопори исподлобья.

— Это же очевидно! Хочет посадить своего президента и не делиться больше с Шереметьевым.

— Хоч хапнуть «Концерн», «Акинитон»! — затараторил военный атташе. Хаким опустился на четвереньки и пошел обнюхивать комнату.

— Понятно! — Мансур протёр глаза, — Какова позиция Атабекова?

— Я думаю, как всегда — выжидательная, — отметил советник, — но суть не в этом. Сынок Кайгородова засветился входе расследования уголовного дела Иоанниса Кристатоса.

— А! Это же вроде бандит, работавший на Ибрагимова, который организовал контрабанду «Единорога» в ЕС, — полномочный представитель отвлекся на военного атташе, который пробовал выдрать острыми зубами кусок виртуального ковра. — Вам скучно, Нуреддин?

— Да, есл честн! В Амане был забавн, интересн! — хаким подёргал головой.

— А там вы не драли ковров, в Амане? — с иронией спросил Джакометти.

— На Марс нет ковр! Один полмер, мталл!

— Ах вот как! — обрадовался Мансур, — А вы, случаем не были знакомы с... муршидом Интриаго?

— Пар раз видл! Он мен награжд! Цел два раз!

— К делу! — полномочный представитель перевёл взгляд на Сопори.

— Я хотел сказать, что Кристатос больше работал с Кайгородовым, чем с Ибрагимовым, — добавил советник, — а именно, с полковником Колчиным. Он несколько раз приезжал в Москву. Кроме того, в схеме отмывания денег, замешан и сын Кайгородова.

— Это интересно! — оживился Джакометти.

— К сожалению, доказательств на данный момент у нас недостаточно. Они, главным образом, косвенные и...

— Ну что же вы так, господин Сопори! Без ножа режете! — с досадой произнёс Джакометти.

— Как говорят в России, господин представитель: «Не всё коту масленица!»

— Масленица — это что? — Мансур прищурился.

— Старинный праздник весны в России, когда едят блины, — пояснил атташе, — Так вот есть один человек, ведущий партнёр европейской консалтинговой компании «Бэ-Аш-Эль консультасьон» Фриц Коген, который готов предоставить нам материалы, компрометирующие Кайгородовых.

— А что он хочет взамен?

— Вот это, — Сопори переслал Джакометти файл.

— Заключение о пригодности использования модуля «Сатурн» космической станции «Арк-ан-Сиель» для использования в качестве жилого. Заказчик — «Бэ-Аш-Эль жестьон с.а.», Исполнитель — «КосмоСтройТехАналитика». — прочитал полномочный представитель, — Эта «Аналитика» — контора Атабекова?

— Его дяди, — уточнил советник.

— Результаты технического обследования позволяют сделать вывод о непригодности модуля для безопасного проживания людей... А где сам отчёт?

— В процессе, — Сопори развёл руками.

— В каком ещё процессе?! До выборов — месяц! — сорвался Мансур. — Если вы провалите операцию, то для вас это точно, закончится уголовным процессом. Это я вам обещаю!

— Когда запланирована встреча с Когеном?

— На этот вам лучше ответит старший секретарь, — советник скрестил пальцы и опустил голову.

— Ассаляму Алейкум, господа! — в дверном проеме показался Абдулхалик Вересаев. Сын всемирно известного ученого-биолога и врача Руслана Вересаева, основателя международной сети клиник «Солэйс», родился в России, но вырос в Британии. Поступив на службу в Аппарат Дивана, он вернулся на родину уже в качестве сотрудника представительства МИТАД.

Вересаев был одет в дорогую белую курту, вышитую настоящими серебряными нитями. Некоторые фрагменты узора плавно изменяли цвет и конфигурацию, трансформируясь из одной геометрической фигуры в другую. Мансур несколько мгновений не мог оторвать взгляда от одежды старшего секретаря.

— Алейкум ассалям... — он с опозданием ответил на приветствие, — Это же настоящий чикан?

— Где? — Вересаев отвлёкся, — А это? Да, вы точно подметили, господин Джакометти!

— Когда назначена встреча с Когеном?

— Так эээ... По моему... сейчас... А вот! На десятое число, после вручения верительных грамот. Он приезжает для участия в подписании акта сдачи-приемки между «Концерном-А» и «Бэ-Аш-Эль» по новому модулю «Арк-ан-Сиель»...

— Не понял! — перебил полномочный представитель, — вы хотите сказать, что вручение грамот отложили?! Это же должно было быть послезавтра?

— К сожалению, протокольная служба президента Шереметьева перенесла мероприятие, — старший секретарь развёл руками. — Говорят из-за здоровья президента.

— А визит к Атабекову?

— Сначала верительные грамоты представляются президенту России, а уже затем мы согласуем дату приёма с помощником Атабекова.

— Что с пресс-конференцией?

— Предварительно запланировал на десятое в 16.00. Хотел уточнить, она будет виртуальной или организуем полноценный приём?

— Ещё чего, принимать их! Они нас грязью поливают ежеминутно, а вы... — Мансур понял, что опять начинает заводиться и остановился. Он обратил внимание, что с возрастом ему стало сложнее контролировать эмоции. — Проведём по сети!

— Понял. Прошу прощения, господин представитель, — у меня на связи помощник президента Добржанский, в другой локации, мы запускаем новую агитационную интерактивную программу с условным названием «Кандидат»...

— Что? — удивился Джакометти и посмотрел на Сопори, тот пожал плечами, старший советник продолжал усердно обнюхивать пол. — Понятно, пойдемте отсюда! Программа у него...

— Вересаев! Если я узнаю, что вы где-то тусуетесь вместо работы, пеняйте на себя! И, кстати, организуйте мне встречу со Стоцким, Маликом Устазом и, отдельно, с Александром Шереметьевым.

— Когда предпочитаете?

— Завтра или послезавтра, не затягивайте.

— Внимание и повиновение! — Вересаев отключился, и его изображение «растворилось» в воздухе.

— А вы, — Джакометти указал пальцем на Сопори. — За вами отчёт.

— Тут не всё так просто, господи представитель, — заметил советник, — Пустив эти документы вход, мы можем обанкротить компанию Шереметьева, и тогда договариваться с ним будет куда сложнее...

— Не учите меня жизни, господин Сопори! — махнул рукой Мансур.

Все трое вышли из комнаты и поднялись по узкой лестнице на крышу, залитую солнечным светом, затем по галереям поднялись на стену.

—Ух ты! Как высоко! — полномочный представитель выглянул в бойницу.

— Кстати, во рву водятся крокодилы! — сообщил советник.

— Сейчас проверим на что способны эти ваши зубастики! — Джакометти подошёл к краю стены и прыгнул вниз. Он успел сгруппироваться и правильно войти в воду, донырнув почти до самого дна рва. Вода была зеленого цвета, мутная и зацветшая. Вынырнув на поверхность, он обнаружил, что находится посреди красного пятна. Кто-то заботливо скинул в воду со стены требуху и кости.