Сергей Горлов - Царская рать Страница 13

– Ну скорей, – поторопила Ирина.

Она неуверенно подняла разрядник в опущенной руке. Второй удар мог его повредить. Питекантроп дрыгнул ногой и вдруг живо вскочил на четвереньки. Ирина сделала то же, что сделала бы любая женщина.

Отскочила на полтора метра назад.

Подошедший Тим не долго думая опрокинул обезьяну ударом сапога в живот и встал над ней с прикладом наготове. Питекантроп согнулся на траве и только разевал пасть, задирая звериную губу и как будто скаля зубы. Он был довольно хорошей породы, типа неандертальца. Тёмные глазки неприятно блестели. Тим огляделся и положил лазер на землю.

– Чего ты пинаешься, – упрекнула Ирина и подала Тиму эластопетлю. – Свяжи ему руки.

Ветер чуть шевелил волосы девушки сзади. Она не успела одеть свою каску. Та осталась валяться в проходе между сиденьями.

– Осторожно! – вскрикнула она. – Он же кусается.

Тим еле успел отдёрнуть руку от морды обезьяны. Она вывернулась и вскочила на ноги. Раздался звучный удар, и неандерталец полетел в траву. Тим нагнувшись вытер кулак о штаны. Неандерталец лежал навзничь в двух шагах от него.

– Ты что, убить его хочешь? – вскипела Ирина.

– А чего он? – хмуро сказал Тим, нагибаясь над ним.

В следующую секунду Тим с обезьяной покатились по траве. Обезьяна старалась ободрать ему пальцами шкуру, а он душил её, отпихивая от себя её пасть. Но у Тима было преимущество. Эту форму не так-то легко было разодрать. Тим слегка придушил врага, уткнул его мордой в траву и завернул за спину мохнатые руки.

– Он же вшивый… – проговорила Ирина, смотря на него и качая головой.

– А теперь что? – спросил Тим, распрямляясь.

«Тебе бы так», – подумал он.

Неандерталец очнулся и заголосил. У Ирины в руках был лазер, а защитный разрядник валялся рядом на траве.

– Давай мой лазер, – сказал Тим.

– Я сама подержу, – сказала Ирина. – Теперь подними его и держи сзади за петлю. Только разрядник возьми. Здесь тебе не питомник.

Тим исполнил указание.

Покрытый рыжеватой шерстью неандерталец с низким заросшим лбом стоял на полусогнутых ногах и продолжал довольно громко голосить.

– Тресни его по затылку, – сказала Ирина. – Только тихонечко, – спохватилась она.

Тим легонько стукнул обезьяну по макушке стабилизатором разрядника. Но питекантроп грязно-рыжего цвета продолжал визгливо голосить.

– Что он говорит? – прислушалась Ирина.

– Откуда я знаю, – буркнул Тим. – Советует, как его пристрелить.

– Послушай, – сказала она, направляя свой лазер на питекантропа.

Тим недоверчиво покосился на повидавшую жизнь практикантку. Она стояла шагах в пяти от неандертальца в прозрачных выпуклых очках, чуть расставив ноги, как на утренней зарядке, и смотрела не только на обезьяну и Тима, но и на края поляны за ними. Очки были огромны, как глаза стрекозы. Невысокая трава скрывала только до половины чёрные полусапоги. По штанине из голубой джинсовой материи полз большой красно-чёрный шмель.

Несмотря на боевой устав, она тоже была без перчаток, как и Тим.

Питекантроп, увидев блеснувшее дуло лазера, вдруг утих. Испустив последнее «хархар», он слегка обвис, сделав попытку упасть вперёд.

– Он уже видел людей, – сказала Ирина, задумчиво глядя на затихшую обезьяну с оголённой кожей неопределённо-грязного цвета на морде, ладонях и животе.

Это был самец ростом примерно с Тима, а может быть и чуть выше, если бы он не сгибал ноги в коленях. Остальное стадо давно смылось.

– Скажи ему что-нибудь по-германски, – сказала Ирина.

– По-какому? – уточнил Тим.

– По-верхнегермански, – сказала она мелодичным голосом.

– Ви меня понимайт? – послушно сказал Тим по-скандийски.

Обезьяна подняла голову.

– Ну, спроси что-нибудь.

– А ты почему?.. – спросил он.

– Ты что, не знаешь, что у них женщин не берут? – сказала Ирина, состроив ему смешную рожицу с надутыми щеками, как в детском саду. Настоящих, – добавила она.

– Говорийт ко мне, – послушно сказал Тим обезьяне на том же наречии.

Он не был отличником в языках.

Да и вообще тоже… кроме своего предмета и физподготовки. У механиков были свои курсы… Питекантроп нелепо вывернул к нему голову.

– Хархар, – дохнула та совсем по-звериному.

– Всё ясно, – сказала Ирина. – Поехали отсюда скорей.

– А чего? – сказал Тим.

«Вот телок», – подумала Ирина.

И вспомнила свою школу в Тамбове.

– Пошли, пошли, – сказала она, поворачиваясь к словно прижавшейся к земле машине.

Та стояла позади, чуть наклонившись вперёд на бугорке.

– А с ним что делать? – спросил Тим, с занятой рукой.

Он смутно надеялся, что она не потащит его с собой. И подозревал, почему она стояла в пяти шагах. Это был его первый выход на иную планету.

– Ликвидировать, – сказала Ирина, оглянувшись уже у машины.

Два люка с двух сторон были уже откинуты.

– Быстрее, Тим.

Тим толкнул страшноватое двуногое существо, пустил в него полный разряд и побежал к машине. Ирина стояла возле люка, прикрывая его.

Они ехали по лесу уже больше суток. Но местность стала меняться. Лес шёл то вверх, то вниз, и среди деревьев попадались торчащие из земли огромные острые камни, а крутые подъёмы иногда кончались обрывами, с которых трактор уже пару раз осторожно спустился на бустерах, взревев, как целое стадо слонов. Хотя внутри рёв был не очень слышный.

Когда они ехали вниз по крутому склону и пол наклонялся так, что почти нельзя было ходить, взору открывались острые складки холмов, поросших всё тем же хвойным лесом. Только здесь он был выше и с преобладанием кедровых пород. Гор поблизости не было.

Вчера они весь день почти не встречались, кроме завтрака, обеда и ужина. Доктор Уэрр спал и сидел в лаборатории, Торстен спал и дежурил, а Кира занималась своими делами, и после ужина сразу пошла спать. Впрочем, перед сном она два часа читала «Ратаралло», с подзаголовком: «Повесть о космических путешественниках».

В этом импрессионистском произведении главное было настроение, а не фабула. Как еле уловимый аромат тонких духов, от которого теряешь связь с реальностью.

С земной реальностью.

А повествовалось в нём о двух расах космических путешественников: голубоглазой, сухощавой и стройной – на длинных как иглы звездолётах серебристого цвета, расширяющихся в самом конце, и кареглазой, приземистой и плотной – на чёрных звездолётах с овальным концом впереди, как короткий колпачок от пипеточной авторучки. Жизнь первых была скорее увлекательна, чем уютна, а жизнь вторых – хозяйственна, основательна и солидна. И ещё они воевали между собой.

Когда Кира погасила свет, доктор Уэрр как раз заступил на своё дежурство.

– Сейчас будет река, Кира, – сказал доктор Уэрр, посмотрев на пультовый экран.

Было утро. Торстен спал после завтрака у себя в каюте на жилом этаже. Завтракали все вместе, как и положено по уставу.

– Какая? – спросила Кира, невинно раскрыв глаза.

Она сидела перед пультом справа от Уэрра, в средней рубке. Он не успел ответить. На огромном обзоре вдруг возникло синее небо во всю стену, трактор покачнулся, чуть клюнул носом в пустоту, и включив бустеры, поплыл, явно оторвавшись от земли. Секунды четыре было видно только небо. Кира почувствовала себя, как на воздушном шаре. И ещё как на качелях, перед тем, как они ухнут вниз. Но трактор не собирался ухать.

Звук бустеров был не громче нормального голоса.

Наконец показались верхушки серых скал с кривыми деревьями в трещинах, потом их основания, и в следующее мгновение в экран ударила зелёная волна, растёкшись по нему, как по стеклу. Tpaктор потащило немного вбок, но он повернулся к берегу и поплыл, оставив над водой только метра три. На экране была бурливая река непрозрачного светло-зелёного цвета и узкий каменистый берег метрах в стах, покрытый щебнем и галькой. Над берегом вздымались отвесные скалы.

– Пороги, – озабоченно проговорил Уэрр. – Вот видите, Кира.

Ему не нравилась эта гористая местность. Ведь трактор не самолёт. Он мог летать… но только девяносто часов до ремонта на базе.

Да и рискованно…

– Странный цвет… – сказала она, смотря на бурунчики и непрозрачную воду салатового цвета.

И вспомнив, какая там глубина.

– А вы никогда не бывали в Альпах, Кира? – спросил Уэрр. – Или вообще в горах?

– Н-нет, – сказала она, подумав, что поездки на поезде можно не считать.

– Где-то выше меловые отложения. Обычно это бывает в горах. Я имею в виду, подобные реки… такого ненормального цвета.

– А почему она зелёная? – сказала Кира.

– Так далеко мои познания не заходят, – сказал с улыбкой Уэрр.

Ей показалось, что он похож на доктора Айболита.

«Как прекрасна юность», – подумал он.

– А вот скажите мне, барышня, откуда она вытекает? – спросил он на правах ментора и начальника.

– Из Байкала, – сказала она, что пришло в голову.